версия для печати
Всякое повествование о каком-либо путешествии, дорогая Лиля, начинается обычно с самых первых шагов, что делаю и я, севши за это повествование специально для тебя. Я знаю, что оно будет очень интересно тебе, поэтому решил написать его возможно подробнее и заготовил для этого целых три ученических тетради. Жаль только, что приходится писать карандашом, но Димкиной ручкой я писать не могу – она царапает, моя испорченная, вот волей-неволей и пришлось воспользоваться карандашом. Все мое повествование придется разбить на несколько этапов, поскольку каждый такой этап сопряжен с определенными впечатлениями, а именно ими я хочу поделиться с тобой. Поэтому и начну все по порядку.
В 7 часов вечера 9 августа[1] мы с Катей сели в очень комфортабельный поезд, курсирующий между Москвой и Рязанью и известный среди публики, пользующейся им просто как электричкой. Так как этот поезд считается «пригородным» (видишь, Рязань уже считается пригородом Москвы!), то в нем места только для сидения. Это очень удобные кресла, обитые кожей. Личные и в них можно подремать. Идет он до Рязани 2 часа 45 минут, а раньше люди до Москвы ехали 5 часов с гаком.
В Рязань мы приехали около 10 часов вечера и возобновить свое знакомство мне пришлось уже с вечерней (или даже почти ночной) Рязанью. На вокзале нас встретил мой гимназический товарищ Тарасов, который повез нас в одну из лучших, по его словам, гостиницу «Москва», где он забронировал для нас номер. Сели в переполненный автобус (приезжих было много, а автобусов мало, троллейбусов у вокзала почему-то не было), и из окон переполненного автобуса трудно было что-нибудь рассмотреть, тем более в такое время. Из автобуса вышли на площади Ленина, которой (площади вообще) в наше время не было. Она разбита на том месте, где Московская улица (Красной Армии)[2] разветвляется на Почтовую (ул. Подбельского) и Соборную (ул. Революции). На ней стоит на красном гранитном постаменте величественный, прекрасно сделанный памятник Ленину.
Гостиница «Москва» и дома 3 и 4 – шестиэтажные и очень нарядные здания, а дома 3 и 4 –однотипно оформлены, даже с некоторыми излишествами, – представляют собой как бы парадные въездные ворота на Почтовку. Что прежде всего бросилось мне в глаза при высадке из автобуса – это обилие света и неоновые трубки, из которых сделаны разноцветно светящиеся надписи на гостинице «Москва» и магазинах. Это во-первых. Во-вторых – превращение Московской улицы в широкий бульвар, который занял те места, где когда-то стояли убогие ларьки, торгующие разным хламом. В-третьих – это всюду асфальт. Можно сказать, что в Рязани я нигде не видел чего-нибудь не заасфальтированного. В общем же вид вечерней Рязани был весьма подкупающим.
Комнату нам дали на 4 этаже, но при наличии лифта это было не страшно. Комната метров 14-15 с двумя никелированными кроватями, безупречным бельем, с двумя подушками и двумя одеялами на каждой. Здесь же умывальник с двумя кранами – для горячей и холодной воды. В коридорах, блистающих чистотой, ковры и дорожки. Цена номера 2 р. 60 к. в сутки. Кроме «Москвы» есть и другие гостиницы – «Звезда», «Первомайская» и еще какие-то и, как говорят, тоже очень неплохие.
Проснувшись утром и позавтракав в буфете при гостинице, мы решили приступить к выполнению основной цели – осмотру старых, исторических для нас с тобой мест Рязани. Погода была пасмурная, угрожающая дождем, поэтому время до дождя нужно было использовать, возможно рациональнее и мы двинулись по такому маршруту: пл. Ленина – Почтовка – Астраханская (ул. Ленина) – Владимирская (ул. Свободы) – Старогоршечная (ул. Грибоедова) – Старый базар и подъем к собору. В виде предисловия к тому, что ты прочтешь дальше, должен сказать, что, пожалуй, именно на этом маршруте я увидел все жалкое и убогое по сравнению с тем, что увидел на другой день в другой части Рязани.
