В прошлом году газете "Экономика и жизнь" исполнилось 90 лет. Сегодня мы публикуем беседу с научным руководителем Издательского дома «ЭГ» Юрием ЯКУТИНЫМ

Юрий  ЯКУТИН. Ну, и какие проб­­­лемы? Юбилейные? И что вы хотите услышать?

Виталий  ЧЕЛЫШЕВ. Как минимум – оценку сделанного. Как максимум – оценку перспектив. Давайте вспомним, что экономика в России началась немножко раньше 6 ноября 1918 года, когда вышел в свет первый номер газеты «Экономическая жизнь», чьё 90-летие мы собираемся отмечать. В России появились первые в мире фонды, перекочевавшие потом на Запад. В России и прежде была благотворительность. В России достаточно бурно развивалась экономика, прерываемая войнами и революциями. А потому газета рождалась не на пустом месте. Зачем рождалась? Чтобы приспособить страну к новым переломным реалиям, которые случились и позже, в 1992 году? Как должна вести себя пресса в периоды революций и как она себя ведёт?

Ю. Я. Я юбилеи не люблю. Ни дни рождения, ни юбилеи… Мне не нравится, когда какие-то итоги подводят, что-то стандартное говорят. Времени жалко. Вот – газета. В ней – всё. А сверх того – от лукавого. История рассудит. Но, конечно, в такой дате есть содержательное зерно. Ведь газета родилась во времена военного коммунизма, когда всё по карточкам распределялось, когда разворачивалась гражданская война, а экономика была в полном упадке, и нужно было что-то делать. И наши отцы-предшественники, они как раз хотели отойти от политики. Они хотели искать те формы хозяйствования, которые позволили бы выжить стране. А после Первой мировой страна была в разрухе. И вот: развернулась от военного коммунизма – к одному из самых замечательных периодов в истории нашей экономики – к нэпу. В том, что этот поворот случился, есть и заслуга нашей газеты. Мы проповедовали вот это, да так, что к 37-му году редакционного состава не осталось. Весь был репрессирован. Один лишь выжил – Кржижановский. Остальные погибли в молотилке классовой борьбы и ненависти. Это один из главных уроков нашей газеты: экономика не должна быть политизирована. Ставить экономические вопросы. Искать экономические ответы. Возрождать, выстраивать страну, двигаться вперёд. И всё. А уж какая партия подхватит тот или иной экономический лозунг и сделает его своим знаменем – это дело политиков. Мы должны искать здравый смысл в экономике.

Вы упомянули 1992 год. А ведь и тогда, на переломе, ставшая в 1991 году независимой «Экономика и жизнь» тоже многое сделала, чтобы здравый смысл возобладал в экономике. Не всем нравилось, когда мы говорили, что не доведут до добра шоковая терапия, грабительская прихватизация, отказ от наработанных социальных программ. Кому интересно – полистайте подшивки. Негатив, о котором мы предупреждали, состоялся. Позитив – реализуется. Я не хочу сказать, что это мы, журналисты, такие умные. Россия богата умами, мозгами, талантливыми людьми. Наша заслуга в том, что мы стали их трибуной.

В. Ч. Но ведь тогда ещё не завершилась, а была в самом разгаре борьба за рыночную экономику. И ваша газета за это боролась.

Ю.Я.Да! Но мы давали возможность высказывать разные точки зрения, а от редакции говорили: мы не в рыночном угаре, рынок не может решить всё. Можно поменять форму собственности, но с менталитетом уже труднее. Заставь человека принять факт, что зарплату ты не получаешь, а зарабатываешь! Заставь другого, близкого к власти, получившего «в подарок» завод, понять, что это не твоя лавочка, а производство, движимое живыми людьми, технологиями, потребностями общества. За ним нужно ухаживать. А ты его растаскиваешь-разворовываешь, уводишь деньги за рубеж. Это рынок? Слава Богу, мы наблюдаем сейчас не только разговоры, но и дела. И в этом тоже есть толика наших заслуг. XXI век явился бы и без нас. Но без нашего еженедельника он был бы чуть другим, согласитесь.

