Елена Владимировна Пастернак – жена Евгения Борисовича Пастернака, сына и внука Бориса и Леонида Пастернаков, исследователь творчества Бориса Пастернака, - сказала, что в центральных архивах не найден подлинник опубликованного и написанного Борисом Пастернаком (как указано в публикации) по просьбе Елены Александровны Вяловой отзыва о Павле Васильеве, и попросила меня узнать у дочери Павла Васильева Натальи Павловны «об автографе и возможном полном тексте письма».

Наталья Павловна Васильева уточнила, что инициатором появления этого отзыва была Елена Александровна Вялова, которой этот текст был необходим для первого посмертного сборника Павла Васильева, но просить об этом Бориса Пастернака она не могла. Наталья Павловна была подругой дочки Ольги Ивинской Ирины и когда она, смеясь, рассказала своей тёте - московской писательнице Евгении Николаевне Анучиной, как она со своими друзьями вела себя в присутствии Бориса Пастернака и как их потом, после ухода Пастернака, отчитала Ивинская, «Елена Александровна воскликнула: «Женя, попроси Бориса Леонидовича, пусть он напишет несколько слов о Павле». Тётя Натальи Павловны была подругой Ольги Ивинской, и она через Ивинскую обратилась к Борису Пастернаку с этой просьбой.

Наталья Павловна так живописно рассказывала об этом времени, о Борисе Пастернаке, об Ольге Ивинской, о дочке Ивинской, которая, узнав, что Наташа была в Мавзолее, воскликнула: «Ты забыла, что они сделали с твоим отцом?!», - что я не могла не попросить её написать об этом. Так появились эти воспоминания:

Лето 1956 года

Летом 1956-го года судьба занесла меня в дачный посёлок Переделкино. Не помню, как называлась та деревня, что находилась недалеко от дач знаменитых писателей. Здесь моя тётя, московская писательница Евгения Николаевна Анучина снимала две комнаты в одном из домов. Я только что вернулась в Москву из Новосибирска, где гостила у мамы. Каникулы мои продолжались, и до наступления последнего года учебы в МАИ я напросилась к тёте, и та пустила меня с условием, что я буду подметать пол и ходить за молоком. Тётя моя сняла дачу в компании со своими замечательными подружками.
Одна из них – Ольга Сергеевна Неклюдова. Маленькая женщина, зеленоглазая, со вздернутым носиком, всегда серьёзная, как будто чем-то озабоченная. На фоне моей тёти и другой своей подруги – Ольги Ивинской (той самой, которую воспел Борис Пастернак), белокурых и голубоглазых, неотразимо обаятельных щебетуний, хохотушек, не перестающих шутить и в дни невзгод, Ольга Сергеевна была практически незаметна, но мы все любили её за бесконечную доброту, умение оказаться рядом с тем, кто в её помощи нуждается. Когда-то в Елабуге она была рядом с Мариной Цветаевой в последние дни жизни поэтессы. В 1956-м таким человеком оказался Варлам Шаламов. Он приехал из лагерей в Переделкино, поближе к Пастернаку, на помощь которого, я думаю, рассчитывал. Ещё не было его «Колымских рассказов», и моя тётя, смеясь, говорила по поводу его стихов: «А-а..», - и махала рукой. И только Ольга Сергеевна отнеслась к нему со вниманием, приютила его, стала ему другом, женой. Правда, союз этот был недолгим. Шаламов очень часто заговаривал со мной. Ему, я думаю, было забавно наблюдать за дочерью Павла Васильева, так похожей на своего отца («Пашка в ангельском виде» – так говорили обо мне папины знакомые) и в то же время так далёкой от его творчества (я училась в МАИ, и вся дачная колония сочувственно говорила: «Наташа – инженер».А мне это сочувствие было непонятно и смешно). И вот однажды Варлам Тихонович прочитал мне строки из знаменитого стихотворения «Стихи в честь Натальи». Оно уже ходило по Москве в машинописном варианте, но те строки, которые прочёл мне Шаламов, были пропущены, и он об этом знал:
- А в июне в первые недели,
По стране весёлое веселье,
И стране нет дела до трухи.
Слышишь, звон прекрасный возникает –
Это петь невеста начинает,
Пробуют гитару женихи.
А гитары под вечер речисты,
Чем не парни наши трактористы:
Мыты-бриты, кепки набекрень.
Слава, слава счастью, жизни слава,
Ты кольцо из рук моих, забава,
Вместо обручального надень…

Прочитав, Шаламов спросил меня, как я думаю – чьи это стихи. Что я могла сказать ему в своём невежестве, выпускница школы 1951 года. В памяти крутились «Молоткастый, серпастый…», «Встала ты под пыткою Татьяной…», симоновское «Жди меня»…, - всё остальное было запрещено, нас спасли тогда Пушкин и Лермонтов, слава Богу, разрешённые. Я робко спросила: «Это Ваши стихи?». Варлам Тихонович от неожиданности аж поперхнулся и сказал: «Запомни, Наташа! Такие стихи мог написать один человек на свете – твой отец!».