Почтовка, в общем, улица задрипанная и обшарпанная и, кроме тех двух домов при входе на нее с Московской, не на чем глаза остановить. Старые дома, которые в наше время были ее украшением, – грязные, некрашеные и очень унылые. В бывших магазинах купцов расположились советские и, так сказать, «по специальности». В бывшем магазине Шульгина – универмаг, рядом, в бывшем Серебрякова, – книжный, Серебрянникова (угол Почтовой и Астраханской) – продовольственный и т.п.
Движение городского транспорта по узкой Почтовке запрещено, поэтому публика ходит там прямо по середине улицы. Рядом с бывшим домом Курнели (портные) выдвигается громадное здание (бело-розовое) почтамта. Поворачиваем на Астраханку. Вид у нее несколько лучше, чем у Почтовки, но все же не блестящей, хотя она и считается главной улицей города – улица Ленина. Нужно сказать, если что и скрашивает неприглядность улиц прежней, «коренной» Рязани, так это обилие деревьев, которыми обсажены буквально все тротуары. Вообще говоря, своим зеленым нарядом и асфальтом всех своих улиц Рязань может похвалиться с полным основанием. Зелень и асфальт – это характерные черты теперешней Рязани.
Но продолжим прогулку по Астраханке. Ты, конечно, помнишь мост через Лыбедь, идущий от нашей гимназии до Гос. Банка. Ведь раньше под этим мостом было нечто вроде свалки, теперь же именно эта «свалка» изумила меня. Справа от моста, где спускался к Лыбеди склон нашего гимназического сада, ничего примечательного нет. Кроме того, что весь этот склон засеян густым и видимо оберегаемым газоном с дорожкой, протоптанной в нем. Но зато слева от моста – нечто изумительное. Здесь Лыбеди почти не видно, а все пространство около нее превращено в площадку для отдыха. В центре площадки целый ансамбль огромных фонтанов, среди которых скульптурные фигуры из бело-серого камня двух пьющих воду лосей, сделанных великолепно. Около этих фонтанов громадные клумбы, засеянные цветущими цветами так, что сверху, с моста, они кажутся ковром с очень прихотливым рисунком. Есть, разумеется, скамеечки, дорожки тоже заасфальтированные. Мы с Катей чуть ли не полчаса любовались этой прелестью. Тут же из-за зелени, а ее и здесь много, виден и фасад двухэтажного красивого здания ресторана «Рязань». Да это, кажется, все, чем может похвастаться Астраханка в этой части. Идем дальше. Обе гимназии, 1-я и 2-я стоят на месте. Вид их удовлетворительный, но покрасить и ту и другую не мешало бы. Дом гимназии дяди Коли[3] сохранился в неизменном виде. Сейчас в нем школа.
Доходим до Владимирской (Свободы) пересекаем ее около аптеки Антика (сейчас здесь тоже аптека) и выходим к тому месту, где приезжие цирки раскидывали свои шатры. На этом месте тоже сквер большой, масса цветов, густые деревья, скульптурные фигуры и красные дорожки, утрамбованные битым кирпичом. Видно, что о красоте этого сквера очень заботятся. Нельзя было не посидеть в нем. Уж очень жарко!
На противоположной стороне улицы памятник Павлову – на фоне фасада театра им.Есенина. Театр снаружи довольно скромен, но рязанцы восхищены тем, что он на 1400 мест. Около памятника довольно большая площадка с клумбами и цветами. В общем и самый памятник и его окружение сделаны хорошо, со вкусом. Вот этот кусок Астраханки (памятник, театр и сквер) второе ее светлое пятно. Но ты, возможно, спросишь меня, а чем же вообще Астраханка не понравилась мне? Тем, что на ней очень мало новых домов, а сохранившиеся старые, по преимуществу деревянные, которые в наше время были новые, свежи и даже величественны, сейчас для уже определившегося стиля новой Рязани кажутся слишком архаичными и, видимо, никто не заботится о поддержании их в должном порядке. Краска на них выгорела, облиняла, вид у них какой-то серый, они убедительно требуют ремонта, а этого-то как рази не получают и все портят своим видом.