О стране? Или о газете?

Какие задачи ставит перед собой Издательский дом и газета «Экономика и жизнь» в этом веке? Конечно, нужно уважать традиции, наработанные за 90 лет. Это не что-то закостеневшее. Это яд­­­­ро, сердцевина, дух издательского до­­­­­ма. Что в сердцевине? Быть честным, правдивым, отвечать за свои слова, смотреть на вещи профессионально, в угоду здравому смыслу, а не конъюнктуре. Знать, что за настоящим последует будущее. И обновляться для этого будущего. Обновлять парк, технику, кадры. Вы думаете, я о газете говорю? О газете. Но и о стране. А структура нашего народного хозяйства перекошена в сторону топливно-энер­­­­гетического комплекса. Господь Бог наградил нас нефтью, газом, углём, раз­­­­личными материалами, но не вечно же мы должны жить за счёт этого. От разговоров о прогрессивных технологиях, о конку­­­­­рентоспособной на мировом рынке, о высокотехнологичной, наукоёмкой, свя­­­­­занной с интеллектуальной собственностью продукции страна переходит к делам. Тогда лидирующие позиции будут не только в ресурсной сфере. Где здесь узкие места? Финансы – есть! А мы давно говорили, что деньги-то будут. В чём нехватка? В мозгах, в руках. Всё это подорвано. Вы думаете, я о стране говорю? О ней. Но и о газете. Это наши темы. Это наши задачи.

Власть услышала

В.Ч.Ясно, почему газета была влия­­­­тельной во время гражданской войны. Других источников информации, кроме газет, не было. Идеи проникали прямо в мозги и сердца. За то и репрессировал Сталин ваших отцов-предшественников. В начале 90-х независимая аналитика тоже была только в бумаге. И я был вашим подписчиком. Но чуть позже вы начали влиять не только через газету. С помощью аналитиков АКДИ вы влияли и на Госдуму.

Ю.Я.Не только. И на торгово-промышленную палату, и на Российский союз промышленников и предпринимателей. Мы работали с профессиональным сооб­­­ществом. Мы генерировали идеи.

В.Ч.А сегодня у меня создаётся впечатление, что власть лезет, как в шляпу за кроликом, за идеями. Для газеты и её аналитиков – это работа. Для власти – PR. Взял готовую идею, подложил под неё деньги – и порядок. Или я ошибаюсь?

Ю.Я.Есть и пиар, есть и грубая само­­реклама. Но власть тоже не в безвоздушном пространстве живёт, взаимодействуя и с бизнес-сообществом, и с обществом. И газета выражает не своё мнение, а и определённых слоёв общества. Знаете, мы и шляпу, и корзинку, и вагон будем заполнять идеями. Уже хорошо, что все знают, откуда это достать можно. Достали из шляпы? Услышали? Замечательно. Любое общество должно критиковать власть. Любая власть откликается на критику действием. Всем всегда хочется гармонии. Но где её взять? В периоды между выборами СМИ выступают мостиком между обществом и властью, по ним идёт двухстороннее движение дел и эмоций. У меня сейчас оптимистичный взгляд на содержательный диалог между властью и обществом по поводу экономических проблем страны. Потому что власть услышала. Я имею в виду и время правления президента Путина, и нынешнее время. За суть взялись.

А в чём суть?

Сами посмотрите. У нас – огромные территории. И взялись за территориальное развитие, которое вышло за пределы московской окружной дороги. Строятся порты, дороги, заводы, создаются инфраструктуры. А кто территорию должен осваивать?

Слава Богу, начали хоть делать что-то, чтобы переломить тенденцию к снижению населения. Экономика занялась демо­­графией. Заработало! Я бы ещё больше делал. Не надо останавливаться на этом пути.

