Доводилось читать о том, что с фронтов Великой Отечественной войны вернулись всего два процента солдат и офицеров 1922-23 годов рождения. В числе немногих уцелевших в огненном пекле и 86-летняя Таисия Ивановна Урываева, живущая ныне в Чаплыгине. С этим городом, ранее называвшемся Раненбург и входившем в состав Рязанской области, связана вся ее жизнь. Отсюда уходила она рыть окопы на дальних подступах к Москве, сюда вернулась в победном 45-м.

Почти три десятка лет работала Таисия Ивановна воспитательницей в местном дошкольном детском доме, а после его ликвидации — в детсаде имени Ленина. О том, как воевала, говорят награды: самая почитаемая в солдатской среде медаль за «Боевые заслуги», орден Отечественной войны II степени и другие знаки доблести. Мирный труд ее на ниве воспитания и просвещения также высоко оценен: Таисии Ивановне присвоено звание «Отличник народного просвещения РСФСР». В 2007-м соответствующим знаком отмечены ее заслуги перед Чаплыгинским районом. Несмотря на годы, фронтовичка до мелочей помнит все, что довелось пережить на долгом и тяжелом пути к Победе.

— Война для нашей части аэродромного обслуживания авиации Краснознаменного Балтийского флота, — рассказывает Таисия Ивановна, — закончилась в Польше, неподалеку от германской границы. Тихо стало, как никогда. Не надо больше по тревоге укрываться в окопах, отрытых на окраине полевого аэродрома, не нужно спешить выравнивать после вражеских бомбежек взлетные полосы. Мир наступил, одним словом... И вот уже на исходе мая наш командир приказывает одеться по-парадному и погрузиться в автомашины. Добавил совсем не по-военному: поедем, мол, на экскурсию в поверженный Берлин.

И мы поехали. По дороге открывались страшные картины военной разрухи. В руинах лежал один из красивейших и ухоженных городов Европы. Добрались до рейхстага. Его полуразбитые снарядами стены и колонны уже были испещрены надписями. Но нашлось свободное местечко, и вместе с землячкой Любой Перехожих из села Буховое мы нацарапали попавшим под руку снарядным осколком: «Дошли из Раненбурга...». Увы, не всем суждено было дойти...

В деталях и подробностях помнит ветеран и о первых страшных днях войны. Рассвет 22 июня выпускники Раненбургской средней школы встречали на берегу Становой Рясы. Строили планы на будущее, обещали не забывать друг друга и намечали встретиться через год. А спустя несколько часов — голос из репродуктора, установленного на балконе почтамта, что находился на углу улиц Советской и Горького. И страшное слово «война» зачеркнуло мирную жизнь, мечты и планы.

— На другой день, — вспоминает Таисия Ивановна, — стали мы осаждать райком комсомола, сквозь толпы мужчин просачивались к дверям военного комиссариата. У вчерашних выпускников просьба была одна: отправить на фронт. Мое заявление сохранилось в архиве райкома комсомола и потом оказалось на одном из стендов районного краеведческого музея. Интересно самой было посмотреть: нетвердый почерк, наивные слова: «Прошу направить в действующую армию, так как хочу поскорее разбить немецкий фашизм...».

Но на фронт удалось попасть немногим. Мальчишкам в основном. Да и то сначала их направляли в военные училища. А девчонки-выпускницы почти всем классом попали на строительство оборонительных рубежей под Смоленском.

— Было по-настоящему страшно, — продолжает собеседница. — Несмотря на молодость, догадывались, что сплошной линии фронта нет, что оборона слаба. Самолеты со свастикой на крыльях летали безнаказанно и бомбили, бомбили... А мы работали, работали, работали... Мозоли на девчоночьих руках затвердели, спины к концу дня не разгибались. Сверху в любой момент могли посыпаться бомбы — фашистские вояки не разбирали, кто под их крыльями — солдаты или невооруженные добровольцы с лопатами.

Фронт стремительно откатывался на восток. В один из октябрьских дней раненбургским девчонкам, участвовавшим в сооружении противотанковых заграждений, поступило указание: немедленно мелкими группами уходить в тыл — Смоленск вот-вот окажется в руках фашистов.