Идем по Владимирской. Доходим до Садовой и убеждаемся, что этого района совсем не коснулась рука строителей и реконструкторов Рязани. На дворе Епархиального училища, где теперь расположен Пединститут, деревья разрослись в настоящую рощу. Против Епархиального училища, как ты помнишь, конечно, были дома Стародубских. В одном из них, двухэтажном деревянном, позднейшей постройки, жили мы. В нижнем этаже жили сами Стародубские и какой-то чиновник. А на верхнем этаже были квартиры – наша и доктора Кипарисова. Этот дом сохранился, но, конечно, сильно обветшал, а рядом, где до переселения жили Стародубские их прежнего кирпичного дома с тремя большими окнами на улицу уже нет. На его месте какое-то убогое деревянное строение, что-то вроде времянки, в котором живут. Я недоумевал. Большой же их угловой дом на углу Абрамовской сохранился хорошо.
Мы спускаемся вниз к Воскресению Сгонному и бегло осматриваем поперечные улицы –Абрамовскую и Подгорную. Здесь уже не дома, а домишки один хуже другого. Все они, как гнилые грибы, вросли в землю, покосились в разные стороны, низенькие, полуразвалившиеся и, кажется, что в таком доме не только жить, но даже пройти небезопасно – а вдруг он на тебя свалится.
Не в лучшем виде предстала предо мной и Старогоршечная, ныне улица Грибоедова. Она, как и все в Рязани, заасфальтирована, но это мало скрасило ее. Церкви Воскресения Сгонного уже нет. Снесли, а на ее месте сделали площадь с клумбами и цветочными часами. На всей Старогоршечной единственный новый 5-этажный дом, а все остальные сохранились в девственной нетронутости, если только не считать работы времени. Все эти дома Баклановского, Яблонева, Поповицкого, Лаврова и прочие вросли в землю, покоробились, покривились кто куда и вообще все очень уныло.
Дедушкин[4] дом сохранился, но ничем не отличается от своих соседей, а на том месте, где был флигель, вырос какой-то несуразный двухэтажный дом, захвативший часть усадьбы и Поповицкого. Что касается моих личных эмоций при созерцании всей этой убогой картины, то я, вероятно, был похож на старушку, которая вытащила из нафталина свое полуистлевшее подвенечное платье и, глядя на него, вспоминала свои лучшие дни, прекрасно сознавая, что платье уже истлело и вновь его не наденешь.
Прошли мы мимо дома тетки Веры. Он сохранился лучше зелятровского (позднее построен), но тоже обшарпанный, давным-давно некрашеный и по всем признакам густо населенный. Прошли по Монастырской (ул. Фурманова). Это буквально какая-то клоака Рязани. Она хоть и асфальтирована, но грязна до предела. Монастырская стена в большей части выломана, но кое-где еще торчат ее остатки. Она обнажила кельи, которые по виду еще хуже, чем дома на Подгорной и Старогоршечной, но и в них живут. Церковь без креста и прочих признаков еще цела, а около нее горы всякого хлама: гнилые доски, куски жести, автомобильные колеса, рваные шины и чего-чего там только нет. От кладбища при церкви, конечно, и помина нет. На той части дедушкиного сада, которая выходила на Монастырскую, построен какой-то деревянный дом, захвативший и часть сада тетки Веры. Дом этот производит впечатление тоже старого и несуразного.
Дальше наш путь шел от Старого базара к собору. Ты помнишь, что Старый базар это огромная площадь, совсем бесполезная для каких-нибудь городских нужд, была почти не застроена. Теперь же там разбит огромный сквер. Он скромнее, чем скверы в центре, но все же очень хорош. Обрати внимание, что я часто упоминаю о скверах. Это потому, что их много здесь, они часто встречаются и мне еще придется упоминать о них в дальнейшем.