Третье обязательное условие развития – высококвалифицированные рабочие руки с университетским и другим специальным образованием. Тут мало сделано. Тоже перекос. Экономистов, юристов штампуют. А инженерные специальности не получили должного развития. Нужны специалисты для компьютерного управления автоматизированными производствами. И рядовых специальностей – высококвалифицированный слесарь, токарь, каменщик, настройщик – этого ведь тоже нет! Страшный дефицит.

Я считаю, что мы мало делаем для привлечения рабочей силы любого уровня знаний, любой квалификации из-за рубежа. Вспомним Петра I, вспомним Екатерину, вспомним вообще этот царский период. Сколько ремесленников было приглашено сюда, сколько мастеров зарубежных… Надо создавать условия, что­­­­­­­бы к нам ехали. Чтобы было интересно английскому, французскому, итальянско­­­му мастеру обретать вторую родину тут.

Сельское хозяйство. Все понимают, что это – экономическая безопасность страны. Начали что-то делать.

Прорывные технологии. И этим занялись. В том числе нанотехнологиями. И слава Богу. Думаете, о стране говорю? А я – о газете. Если между стра­­­­­­­ной и газетой не циркулирует живая мыс­­­ль, значит, плохи коммуникации. Они взялись за суть? Мы? Какая разница? Главное – взялись за суть.

Учёный меняет профессию?

В.Ч.Знаете, вы рассуждаете, как учёный. Вы и были в науке…

Ю. Я. Ну… Я и сейчас…

В. Ч. Да знаем. Вы – академик. Даже название у вас в холдинге – научный руководитель. Что вас толкнуло в газету тогда?

Ю. Я. Комплекс разных причин, в том числе материальных. Я пришёл из университета, где зарплаты были мизерные. А в газете и зарплата, и оборот мысли выше. В университете написал статью, отдал в сборник вузовский и жди 2 года. Да и кто его прочитает? А здесь – иначе. Плюс возможность ездить по стране, разговаривать с людьми. Любой наш журналист – это высококлассный специалист. Ты видишь проблему и можешь её сегодня обсудить с директором за­­­­вода, завтра – с академиком. Решение, созревшее в таких беседах, послезавтра может стать решением правительства. Журналисты, поработав в «Экономике и жизни», уходили аналитиками, руководителями банков, руководителями крупных структур, связанных с недвижимостью, с фондовым рынком, с конкретной отраслью народного хозяйства. И прекрасно работают. Это здорово. Хороший экономический журналист – это профессионал в своей отрасли. Нельзя писать о ценообразовании, не зная механизма этого ценообразования. Я вам могу с гордостью сказать, что нас ещё никто не обвинил ни в ляпах, ни в ошибках. Более того, это как знак качества – публикация в нашей газете.

В.Ч.А если соотносить с мировым опытом деловой прессы, какие издания похожи на «ЭЖ»? Я не знаток экономических СМИ, но то, что могу прочесть или увидеть по западным каналам ТВ… Ну, это только рыночная игра. О социальных проблемах говорят тогда, когда они создают угрозу деньгам. Мне кажется, что «ЭЖ» – социально ориентированный еженедельник.

Ю.Я.Знаете, я вхожу во множество структур, в том числе и международных. Слышу обвинения, что у нас демократия неправильная, и свобода не такая. Пусть меня опровергнут. У нас проще выразить в газете, что ты думаешь, чем в любой другой стране. Нас не бьют по рукам. Мы пишем с оглядкой только на одного начальника – на читателя. Дело в том, что все зарубежные деловые издания находятся в очень структурированном и жёстком рынке. Этот рынок уже устоялся за 10-летия и 100-летия. Попробуйте создать деловую газету в США. Загнётся сразу. Потому что рядом – монстры. Они пронизывают экономическую ткань всех стран. И если говорить о Wall Street Journal, о любой деловой газете в Германии, Италии, Америке – то все испытывают на себе очень сильное давление бизнес-интересов.

В.Ч.Странно. А вы не испытываете?

Ю. Я. А я вот думаю, что нет.

В.Ч.И у российского бизнеса нет никакого желания повлиять на позицию «Экономики и жизни»?

