Все началось со статьи Н. А. Копыловой "Кресты православные" в N 8 "Московского журнала" за 1996 год, попавшей мне в руки в преддверии торжеств, посвященных 850-летию Москвы. В статье говорилось о фотохудожнике Энвере Шейдаеве и его фотоколлекции накупольных крестов православных храмов. На семнадцати иллюстрациях ни один из крестов-надглавников не повторял другой, и каждый был совершенством. Признаюсь, ничего подобного я до того не видела, просто не замечала! Но тогда ограничилась в своих восторгах тем, что сделала ксерокопию статьи и убрала в недра домашнего архива - до лучших времен. А спустя четыре года, взявшись за переиздание книги Петра Паламарчука "Сорок сороков", подумала: хорошо бы наряду со снимками самих храмов дать изображения венчающих их крестов.

Отксерокопированные странички оказались на месте, а имя и фамилия фотографа - весьма редкими, что помогло без особого труда разыскать его в многолюдной столице, благо, он к тому же был москвичом. Сотрудничество состоялось, и в 2003-2005 годах в свет вышел четырехтомник "Сорок сороков", дополненный новыми материалами, в том числе и 70-ю фотографиями надглавных крестов. Правда, в данном издании они выступили лишь в роли детали, еще одной иллюстративной грани, а после знакомства с коллекцией Энвера Шейдаева стало ясно: ее нужно публиковать полностью.

Я держала в руках настоящее сокровище - Энвер оставил для более подробного ознакомления две толстые тетради с наклеенными "контрольками" 3х4 - более 500 снимков надглавных крестов храмов по всей России! Вооружившись лупой, дни и ночи напролет я изучала-разглядывала неповторимое узорочье, и в сердце - без преувеличения - молот ударял о наковальню. Мысль о кузнецах, ушедших в вечность и оставивших нам это сказочное богатство, не покидала. Подумалось даже, что неспроста я с малых лет живу рядом с метро "Новокузнецкая", неподалеку от храма Николы в Кузнецах, где в древности была Кузнецкая слобода.

Шедевры беззвестных русских мастеров оказались настоящей сокровищницей народного творчества, бесценной азбукой, по которой можно учиться "грамоте", передававшейся "из уст в уста", - ведь чертежей тогда никто не делал. Обнаружилось к тому же, что надглавные кресты - кладезь христианских символов, что в дивном плетении одухотворенного металла они хранят бесконечно богатое предание. "Озарения" следовали одно за другим: это - крест-венец, а вот этот, с навершием в виде двуглавого орла, - крест-скипетр. Наряду с излюбленными символами - трилистником, виноградной лозой, якорем, встречались единственные в своем роде образы "вхождения в небеса": крест как ключ, лестница. Он может предстать щитом, мечом, знаменем победы или источать свет, подобно солнцу, луне и звездам... Согласно канону, "процветший" крест олицетворяет собой "древо жизни" - Воскресение Христово. Крест Спасителя есть святой жертвенник и хранитель вселенной, ось мироздания в окружении Сил небесных. Снова и снова перелистывая тетради с "контрольками", я убеждалась, что древними мастерами двигал не произвол, а творческое осмысление канона.

Еще четверть века назад тема КРЕСТА - главного христианского символа - была в России под запретом. Возрождение русской ставрографии, изучающей типы и виды крестов, началось сравнительно недавно. Как выяснилось, особая статья здесь - кресты надглавные, или накупольные. Повсюду и повседневно открытые людскому взору, венчающие наши храмы, они до сих пор оставались в тени, обойденные вниманием исследователей. Об уникальной коллекции Энвера Шейдаева знали многие, но автор напрасно обивал пороги издательств: в одних ссылались на отсутствие средств, в других опасались, что издание подобного рода окажется убыточным. Для ученых проблема заключалась в невозможности точной датировки предметов изучения. Да, соглашались они, данная коллекция обладает географической полнотой, и можно было бы описать ее с точки зрения региональных особенностей, но, увы, специалистов в этой области днем с огнем не сыскать.

Целина и вправду оказалась непаханной. Мне пришлось убедиться на собственном опыте, что все желающие озвучить указанную тему неизбежно сталкивались с дефицитом исследовательских разысканий и архивных данных. Ведь даже в дореволюционной церковной литературе, посвященной православной символике и назначению отдельных частей храма, надглавный крест, как правило, не рассматривался. Исключение - тоненькая брошюрка архимандрита Макария (Миролюбова) "О формах крестов на главах храмов и колоколен" (Спб., 1860). В текстах, посвященных художественной обработке металла, описывались лишь ювелирные и бытовые изделия. Как выяснилось много позже, имеющиеся немногочисленные источники наиболее полно проанализировала в своей дипломной работе выпускница Санкт-Петербургсокй академии художеств Н. М. Шулакова, но ее замечательный труд остался незамеченным и был погребен в вузовском архиве.