Наконец дошли до собора и сели на скамеечку над Трубежем. Как собор, так и прилегающие к нему строения содержатся в образцовом порядке и о них очень заботятся. Собор как исторический памятник недавно реставрировали, укрепили фундамент, окрасили и он издали блещет позолотой и лазурью своих куполов. Вся площадь перед собором засажена деревьями и превращена в сквер с дорожками, скамейками, урнами и каменными вазами.
Вдоль обрыва к Трубежу тянется массивная чугунная ограда. Вал остался без изменения – пустой и ничем не озелененный. Мы посидели на скамейке над Трубежем и Катя считает, что это самое красивое место Рязани. Когда мы прошли мост от собора к старому театру, то оказались в густой аллее тополей и кленов. Все пространство около церкви Спаса-на-Яру и огромная площадь перед бывшим «присутственными местами» засажена деревьями и здесь образовался уже не сквер, а настоящий небольшой парк. В этой части бывшей Соборной улицы (от театра до собора) движение только пешеходное. Здание старого театра (теперь театр юного зрителя)[5] изменилось только тем, что уничтожен навес с чугунными столбами перед входом в него. В конце нашего путешествия пошел мелкий дождь и мы вернулись в гостиницу, закончив таким путем наш первый маршрут.
Вечером этого дня, после того, как мы отдохнули у себя в номере и пообедали в ресторане «Заря», находящегося на Почтовке в бывшем доме купцов Михайловых, к нам пришел Тарасов и усиленно рекомендовал нам осмотреть район Рюминской рощи, которая теперь называется Городской рощей (троллейбус № 6 – «Горроща – Куйбышевское шоссе»). Мы решили выполнить его совет и на следующий день отправились туда. Перед тем как сесть на указанный троллейбус мы зашли на Селезневскую (ул. Пожалостина) к А.М. Дмитриевой.
Ваш дом сохранился значительно лучше, чем зелятровский, хотя тоже заметно обветшал и тоже, как и наши ряжские дома[6], подвергался «модернизации». Его парадный подъезд, крыльцо с навесом с улицы, уничтожен – там сделана чья-то кухня. Огромный двор, в глубине которого стоит флигель, всегда мне казался пустынным, но теперь, когда я вошел в ворота, он мне показался тесным. Ваш дом, как и все в Рязани, перенаселен и каждый жилец построил на дворе сарайчики для дров и всего прочего, а их так много, что на дворе стало уже тесно. Только на середине двора чьей-то заботливой рукой отгорожен маленький кусочек земли, где разбит жалкий цветничок с желтыми цветочками и хилым деревцем.
К Дмитриевой мы попали в очень неудачное время – их флигель реставрировался, а она сама (с мужем, вероятно) жила в сарае, откуда она и вышла нам навстречу. Когда мы ей представились, она была очень смущена тем, что вынуждена принимать нас в такой неподходящей обстановке – на дворе – и не может пригласить к себе. «Посмотрите что делается!» – жест в сторону флигеля. Там же шел основательный ремонт. Флигель стал тоже стареньким. Он крыт даже не железом, а кровельным толем, выгоревшим на солнце и порвавшимся на краях. Вероятно, в дождь он протекает. Сад, как сказала Дмитриева, отрезал для себя какой – то завод и оставил при доме несколько метров (2-3) за флигелем. Во время бомбежки во двор упала бомба, но небольшая, однако без человеческих жертв дело не обошлось – 5 человек было убито и 7 ранено. Дома же она не повредила.
Саша Дмитриева произвела на нас впечатление хорошо сохранившейся и очень приветливой женщины. Мы ей передали твой привет, поговорили обо всем, что ты поручала и, не желая увеличивать ее смущение, пробыли у нее не более 15 минут, против чего она, видимо, не возражала. Она проводила нас за ворота, здесь на улице мы поговорили еще несколько минут и распрощались. Думаю, что она напишет тебе о нашем визите.