Ю.Я.Не знаю, что здесь срабатывает. Традиции, наверное. Вы не слышали та­­­кое: «Ну, что я буду читать газету какого-то олигарха»? Читатель отворачи­вается, он быстро распознаёт запах зака­­­за. Мы знаем, что много газет принад­лежит конкретным финансово-промышленным группам и бизнес-альянсам. И читатель знает. И пока бизнес не давит на контент – всё в порядке. Как только это проявляется, издание превращается во внутрикорпоративную стенгазету. Думаю, сейчас журналисты свободны, газета предоставляет калейдоскоп, мозаику мнений, и из этого можно слепить реальную картину, выработать подход.

Честь – превыше прибыли

В.Ч.И о благотворительности. Како­­­ва первопричина её? Много ли благотворителей сейчас, много ли фирм и личностей входит в Клуб православных предпринимателей? Это что? Порыв души? Необходимость? Попытка восстановления традиций? Или понимание, что нужно затыкать какие-то дыры, затыкание которых никакими планами не предусмотрено? Или PR?

Ю.Я.Благотворителей очень много. Просто православная христианская тра­­­диция запрещает хвалиться этим. Восстанавливаются школы, храмы, оказы­­вается помощь больницам, уни­­­верситетам, вузам, конкретным общи­­­­нам и людям. Но это остаётся в тайне.

Ну, сделал человек, и сделал. Я 10 лет руководил Клубом православных пред­­­инимателей. И видел, как много жертвуют, не желая себя называть. А Клуб родился не на пустом месте. Были «круглые столы», организованные московским правительством, Патри­­архией РСПП, ТПП. Они посвящались благотворительности, спонсорству, меценатству. И потом, по предложению Патриарха, был образован Клуб, а в нашей-то га­­­­зете появилась рубрика «Экономика и духовность». В чём смысл? Экономика – это не станки, не технологии принятия решений, даже не деньги и фондовые рынки. Это люди, которые принимают решения, ста­­вят цели. А человек – не машина. Он – душа. И какая у него внут­­­­ри сердцевина – такая и экономика. Воспи­­таешь вора – будет вороватая, коррумпированная экономика. Вос­­­питаешь порядочного человека – и экономика такой будет. Ведь как русские предприниматели говорили? «Прибыль – превыше все­­­­го. А честь – пре­­­­­выше прибыли». Честь, порядочность, взаимоотношения с партнёрами, и, мо­­­­­жет быть даже, чистота твоих помыслов перед выс­­­­шим Судьёй. Судил тебе Господь Бог работать директором – директорствуй, но знай, что это большое жизненное испытание. Судил быть богатым человеком – пройди это испытание так, чтобы ни тебе, ни твоим детям, ни твоим потомкам стыдно не было за то, что это богатство оказалось неправедным. Это важный момент. Поэтому я так ценю рубрику нашей газеты «Экономика и духовность», из которой родилась Русская классическая библиотека под тем же названием.

Мы печёмся о русской школе хозяйст­вования. И многие жертвователи сегодня тем же озабочены. Не дают же деньги на публичный дом, а дают-то ведь на восстановление воскресных школ при храме или восстановление какого-то исторического памятника. Или на издание какой-то книги. Я вот горжусь, что наш клуб сделал – одно из его проявлений – издал «Детскую Библию» в иллюстрациях русских художников. Вы представляете, какая это огромная задача?! Не было такой Библии. Есть иллюстрации Дорэ. Уже имеющие вековую историю. А мы отбирали для детской Библии русских художников, которые смогли проиллюстрировать сюжеты Книги. А сейчас вышла Библия в иллюстрациях русских художников и для взрослых. Удивительная книга. Столько новых художников открываешь… Русских. 100, 150, 200 лет назад рисовавших. В запасниках лежали картины, наброски, эскизы…