— Домой добрались через несколько недель, — вспоминает Таисия Ивановна. — Чуть отдохнули — и снова в райком комсомола и военкомат. Из фронтовых сводок знали, что немец идет на Москву.

В действующую армию девчат призывать не спешили, а вот на строительстве оборонительных рубежей им поработать пришлось. И вновь Таисия Урываева вместе с тысячами сверстниц из центральных областей России копала окопы, ходы сообщения, строила заградительные укрепления — теперь уже под Тулой, неподалеку от родных мест. А потом опять же возвращение домой и осада военкомата.

Осенью 1942 года раненбургский военный комиссар приткнул документы надоедливой девчонки в папку посланца Балтфлота, который приехал набирать команду аэродромной обслуги.

— В Ленинград, — вспоминает Таисия Ивановна, — нас, новобранцев, переправляли по «Дороге жизни» — по льду Ладожского озера. Навстречу двигались колонны блокадников — жутко было смотреть на изможденные, исхудалые лица. Мы, молодые, были готовы на все, лишь бы побыстрее изгнать врага с нашей земли. А на войне как на войне, хотя аэродромное обслуживание — это не атаки под пулеметным огнем врага. И было больше шансов выжить.

— Наша часть, — продолжает Таисия Ивановна, — всегда следовала за авиационным соединением. Фронтовые аэродромы, как правило, базировались в укромных местах — в лесах, вдали от крупных населенных пунктов. Но уж если немец обнаруживал аэродром, то и бомбами нас засыпало, и из пулеметов били. После налетов надо было не только раненых бинтовать и погибших хоронить, а сразу готовить взлетно-посадочные полосы, восстанавливать сигнальные устройства, ангары. Мозоли с рук не сходили. Но все мы верили в Победу и приближали ее как могли, на своем солдатском месте.

…Собеседница замолчала. И эта пауза стала как бы переходным мостиком к новой теме воспоминаний.

— Вот меня спрашивают внуки, как я оцениваю нынешнюю жизнь? Лучше она стала по сравнению с далеким для них прошлым? Отвечаю: да, лучше. У вас, нынешних, нет проблем, которые были у нас. Мы в детстве, случалось, одной травой питались — лебедой, крапивой. Но я до войны могла спокойно пройти по городу в полночь, и никто меня не тронул бы. А вы сегодня отважитесь на ночную прогулку в одиночку?.. Я к чему все это? К тому, что время, когда родиться, равно как родителей и Родину, не выбирают. Главное в жизни — всегда быть человеком и жить с пользой для других и Отечества.

ОТ РЕДАКЦИИ

Чем дальше уходит победный май 45-го, тем меньше остается в живых солдат и офицеров Великой Отечественной. В том числе и тех, кто брал Берлин, штурмовал рейхстаг и, вполне возможно, расписался на его стенах или колоннах. Среди участников Берлинской наступательной операции были, разумеется, тысячи наших земляков. Вероятно, не все, но, не исключено, что многие постарались оставить свой автограф на рейхстаге, сообщить о том, откуда родом. Классическая, всем известная надпись «Мы из Ельца!» — тому пример.

Из зарисовки, предложенной вашему вниманию, явствует, что и две наших землячки из нынешнего Чаплыгинского района дошли до Берлина. Из Раненбурга. Свою подпись оставила на рейхстаге и данковчанка Анна Солдатова, недавно получившая медаль «65 лет Победы в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.» из рук руководителей области.

Хочется верить, что среди читателей «ЛГ» с большим стажем есть фронтовики, которые «подвели черту» войне в Берлине. Вас мы и просим, уважаемые ветераны, поделиться воспоминаниями о первых майских днях 45-го. А если удалось «засвидетельствовать» свое пребывание в Берлине, то вспомните, пожалуйста, как вы это сделали? Напишите об этом в «Липецкую газету». Тел. для связи – 30-82-19. Будем рады и письмам-воспоминаниям о вашем боевом пути в годы войны, о друзьях-товарищах и боях-пожарищах, о работе в тылу под девизом «Все для фронта, все для Победы». Постарайтесь вспомнить. И обязательно напишите!