Троллейбус повез нас в Рюминскую рощу через бывшую Троицкую слободу, теперь великолепную, очень нарядную Первомайскую улицу, где даже самый придирчивый и наблюдательный глаз не мог бы обнаружить ни малейшего признака бывшей Троицкой слободы. Троллейбус повернул куда-то налево и скоро мы попали в район, на который я смотрел раскрыв рот от удивления. Это огромнейший массив жилых 5-6 этажных домов (ниже не строят) очень красивых, каких-то кремовых тонов. Бесконечные кварталы тянулись один за другим и казалось, что им не будет конца.
На улице Гагарина мы проехали мимо огромного, на целый квартал, нового 7-этажного здания Радиотехнического института. Все новые улицы широкие, с бульварами, засаженными деревьями и цветами посередине. Чистота поразительная и этому может позавидовать даже Москва.
Когда троллейбус дошел до конечной остановки, мы оказались около Рюминской рощи, лежащей в самом центре этого огромного района. В сущности говоря, здесь вырос новый город, по величине не уступающий Рязани нашего времени. Только в этом районе живет 35 тысяч человек, а в наше время (1910 – 1912) все население Рязани было 45 тысяч человек. Но таких районов выросло несколько и вот суди сама, во что превратилась Рязань. Рязанцы говорят, что сейчас население города составляет 250 тыс. человек и я этому верю. В этом районе поблизости от троллейбусной остановки я обнаружил почтовое отделение откуда и отправил тебе свое восторженное письмо.
Осмотрев насколько возможно этот район и издали Рюминскую рощу (времени для этого было мало) превратившуюся в парк культуры и отдыха со всякими аттракционами, мы сели в другой троллейбус и поехали в противоположном направлении. Весь наш довольно продолжительный путь лежал между таких же нескончаемых кварталов и мы поехали до здания нового театра. Он стоит там, где Астраханская переходила уже в проселок на Соколовку. Соколовка, как ты должно быть помнишь, была ближайшим к Рязани дачным местечком и туда мы гимназистами ездили на велосипедах. Теперь она вошла в черту города.
Там, где построен театр, когда-то были кузницы, покосившиеся домики и вообще всякий хлам, а теперь это широченное, нарядное, с цветами и деревьями и высоченными домами Куйбышевское шоссе, тянущееся кажется до самой Соколовки. По внешнему виду новый театр копия Московского Большого театра, но, разумеется, в меньшем масштабе. Говорят, что внутри он прекрасно отделан.
После этой поездки мы пошли в городской сад и посидели в нем. Летнее здание клуба[7] в нем сохранилось в прекрасном виде. После того, как уничтожили забор, отделявший горсад от сада при 1-й гимназии[8] (а он был тоже довольно большим) оба эти сада слились и образовали прекрасный парк. Тут тебе и белые скульптурные фигуры на разные темы, и нарядные мостики, лестнички, переходы, павильоны и все такое прочее. Вдоль дорожек, разумеется, всякие агитплакатные щиты, а, в общем, все великолепно. Тут, сидя на скамеечке, мы услышали передачу по радио о запуске «Востока-3».
Это был последний день нашего пребывания в Рязани и остаток его мы использовали, чтобы побывать у Тарасова и Казаковой, я не буду писать в подробностях этих визитов, так как ты не знаешь этих людей. Скажу лишь, что все они приняли нас с искренней сердечностью и радушием. Вернулись мы к себе в гостиницу довольно поздно.
Теперь, чтобы закончить свое повествование, я хочу написать кое-что касающееся быта рязанцев и в частности о торговле.