Потерянный класс

В.Ч.Вам не кажется, что в экономике задействована только одна прослойка российского общества, люди уже чем-то владеющие? Народ в массе мало чем владеет. Когда начиналась эра кооперативов, я видел несколько вариантов закона о кооперации. И один меня поразил. Помните, Горбачёв говорил «Перестройка. Ускорение. Машиностроение». Планировалась пол­­­­ная смена станочного парка. И в том проекте закона о кооперации пред­­­­по­­­лагалось, что старые станки продадут в рассрочку народу. Сотни тысяч граждан получили бы в свои руки оборудование. Это не деньги, которые могут подешеветь. Это кусок хлеба в руках. Но проект, который был потом представлен Верховному Совету СССР – в нём всё это было вырублено. Мы потеряли поколение предпринимателей, которое и сквозь кризисы легче бы прошло. А сегодня, когда говорят о малом бизнесе, я не понимаю, как это произойдёт. Хорошо, что об этом говорят. Но для меня это декларация. А газета в состоянии повлиять на человека, чтобы он решился в условиях непонятной перспективы заняться своим делом?

Ю.Я.Вот вам историческая иллюстрация. Вы сказали: перестройка, уско­­­­рение, машиностроение. Я тогда напи­­­сал статью. Мы проверили, как этот принятый закон о кооперации работает. Сумасшедшие вещи узнали. Один из московских заводов создал при себе 11 кооперативов. Всю продукцию они получали по госценам, а то, что производили на госпредприятии, продавали через кооперативы. Руководство купалось в деньгах, рабочим – ничего. Фирма по отмыванию государственных средств в частные. Именно поэтому многие отвернулись от рынка. Они увидели не рынок, а воровство. Так малый бизнес не создают. Я разговариваю сегодня со многими, кто хочет завести своё дело: кафешку открыть, булочную, сапожную мастерскую, ателье. Но опасаются. Путин и Медведев ухватили проблему по суще­­ству. Проверки! Не ради дела, а ради кормления чиновников, бандитов, а то и крышевателей с государственными погонами. Управимся с коррупцией – пойдёт и малый бизнес. Освободим от налогов тех, кто работает на прорывных направлениях – получим интеллектуальный потенциал. Дадим кредиты на инновации – и погасим их, если ты предоставил патент или промышленный образец. Тогда мы получим технологии завтрашнего дня. Говорим о развитии территорий? А гнобим теми же налогами земледельца. Звать, звать соотечественников из-за рубежа. Давать им 10-20 га земли. Полстраны заброшенных земель, и в центре, и на окраинах. Помогать им, кредиты давать погашаемые. Одно условие. 10 лет ты будешь продавать государству продукцию по действующим ценам. 10 лет минули – земля твоя. И никуда он с неё не уйдёт. Не для других он её обихаживал.

Как рыть канаву

В.Ч.Человек, начинающий рыть канаву, копает достаточно легко, пока чернозём, пока не дойдёт до глины. А когда глина пошла – один бросает это дело, второй роет в поте лица и достигает цели. Вы – удачливый человек, и когда вы пришли в газету, когда возглавили её, начался подъём. Было ли ощущение в какой-то момент, что вы дошли до глины, и дальше рыть – невмоготу, хотелось ли бросить?

Ю. Я. (смеётся) Газета – всегда тяжёлый труд. Вспомните Маяковского, про тысячу тонн словесной руды. Вот слово – попробуй, найди. Слово, кото­­­­рое пронзит. Или мысль облеки в эти слова. Это тяжело. И это только творческая составляющая профессии, а есть ещё и бизнес, экономика издательского дела. Конечно, всегда трудно работать. Но здесь нельзя говорить, что я удачлив. Газета – коллективный труд. Это редакция. Все работают. А нам просто повезло, что у нас люди такие, которыми я горжусь.

В.Ч.Но трудные моменты у вас лично были?

Ю.Я.Они всегда трудные. Я не помню лёгких. Знаете русскую пословицу? Нужно пройти всё: и огонь, и воду, и медные трубы. Неизвестно, что легче. Вроде бы и огонь пройдёшь и воду. А медные трубы тебя сгубят.

Журналист