В год, когда студент Принцип застрелил Фердинанда, Георгию Благонравову исполнилось девятнадцать лет. Мог ли сын служащего из заштатного подмосковного Егорьевска в день провозглашения высочайшего манифеста об объявлении войны кайзеру представить, в какой водоворот страстей будет втянут он через три года?

В марте 1917-го прапорщик 180-го запасного пехотного полка Благонравов вступает в члены РСДРП(б) и избирается председателем Егорьевского совета. В июне он — делегат 1-го Всероссийского съезда Советов. В числе 35 большевиков он избран членом ВЦИК, избран вместе с Лениным, Сталиным, Крыленко, Ногиным, Шаумяном. А кандидаты в члены ВЦИК — Бубнов, Володарский, Дзержинский, Коллонтай, Невский, Подвойский. В эти тревожные дни Георгий живет на квартире Каменева. Здесь, на 9-й Рождественской Песков, — штаб-квартира единомышленников. Именно сюда поздней ночью 4-го июля, после расстрела демон-страции, пришел Ильин-Раскольников. В квартире уже спали. Дверь открыл Благонравов. Через несколько минут и Ильин уже спал как убитый. Утром Благонравов был отправлен на разведку. На каждом перекрестке ругали большевиков. Началась антибольшевистская реакция. Арестованы Троцкий, Каменев, Дыбенко, Ильин. Благонравов возвращается в Егорьевск. Но уже в конце сентября почти все лидеры большевиков после непродолжительной голодовки освобождаются под залог. 5 октября 1917 года егорьевская организация на своем собрании выдвинула Благонравова кандидатом на губернскую партконференцию, а 8 октября на Рязанской губернской конференции он вместе с Бухариным, Осинским и Ольминским включен в список кандидатов в Учредительное собрание.

Но до Учредительного ли сейчас собрания? В стране смутное время. Миллионы людей сорваны войной с обжитых мест, оторваны от привычных дел. У миллионов в руках оружие. Что такое обозленный человек с ружьем? Революция зрела. В ночь на 24 октября, когда поезд, в котором ехал Благонравов с молодой женой, приближался к Петрограду, большевики собрались на заседание ЦК. Каменев внес предложение, чтобы ни один член ЦК не мог уйти из Смольного без особого постановления ЦК. Ни Ленина, ни Сталина в Смольном нет. Троцкий предлагает устроить в Петропавловской крепости запасной штаб. Каменев считает, что в случае разгрома Смольного надо иметь опорный пункт на «Авроре», а Урицкий вносит предложение относительно миноносца. Троцкий настаивает на Петропавловской крепости.

Решено всех членов ЦК снабдить пропусками в крепость. Общее наблюдение поручено Лашевичу и Благонравову. В 9 часов утра Благонравов, прямо с вокзала явившийся в Смольный, уже в Петропавловской крепости с предписанием за подписью Подвойского и Антонова-Овсеенко: «О приведении в боевую готовность крепости и установлении связи со Смольным». Гарнизон крепости колеблется. Солдаты отказываются выступать на чьей-либо стороне. Благонравов привозит в крепость Троцкого, зажигательного оратора. Ему удается изменить настроение солдат гарнизона. Лишь офицеры держат нейтралитет. Около 12 часов Благонравов на комендантском автомобиле мчится в Смольный с твердым намерением предложить наступательный план действий — атаку Зимнего. Но там его уже опередили: в помещении ВРК, куда Благонравова затащил встретившийся ему Антонов-Овсеенко, у карты Петрограда обсуждали детали предстоящего восстания Подвойский и Чудновский. Петропавловская крепость должна стать главным опорным пунктом восстания. Но крепость может стрелять только из винтовок и пулеметов: орудия, грозно стоящие на парапетах, поставлены исключительно для большего эффекта, стреляла лишь пушка, возвещавшая время.

С трудом отыскав во дворе арсенала несколько орудий, показавшихся пехотному прапорщику годными для стрельбы, солдаты вытащили их за стены крепости. Под угрозой революционного суда к пушкам доставлены артиллеристы. В крепости появляется Антонов-Овсеенко. Согласовываются дальнейшие действия и сигнализация, составляется ультиматум: «Временное правительство объявляется низложенным. Предлагаем войскам капитулировать. Председатель ВРК Антонов-Овсеенко, комиссар Петропавловской крепости Благонравов». Темнеет. Непредвиденное и мелкое обстоятельство неожиданно ставит под угрозу план восстания: в крепости не оказывается фонаря для сигнала. После долгих поисков фонарь удается найти, но нет возможности водрузить его на мачту так, чтобы он был хорошо виден. Трегубович занимается фонарем, а Благонравов направляется к орудиям. «Октябрьская ночь вступала в свои права, фонари мерцали тусклым светом, и лучи их дрожали на темной зыби Невы, — вспоминал потом Благонравов. — Жизнь города шла обычным порядком: трамваи с резким звоном и шумом вереницей тянулись через Троицкий мост, мелькали автомобили и фигурки пешеходов. Ничто не предвещало октябрьского боя». Артиллеристы отказываются стрелять: орудия проржавели, в компрессорах нет ни капли масла. Давно истек срок ультиматума. Зимний молчит. Из Смольного требуют немедленно начинать. Ожидая взятия Зимнего, Ленин не вышел на открытие съезда Советов. «Владимир Ильич ругался, кричал, — вспоминал Подвойский. — Он готов был нас расстрелять». Вновь в крепости появляется Антонов-Овсеенко. «Вы же говорили, что все в порядке! — набрасывается он на Благонравова. — Из-за вас черт знает что может произойти!» Приказывают вызвать артиллеристов с морского полигона, и после небольшой беготни, связанной с ложным известием о взятии Зимнего, моряки без малейших колебаний открывают беглый огонь по дворцу. В то же мгновение выстрелило носовое орудие «Авроры». Начался настоящий артиллерийский бой, длившийся полчаса.