Познакомившись с коллекцией Энвера Шейдаева, я начала обращать внимание на бедность венчающих ныне наши храмы надглавников: повсюду, за редким исключением, - типовые восьмиконечные кресты. Конечно, после пережитых страной потрясений довольно было пока и их - сброшенные наземь старинные надглавники превратились в металлоломом, а редкие экземпляры, спрятанные ревнителями веры в подвалах и на чердаках, съела ржавчина. Но надежда все-таки оставалась: если уж "рукописи не горят", то кресты, прошедшие "золочение через огонь" (существовала когда-то такая технология), тем более не могут исчезнуть бесследно. Со временем некоторые из них неисповедимыми путями стали возвращаться на главы храмов - например, накупольный крест новгородского Софийского собора, увезенный осенью 1942 года солдатами "Голубой дивизии" - испанского подразделения немецкой армии. Долгие десятилетия он хранился в храмовой галерее Военно-инженерной академии под Мадридом, а в 2004 году к великой радости русского православного мира Испания передала его России.

Не все, разумеется, сгинуло в лихолетье. Кое-что удалось запечатлеть на пленку, зарисовать. Но только один человек - фотохудожник Энвер Шейдаев оказался в состоянии объять необъятное. Любовь к накупольному кресту он пронес через всю жизнь. Не забудем: съемка храмов и их деталей была сопряжена не только с техническими трудностями - во времена хрущевской "оттепели", а затем брежневского "застоя" те, кто занимался подобными вещами всерьез, подвергали себя реальной опасности. Первую и единственную выставку работ молодого фотографа в 1968 году сразу же закрыли в связи с известными событиями в Чехословакии.

Бывший нахимовец, однако, рук не опустил. Он не задумывался, будет ли когда-нибудь оценен его многолетний, поистине подвижнический труд. Это уже потом, в 1990-е годы, главное дело жизни Шейдаева получило признание - выставки прошли и в России, и за рубежом. В 2001 году увидела свет книга с его фотографиями "Старинный костюм в кино", но коллекция изображений крестов, как и прежде, оставалась "под спудом". "Московский журнал" оставался на тот момент единственным изданием, обратившим внимание общественности на факт ее существования. В статье Н. Копыловой были и такие строки: "Коллекция (...) еще ждет своего историографа, она, несомненно, принесет пользу при восстановлении утраченных храмов, при строительстве новых. Ее, конечно, необходимо выпустить отдельным изданием не только для любителей старины, но прежде всего для тех, кто старину эту - русскую, православную - восстанавливает".

Десятилетие спустя это пожелание исполнилось: в феврале 2006 года появился альбом "Русский крест", на страницах которого представлена большая и лучшая часть собрания Э. Шейдаева - около 300 видов надглавных крестов российских православных храмов. Фотографии сопровождены краткими комментариями и объединены в группы, относящиеся к тому или иному конкретному христианскому символу.
Мерило праведное. Церковь архангела Гавриила (Меншикова башня) в Москве (1704-1707)
Мерило праведное. Церковь архангела Гавриила

(Меншикова башня) в Москве (1704-1707) Скипетр победотворный. Церковь Вознесения Господня в Великом Устюге Вологодской области (1648)

Уникальность фотоколлекции надглавных крестов Энвера Шейдаева заключается, прежде всего, в ее географической полноте. Она охватывает не только центральные районы России - Москву и Подмосковье, Вологодчину, Владимирскую, Ярославскую, Тверскую и Рязанскую области, но и Санкт-Петербург, Новгородско-Псковский регион, Сибирь и так далее. Ее хронология простирается от XII до ХХ века и позволяет проследить эволюцию русского надглавника на протяжении почти девяти столетий.

Фотограф успел спасти практически все, что еще можно было спасти. Объектив его камеры зафиксировал в частности кресты XVII-XVIII веков - времени наивысшего расцвета мастерства их изготовления. Горько сознавать при этом, что значительная часть древних крестов, отснятых Энвером в 1960-1970-х годах, не дожила до нынешнего дня. К счастью, их изображения уцелели в составе собрания Э. И. Шейдаева, увидевшего наконец свет и ставшего народным достоянием. Не побоюсь сказать: собором русского надглавного креста. Ведь, как уже сказано выше, современные накупольники представлены лишь двумя-тремя наиболее распространенными типами, среди которых господствует лаконичный восьмиконечный, начисто лишенный декоративности и символического богатства. А в шейдаевской коллекции встречаются единственные в своем роде экземпляры. Чего стоит один только крест в виде солнца, венчающий главу церкви Михаила Архангела в деревне Дуняни Псковской области, - просто диву даешься!

Сколько дорог исходил, исколесил на товарняках и попутках Энвер, сбивая ноги до мозолей, как паломник, - то под дождем, то под палящим солнцем! Каких только встреч не дарила ему жизнь! Самая же главная, судьбоносная встреча выпала Энверу в самом начале его творческого пути: на мысль заняться фотосъемкой надглавных крестов начинающего фотографа натолкнул знаменитый архитектор-реставратор Петр Дмитриевич Барановский. Однажды, разглядывая сделанные Энвером снимки декоративных храмовых элементов (чем тот тогда увлекался), Петр Дмитриевич сказал: "Этого полно всего. Ты лучше наверх посмотри. Кресты снимай. Подобной красоты еще никто не снимал. Это настоящее искусство, во многом уже утраченное. Собирай кресты, рано или поздно твой труд понадобится, вот увидишь".

Слова Барановского оказались пророческими: фотографическая коллекция Э. И. Шейдаева "понадобилась" не только искусствоведам, реставраторам, кузнецам и ювелирам - она как хлеб насущный необходима всем нам, восстанавливающим наше историко-культурное и духовное наследие.

М. Анашкевич

Московский журнал