Старинные русские города издревле славились опрятностью и неповторимостью своих деревянных зданий. Работая с осиной, сосной, дубом, мастера не только оставляли на той или иной улице частичку своего сердца, но и наполняли фасады домов определенным смыслом. Резные узоры – не просто набор геометрических фигур. Это молитвы и заклинания, объединяющие в себе языческие традиции дохристианской Руси с библейскими канонами.

Своеобразие местного зодчества

В Рязани пока еще сохранилось значительное количество деревянных жилых зданий второй половины XIX-начала XX вв., затейливо украшенных резьбой. По мнению академика Михаила Ильина, по своей внешней архитектуре деревянные дома областного центра могут быть подразделены на три группы. К первой относятся дома, авторы которых ставили перед собой цель создать относительно монументальный облик здания, используя при этом формы каменной архитектуры. Таков, к примеру, дом на улице Свободы – бывшая усадьба Херасковых. Четырехколонный, выдвинутый далеко вперед портик воспроизводит элементы классического стиля.

Вторая группа зданий характеризуется обилием мелких деталей и подчеркнуто плоской декорацией. Пилястры, украшения наличников окон, узорчатые накладки и даже применявшийся иногда руст не придает декору таких строений объемности.

По-видимому, уже перед самой революцией в Рязани стали появляться деревянные здания в псевдорусском стиле, обычно применявшемся в дачном строительстве (третья группа). Здесь можно видеть и замысловатый шатер над крыльцом, и «бочку», и фронтон с висящими «полотенцами», и ряд других элементов, имитирующих русские хоромы XVII века. Фасады таких домов богато украшены резьбой, в которой нетрудно узнать мотивы, почерпнутые из произведений архитекторов Роппета, Гартмана и др. Подчеркнуто ассиметричная композиция свидетельствует, что под этим якобы русским декоративным убранством скрываются модернистские приемы, чуждые подлинным традициям русского зодчества. Об этих произведениях можно сказать словами А. Куприна «… а теперь, изволите ли видеть, вошло в моду русское зодчество. Разные петухи, какие-то деревянные поставцы, ковши, ендовы, подсолнечники, кресла и скамьи, на которых невозможно сидеть, какие-то дурацкие колпаки… Игра, именно игра. Игра гнусная, если все это делается нарочно, чтобы водить дураков и ротозеев за нос, и жалкая, если это только модное баловство».

Однако, несмотря на распространение в начале XX столетия подобных нивелирующих местные традиции тенденций, Рязань по-прежнему сохраняла свою неповторимость. Схожие мотивы прослеживались в поведении жителей, их речи, одежде и головных уборах, строении домов. Непосредственно в архитектуре можно выделить следующие характерные черты: неширокие окна; отсутствие открытых веранд, выходящих на улицу; наличие придомовых садов и заборов, оберегающих жизнь домовладельцев от посторонних глаз.

При внимательном прочтении рязанских домов в их оформлении угадывается почерк клепиковских, тумских и егорьевских мастеров-плотников. С большой долей вероятности можно говорить, что в строительстве зданий участвовали также ученики и выпускники ремесленного училища имени купца-мецената Сергия Живаго, образованного в городе во второй половине XIX века.

Обреченные на вымирание

– В 1966 году перед горисполкомом был поставлен вопрос о присвоении охранного статуса четырем деревянным домам: ул. Урицкого, 84; ул. Либкнехта, 55; ул. Салтыкова-Щедрина, 19 и 21, – рассказывает искусствовед Александр Бабий. – Мы думали, что городские власти создадут для жителей этих домов наилучшие условия, а в результате здания оказались брошенными. Самое страшное, что участь обреченных на вымирание домов разделят и их жители.

Прошло несколько десятилетий. Статус памятников архитектуры регионального значения получили еще полтора десятка деревянных домов, но, к сожалению, ситуация в лучшую сторону не изменилась.

Директор ГУК «Центр сохранения объектов культурного наследия» Александр Смуринков считает, что наиболее ценным и уникальным деревянным домом Рязани является бывшая усадьба Херасковых. По оценкам специалистов, здание пока еще находится в неплохом состоянии и вполне может приютить под своей крышей какую-нибудь заботливую организацию (в настоящее время все «квартиранты» уже расселены). Только активное включение старых деревянных зданий в социальные процессы, по мнению работников культуры, может приостановить разрушительные тенденции.

– Александр Владимирович, есть ли какие-то конкретные примеры того, как в Рязани за счет частного капитала сохраняются или восстанавливаются объекты культурного наследия?

– Примеры такие есть, но они крайне редки. Не так давно один из застройщиков восстановил в качестве обременения в пропорциях, максимально приближенных к исходным, дом на ул. Салтыкова-Щедрина. Вообще хотелось бы, чтобы состоятельные горожане проявляли большую активность в сохранении культурной среды нашего города.

– Можно ли говорить о том, что деревянные строения труднее сохранять из-за специфики строительного материала?

– Грамотно поставленный бревенчатый сруб при должном уходе служит не меньше кирпичного здания. Многим деревянным домам, сохранившимся в городе, по 100-150 лет. Даже несмотря их на варварскую эксплуатацию в XX веке, они вполне могут «ожить» в руках опытных реставраторов и прослужить еще несколько десятилетий.