Около 4 часов утра Антонов-Овсеенко доставляет арестованных министров в крепость, Благонравов заключает их в казематы Трубецкого бастиона. Через сутки пришло известие: Гатчина занята Керенским. Для руководства обороной Петрограда создается комиссия во главе с Лениным. Через арсенал Петропавловской крепости идет снабжение оружием. В ночь на 29 октября недоброе предчувствие не дает Благонравову уснуть. Он лично инструктирует караулы, обходит посты, дает распоряжения особенно зорко наблюдать за особняком Кшесинской. Около 3 часов ночи патруль задержал у Троицкого моста двух подозрительных мужчин, которые ехали в автомобиле от дворца Кшесинской. У одного из них — видного деятеля партии правых эсеров А. Брудерера — был обнаружен приказ командующего войсками «Комитета спасения Родины и революции» Полковникова о начале восстания против новой власти. Прочитав приказ, Благонравов спешит в Смольный. Его жена, находившаяся все время в крепости, едет с ним. Около Литейного моста автомобиль испортился. Дальше двинулись пешком. Мгла непроницаемая. Вдруг: «Кто идет?» Каски, форма ударников, сверкнувший офицерский погон.

Удостоверение члена ВЦИК и офицерская фуражка спасают семью от смерти, а революцию — от первого удара. Вскоре Благонравовы в Смольном. В ВРК — Подвойский. Он тут же составляет листовку к населению Петрограда: «Заговорщики надеялись исключительно на внезапность удара, но план их своевременно раскрыт комиссаром Петропавловской крепости». Утром, еще до начала выступления, листовки расклеены по городу. Первый мятеж против Советской власти был подавлен. О такой ли революции мечтали Ленин и Зиновьев, сидя на берегу озера Разлив? На деле оказалось, что захватить власть проще, чем толково ею распорядиться. Из воспоминаний Бонч-Бруевича: «Начались пьяные погромы. Приходилось для уничтожения вина делать буквальные облавы, чтоб овладеть этими господами. Рабочие стали приводить невероятное количество бандитов. Некоторые из них были с окровавленным оружием. Таких громил накопилось невероятное количество». Благонравов теперь в гуще всех начинаний новой власти. Со всем ли соглашается двадцатидвухлетний комиссар? С одной стороны, такие авторитеты, как Троцкий, Ленин, Дзержинский, с другой — Ногин, Тодорович, Рыков, Милютин, сложившие с себя с 5 ноября полномочия народных комиссаров в знак несогласия с резолюцией Ленина и Троцкого против свободы печати. В городе неспокойно. После захвата Зимнего дворца открылась тайна дворцовых подвалов. Слухи о винных складах поползли по городу, и караул дворца уже не в силах был остановить хлынувший туда поток любителей спиртного. 14 ноября, обсудив создавшееся положение, ВРК принял решение: караул в Зимнем сменить, выделить для охраны дворца группу надежных матросов, а винные склады замуровать. Благонравов, назначенный после Чудновского комендантом Зимнего дворца, за две с небольшим недели вынужден был несколько раз менять состав караула. 26 ноября ВРК вынес решение об уничтожении всех винных складов и запасов спирта как представляющих опасность.

Пожарными рукавами накачали полные подвалы воды, а потом стали все перекачивать в Неву. «Потекли из Зимнего мутные потоки: там и вино, и вода, и грязь — все перемешалось, — писал в воспоминаниях комендант Смольного Мальков. — Толпа все густеет. Некоторые, самые отчаянные, становятся на четвереньки и пьют эту пакость. Иные тащат ведра и бутыли. День или два тянулась эта история, пока от винных погребов ничего не осталось». «Когда интеллигент говорил: “Революция!”, он видел мессию в царственной мантии на белом коне, — писал позже Новомирский в статье “Идеалы интеллигенции и диктатура пролетариата”. — Октябрь 17-го рассеял этот мираж. Разбуженной от идеалистического сна интеллигенции большевизм представился одним мутным потоком варварства». Большевики в основном были выходцами из интеллигенции, и, по- хоже, они сами не ожидали, что события примут такой оборот. «Свобода!» Это слово и сегодня многим дурманит голову, а уж тогда… 21 ноября на заседании ВРК Благонравов был включен в число пяти членов комиссии по борьбе с контрреволюцией. Как малочисленна эта организация при рождении: Скрипник, Флеровский, Благонравов, Галкин, Трифонов. Правда, через несколько дней состав ее увеличивается до семи человек, несмотря на категорические возражения Благонравова о включении в ее состав эсеров. Чуть позже, 3 декабря, Петросовет назначает Благонравова Чрезвычайным комиссаром по Петрограду. В его обязанности входит уничтожение винных складов, очистка Петрограда от хулиганских и контрреволюционных банд, разоружение и арест бесчинствующих. ВРК предоставил Благонравову право вытребовать любую пожарную машину.