Каждый день в нашу деревню приходил Б.Л.Пастернак. Тогда уже был написан его роман «Доктор Живаго» и цикл стихов, в том числе и «Август», где он предсказывает:
- Мне снилось, что ко мне на проводы
Шли по лесу вы друг за дружкой…
- Прощайте, годы безвременщины!
Простимся, бездне унижений
Бросающая вызов женщина!
Я – поле твоего сражения…

Я очень хорошо помню, как эта самая женщина отчитала нашу молодежную компанию за то, что нам не было дела и до этого романа, и до стихов, и до самого автора. Все мы были влюблены и отчаянно кокетничали с нашими мальчишками. Во время дурацкой игры издавали дружный рёв, гоготали и даже хрюкали. Ольга Всеволодовна, проводив своего гостя, обрушила на нас гневную тираду - пояснила, что перед нами великий русский писатель, живой классик, которому ещё в 30-ые годы, годы их молодости, они поклонялись. Она ушла, хлопнув дверью. Сейчас я очень жалею, что не слушала (вернее, не слышала), что говорил мне Борис Леонидович каждый раз при встрече. Он гладил меня по голове и говорил: «Как ты похожа на своего отца». Когда в августе вышел восьмой номер журнала «Октябрь» с поэмой П.Васильева «Христолюбовские ситцы», и мы все прочли эту поэму, Пастернак признался мне, что плакал всю ночь, читая эти стихи. На другой день я поехала в Москву к тёте. У неё была гостья – Елена Александровна Вялова. Я, смеясь, рассказала им эту историю, и Ел.Алекс. воскликнула: «Женя, попроси Бориса Леонидовича, пусть он напишет несколько слов о Павле». Тётя обратилась к Ивинской с этой просьбой, и та уже взяла у Бориса Леонидовича автограф. (Может быть, он продиктовал ей эти слова).

Упрощая ситуацию, якобы Б.Пастернак написал свои замечательные слова о П.В. по прямой просьбе Е.Вяловой, мы не учитываем, что это был другой круг общения. К тому же, к Пастернаку относились как к живому классику, благоговели перед ним, и просто так запросто прийти к нему и попросить автограф не могли себе позволить.

16.07.2009
Н.Васильева.

Что же касается самого подлинника отзыва Пастернака о Васильеве, то Наталья Павловна сказала, что в архиве ФСБ на Лубянке в личном деле её отца этого текста нет, но можно ещё попытаться найти его с помощью Светланы Ивановны Гронской, которая хранит архив Елены Александровны Вяловой, и дала мне телефоны Светланы Ивановны.

По электронной почте Светлана Ивановна Гронская переслала мне подробный список документов, которые хранятся в одной папке с отзывом Пастернака под номером 19, где указана и дата появления этого текста: «19. 16.10.1956. Отзыв Пастернака Б.Л. о Васильеве П.Н.», и сделала его описание: «Открываю документ № 19 – отзыв Пастернака – на обычном, пожелтевшем от времени, листке, напечатан известный текст отзыва Б.Л.Пастернака. Моей рукой, со слов тёти Лены (Е.А.Вяловой) написано: «Подлинник находится в ССП». Действительно, помнится, об этом я её спрашивала». Светлана Ивановна сверила этот машинописный текст с известной публикацией в «Литературной России» и разночтений или сокращений не обнаружила. Этот текст, напечатанный, по всей вероятности, Еленой Александровной Вяловой на её пишущей машинке, опубликован без изменений.

Продолжая поиск подлинника отзыва Бориса Пастернака о Павле Васильеве, я узнала, что он не хранится и в архиве Союза советских писателей. Но так как в настоящее время Союз советских писателей как единая организация не существует, трудно предположить, где может находиться этот подлинник – в каком личном хранении, в каком архиве, если, дай Бог, он не затерялся в процессе изменения структуры самого Союза советских писателей. О результатах этого поиска я решила рассказать, так как надежда найти подлинник отзыва Пастернака очень маленькая, а выясненная история и дата написания этого отзыва, найденная его машинописная копия и одухотворившие эти факты воспоминания Натальи Павловны Васильевой заслуживают того, чтобы уже сейчас они стали известны.

Галина Иванова
(г. Рязань).