Здесь придется говорить уже раздельно о торговле промышленными и продовольственными товарами. Разница очень заметна. В Рязани несколько (довольно много для города) универмагов. Некоторые из них 2 и 3-этажные, построенные специально для этой цели, некоторые помещаются в нижних этажах жилых домов. На Соборной, например, есть огромный 3-этажный универмаг, торгующий исключительно промтоварами. По насыщенности и ассортименту товаров они не уступают московским, а кое в чем они даже превосходят их. Катя, например, купила в Рязани некоторые интимные принадлежности дамского туалета, чего не могла найти по размеру и качеству в Москве, а я – черные кожаные туфли, которые тоже не нашел в Москве. Объясняется это, видимо тем, что спрос в Рязани меньше, чем в Москве. Это заметно и по покупателям, не особенно густо заполняющим универмаг.
Что же касается торговли продовольственными товарами, то дело обстоит отвратительно. Я не видел здесь ни в одном гастрономе (а их здесь тоже много) или в обычном продмаге колбасы, ветчины или вообще мясных изделий. Рязанцы говорят, что все это на очень короткое время иногда появляется в магазинах в определенное время дня и сейчас же расхватывается без остатка. Лишь в одном месте я видел кусок посиневшего мяса, на который даже смотреть было противно, не то, что есть. Есть молоко и молочные продукты, включая и сливочное масло. Есть сахар, крупы почти не видно и весь гастроном заполнен только консервами и кофе (натуральным и суррогатным). Зрелище, в общем, жалкое. Все рязанцы живут только частным рынком, а он не дешев. Дороже, чем в Сухуми.
Серенькая и неприглядная. Ни одного хорошо одетого человека. Все это стандартное, швейпромовское. А ведь мы, южане, избалованы нарядной толпой. У нас на юге (я включаю сюда и Одессу) люди привыкли уделять своей внешности должное внимание. Толпа в Рязани деловая, суетящаяся и лишь только отдельные пары, явно приезжие, вроде нас с Катей, бродят по городу и осматривают его. 2-3 таких пары мы встретили у собора. В толпе много молодежи студенческого вида и это не удивительно – в Рязани ведь 4 высших учебных заведения.
А они (выводы) будут, пожалуй, таковыми: в данное время Рязань – город контрастов, где в непосредственном соседстве уживаются уже подгнившие на корню остатки прошлого с великолепной новой Рязанью, быстро растущей с размахом и масштабами большого индустриального города. Ведь там около 40 различных заводов, а это стимул ее роста.
Рязань – это город асфальта и зелени. Правда, она не утопает в ней так же как, скажем Сухум, но для города средней полосы в России ее больше чем достаточно. Забота правителей Рязани о красоте своего города чувствуется во всем – в чистоте и красоте скверов, в неоновых лампах, в обилии цветов, которыми разукрашены вновь проложенные улицы и во многом другом.
Рязанцы в глубине души гордятся своим городом, и я считаю, что они имеют к этому полное основание. И я, побывавши там, сменил свое ироническое отношение к Рязани, как к былому захолустью, на глубокое уважение к ней. Она этого заслуживает. Ну вот и все!
Видишь, как я честно выполнил свое обещание самым подробным образом написать тебе все о своей поездке в разные места.Андрей.[9]
ПРИМЕЧАНИЯ:
1 – Указания года в повествовании нет, но если принять во внимание упомянутый автором запуск космического корабля «Восток-3» (выделено в тексте курсивом), то это – 1962 год («Восток-3» стартовал 11.08.1962).2 – Ныне ул. Первомайский проспект.
3 – Частная мужская гимназия Николая Николаевича Зелятрова.
4 – Дом священника Николая Ивановича Зелятрова, священника Казанской церкви одноименного женского монастыря.
5 – Ныне театр на Соборной.
6 – Очевидно, автор пишет об улице Ряжской (ныне Есенина).
7 – Здесь теперь Дом народного творчества.
8 – Имеется ввиду сад при Пансионе 1-й мужской гимназии.
9 – Автор письма-повествования (Андрей) и адресат (Е.В. Постникова) – племянники Николая Николаевича Зелятрова, который был директором одноименной частной мужской гимназии в Рязани в 1908–1917 гг.
Нина Борисовна
Утверждено
О проекте
