В прошлом номере мы сделали попытку нарисовать картину возведения и разрушения одного из древнейших храмов города Рязани: Владимирского (Семинарского), опустив некоторые подробности его перестройки в 1889, 1916 годах. Об этом мы сегодня и поговорим.

В «Рязанских епархиальных ведомостях» в « Историческом очерке всех церквей и монастырей г.Рязани в их хронологической последовательности с основания города до настоящего времени» Н.С-ва (так в Ведомостях) имеется интересная запись: « В 1889 году храм (Владимирский) был расширен пристройкой с северной стороны, против чего сильно возставала ряз.уч. архивная комиссия (в дальнейшем РУАК), которая доказывала, что этим наносится церкви сильный удар в археологическом отношении».

Действительно, заседания РУАК в мае, сентябре 1888 и марте 1889 годов были посвящены вопросу распространения Семинарского храма. Напомним, что Высочайше учрежденная в 1884 году РУАК, кроме создания губернского исторического архива и музея, большое внимание отводила сохранению древностей, имеющихся на территории нашего края. Православные храмы были на особом попечении комиссии. Без разрешения РУАК никакие переделки в древних церквах не могли производиться. Члены комиссии иногда не были согласны друг с другом в решении каких-то вопросов, но всегда пытались найти компромисс. Всегда учитывалось и чье-то особое мнение, которое публиковалось в Трудах Ученой Архивной Комиссии (ТРУАК) Так было с Семинарским храмом.

5 мая 1888 года член комиссии И.К.Смирнов (ректор семинарии) на заседании сделал заявление о том, что при семинарской церкви предполагается сделать пристройку к боковой стене с надворной стороны в виду тесноты храма. Предлагалось в серверной стене храма переделать окна в арки и расширить храм. Против этого предложения возразил правитель дел А.В.Селиванов, доказывая, что храм этот принадлежит « к числу важнейших памятников Рязанской древности». Александр Васильевич считал, что пристройка может исказить древнейшую его часть. Он настоятельно просил отложить решение этого вопроса до того, как храм будет обследован Московским Археологическим обществом. Однако большинством голосов пристройку разрешили.

Можно только удивляться принципиальности Селиванова, который остался при « своем мнении», и на заседании 20 мая вновь поднял этот вопрос, уже имея на руках материал члена Московского Археологического общества архитектора Павлинова, лица довольно известного. Он прибыл в Рязань из Петербурга незамедлительно. Осмотрев храм, он пришел к выводу, что никаких изменений и пристроек в семинарской церкви делать не следует.

« Я осмотрел семинарскую церковь», - пишет он. «Она принадлежит по стилю к периоду переходному из русского стиля к возрождению и имеет свои особенности; напр. крестовый план своеобразной формы. Первоначально она имела один престол, а теперь три, другие два недавно пристроены…». Архитектор советовал не трогать храм, но если это вызвано необходимостью, просил не касаться северной его части, наиболее древней, но сделать пристройку с западной стороны.

« Ее следует сберечь, не говоря про то, что с эстетической стороны предполагаемая с севера пристройка крайне некрасива, а в смысле удобства не достигает цели, потому, что службы из нея будет и не видно, и не слышно…» Опустим дебаты по этому поводу членов ученой архивной комиссии. Они решили временно приостановить приведение в исполнение своего первого постановления и подождать заключения по этому вопросу Московского Археологического общества, а не одного частного лица, хотя и архитектора. (ТРУАК т.3, 1888 год, № 5-6,с.116-123)

Уже на заседании 5 сентября того же года члены комиссии знакомились с заключением Московского Археологического Общества, которое полностью повторило заявление архитектора Павлинова, запретив тем самым пристройку к храму с северной стороны. Большинством голосов было поддержано мнение Общества, а значит и Селиванова. Оппонентом Селиванова выступил член РУАК А.П.Доброклонский, чье особое мнение было приложено к заседанию и опубликовано в ТРУАК. В ответ на его особое мнение в ТРУАК был опубликован ответ академика архитектуры А.М.Павлинова. Но, как известно, пристройка была все-таки сделана с северной стороны, и в Государственном архиве Рязанской области остались чертежи проектов пристроек.

Не нам судить, кто из членов РУАК был прав в этой ситуации. Наша задача показать, как общественность, а РУАК была общественной организацией, пыталась сохранить храмы, которые для православного человека- Дом Бога Живого, а для православного историка - еще и история православия, а значит и Родины.

Известно, что уже накануне революции, а именно 20 апреля 1916 года Правление Рязанской духовной семинарии представило в строительную комиссию проект пристройки к Семинарской церкви и пояснительную записку, составленную архитектором И.Ст. Цеханским, в которой следовало, что: « проектируемая каменная пристройка, размером 5 х 5 ар. предназначена для помещения в ней алтаря, 2). что она служит продолжением пристройки, возведенной в 1888 году, 3) что она находится в северной части храма и обращена в сторону надворных построек семинарии и ни одной своей частью на улицу не выходит, 4) что препятствий к ея возведению не имеется ни со стороны Высочайше утвержденной Рязанской губернской ученой архивной комиссией,… ни со стороны Императорской Петроградской Археологической комиссии ». (Ф.4,стр.от., д.65,св.155,1916 г.)

Четвертый престол в маленькой пристройке был освящен в честь св. великомученика Романа Рязанского и преподобного Серафима Саровского. Семинария была довольна пристройкой, ведь храм стал действительно тесен для семинаристов. Многие историки- родинолюбы считали, что храму нанесен был существенный ущерб. Так Д.Солодовников утверждал, что эта пристройка сильно исказила старинный вид храма. (Д.Солодовников. «Переяславль Рязанский», Рязань.1922г.)

И еще об одном хотелось сказать. В 1919 году о.протоиерей Павел Казанский, бывший ректор семинарии, возглавивший Богородице-Владимирский храм (так он стал называться) писал: «Божие благословение пока почивает на бывшем Семинарском храме. Число богомольцев и членов церковной общины не уменьшается, даже увеличивается…» (Р-6788,оп.1,д.322) Протоиерей Павел Казанский, на плечи которого в эти смутные годы легло очень многое, все-таки жил надеждой на лучшее. Действительно, ведь в храме по просьбе прихожан возобновились ранние и поздние праздничные литургии, был даже организован смешанный церковный хор из любителей- мужчин и женщин. Дети прихожан с согласия родителей с большим удовольствием помогали в церкви. Храм еще жил Верой Надеждой и Любовью. У нас только не хватило Мудрости все сохранить. А о том, что случилось, вы уже знаете.