Генплан – красивая эпитафия

Среди методических позиций, на которых базируется принятый генеральный план, в числе прочих формулировок отмечается необходимость сохранения и научной реставрации объектов культурного наследия Рязани и активное их включение в современные социальные процессы. Предлагается выделение из состава прочих территорий особо охраняемых зон. При этом проектом учитывается необходимость включения в систему охранного зонирования Рязани ценных историко-градостроительных комплексов не только в пределах исторического ядра, но и характерных архитектурно-планировочных образований на территории всего города.

Что же происходит в реальности? Отсутствие частной градостроительной документации, создание которой должно базироваться на основе генплана, не позволяет выработать идеологию сохранения деревянной и каменной архитектуры. Снос так называемого ветхого фонда в последние полгода, на взгляд некоторых аналитиков, приобрел поистине промышленные масштабы. При этом у большинства застройщиков и чиновников отсутствует понимание того, зачем историко-архитектурная среда вообще нужна городу. Доминирует утилитарное отношение. Территория областного центра – неплохой товар, способный приносить миллионы рублей.

Первоочередной задачей, стоящей сегодня перед городскими и областными властями, является даже не сохранение, а приостановка целенаправленного уничтожения историко-архитектурной среды. Конечно, требовать восстановления и реставрации целых деревянных кварталов глупо и нецелесообразно, но создание хотя бы одной «музейной» улицы позволило бы в какой-то степени решить проблему.

Иногда складывается впечатление, что осуществляемая в настоящее время градостроительная политика почему-то игнорирует наличие у Рязани статуса исторического города и обязательств, которые этот статус накладывает.

Подготовил Евгений БАРАНЦЕВ

---

Мнения:

Арсен Валентинович БАБУРИН, краевед:
– Еще сто лет назад, чтобы добраться из одного города в другой, необходимо было потратить несколько дней. Такая изолированность (обособленность) создавала в каждом населенном пункте своеобразный микроклимат, свою культуру. Самобытность формировалась в том числе и за счет оригинальных решений на фасадах домов, в первую очередь деревянных.
К сожалению, сегодня мы разрушаем все то, что делало Рязань Рязанью.
Да, некоторое количество деревянных домов XIX-XX веков у нас находится под охраной. Но ситуацию не спасти, сохранив 10-15 раритетов, хаотично разбросанных по разным улицам. Необходимо создать заповедную зону – музей под открытым небом, представив в нем лучшие образцы, подчеркивающие особенность именно рязанской архитектуры.

Кстати, идея эта отнюдь не нова. В конце 1980-х проект создания музея деревянного зодчества активно разрабатывался на самом высоком уровне. В качестве площадки для размещения будущей экспозиции был выбран пос. Остров на реке Трубеж. Предлагалось также сделать пешеходной ул. Салтыкова-Щедрина, сохранив на ней все вековые постройки и заменив асфальтовое покрытие булыжной мостовой.

Наталья Александровна ЗАГРИНА, директор мемориального музея-усадьбы акад. И.П. Павлова:
– Сохранившиеся в Рязани деревянные дома возвращают нас к истокам. Вдыхая аромат вековых бревен, переполняешься самыми светлыми чувствами, ведь дерево – символ уюта и тепла.
Вряд ли нужно говорить о том, что поддерживать в хорошем состоянии деревянные дома заметно труднее, чем каменные. Есть своя специфика, но при должном внимании со стороны властей такие усадьбы вполне могут существовать и развиваться. Новой вехой в истории нашего музея-усадьбы стало строительство научно-методического центра по исследованию и пропаганде наследия академика Павлова (здание напротив музея-усадьбы – прим. ред.). Раньше администрация музея и научные сотрудники ютились в мемориальном доме, что, конечно, не самым лучшим образом сказывалось на состоянии экспозиции и интерьера.
Сегодня мы мечтаем о том, чтобы пешеходная зона на улице имени профессора Павлова была продлена до перекрестков с улицей Семинарской и Первомайским проспектом, а асфальтовое покрытие на этом участке было заменено на булыжное. Надеюсь, когда-нибудь эти планы станут реальностью.

Не могу не отметить и не поблагодарить Рязанское научно-реставрационное управление. В тяжелые времена эта организация, понимая ценность вверенной нам усадьбы, всегда приходила на помощь.

Александр Николаевич БАБИЙ, искусствовед, краевед:
– Приходится констатировать, что города Рязани больше не существует. Областной центр при полном попустительстве властей превращается в безликий населенный пункт, без души, без сердца.
Прошлогодняя реконструкция парадных фасадов в преддверии празднования 70-летия области – не что иное, как создание нелепых бутафорий. Понимаете, мы оставляем городу лишь декорации. Когда закончится спектакль, декорации разберут и…
А ведь в тех домах, что строили в нашем городе в XIX веке, все было подчинено общим идеям. В них не было ни одного лишнего элемента. Декоративное убранство располагали таким образом, чтобы наиболее эффектно и эффективно защитить дом от сырости, а также оградить жилище от бед и напастей с помощью заговоров. Приоритеты в сочетании резных элементов (молитв и заговоров) каждая семья определяла самостоятельно.

Спрашивается, какая была необходимость уничтожать законченные с логической точки зрения формы, подменяя их пустыми «коробками»? Мы потеряли способность слышать свое природное начало. Мы потеряли чувство ответственности за свое культурное наследие, бросив на вымирание деревянные дома.

ДомоСтрой