В Петрограде насчитывалось около 700 винных складов. В ночь на 4 декабря винные погромы достигли наибольшего размаха. В городе было зарегистрировано 69 нападений на винные склады и лавки. Утром 5 декабря Благонравов обращается в Центральную комендатуру Красной гвардии с просьбой приготовить к вечеру надежные силы для ликвидации пьянства и погромов, 6 декабря город объявляется на осадном положении. Петросовет обратился к населению Петрограда: «Темные силы пытаются создать анархию и беспорядки в стране. Они толкают бессознательных и слабых людей на пьянство и погромы. Не прикасайтесь к вину: это яд для нашей свободы! Не допускайте погромов и эксцессов: это смерть для русской революции!» Уничтожаются винные склады «Келлер и Ко» в районе Финляндского вокзала, пожарные машины выкачивают вино из подвалов на углу Загородного и Звенигородской. Вскоре пьяная волна откатилась за город. В последние дни года румынские войска вступили в Бессарабию. В ночь на 31 декабря Благонравов по приказу Ленина арестовал румынского посла Диаманди. Вечером того же дня в автомобиль, в котором ехал Ленин, был произведен выстрел. Первое покушение на вождя. Террор вызвал ответный террор. «За каждую нашу голову — сотня ваших!» — предупредила 3 января газета «Правда». Это было в канун начала работы Учредительного собрания и последующего его разгона.

С ноября 1918 года Благонравов находится в числе руководителей транспортного отдела ВЧК. В июле 1919 года он вновь в Петрограде, член коллегии Петроградской ЧК, начальник Петроградской транспортной чрезвычайной комиссии и даже, временно, в августе — председатель Петроградской ЧК. Во время осеннего наступления войск Юденича Благонравов возглавляет «тройку» по обороне Петроградского железнодорожного узла. С 1921 года он — начальник транспортного отдела ВЧК (ОГПУ). 15 апреля 1921 года на должность народного комиссара путей сообщения назначается Ф.Э. Дзержинский. Для Благонравова Дзержинский был непререкаемым авторитетом. Он даже внешне старался походить на него. Чекисты-транспортники добродушно улыбались, подметив эту слабость своего начальника, носившего такую же кавалерийскую шинель, как Дзержинский, такую же солдатскую гимнастерку, подпоясанную ремнем, и брюки, заправленные в сапоги. Даже бородку отрастил себе клинышком «под Дзержинского». С этого момента до конца жизни он будет связан с железнодорожным транспортом. В сентябре 1932 года Г. Благонравов назначается заместителем наркома путей сообщения. Наркомат в те дни возглавлял А. Андреев. Они были знакомы с октября 17-го, когда комиссар пешей ярославской дружины Андреев выполнял поручения ВРК через комиссара Петропавловской крепости Благонравова, а позже возглавлял железнодорожные профсоюзы. Они были ровесниками, но сколько еще высоких постов прошел Андреев! Судьба была благосклонна к нему. Отрукоплескал «съезд победителей», на котором сорокалетний Георгий Благонравов был избран кандидатом в члены ЦК ВКП(б). В январе 1935 года 7-й съезд Советов подверг суровой критике работу транспорта. Андреева сменил Каганович. Читал ли он когда-нибудь крыловский «Квартет», неизвестно, но уже через месяц весь наркомат пришел в движение. Бывший киевский чекист Яков Лившиц сменил Благонравова на посту замнаркома, а тот в свою очередь — Л. Серебрякова на посту начальника управления шоссейных дорог.

Начался период репрессий. 30 января 1936 года решением суда были приговорены к смерти Пятаков, Серебряков, Лившиц и другие — всего 13 человек, половина из них работники Народного комиссариата путей сообщения. Это железный нарком Лазарь Каганович рассчитался с железнодорожниками за собственную некомпетентность. Позже были репрессированы бывшие наркомы Невский, Рудзутак, Кобозев, заместители наркома Левченко, Торопченов — почти все начальники дорог. Когда Благонравов почувствовал, что карающий меч революции занесен над его головой? В день, когда высылали Троцкого? Или в день, когда убили Кирова? Он был в гуще революционных событий с февральских дней 17-го года и, наверное, готовился к аресту. Его не могли не тронуть. В следственном деле Благонравова Г.И. записано, что он являлся участником антисоветской заговорщической организации правых, принимал участие в подготовке вооруженного захвата власти в стране, проводил вредительство на железнодорожном транспорте и готовился к совершению террористического акта над Кагановичем и Ежовым. По официальным данным, жизнь его оборвалась 9 февраля 1938 года.

Александр Ковалевский, историк

Русский антиквариат