27 января исполняется 195 лет со дня рождения писателя Михаила Евграфовича Салтыкова-Щедрина. Впрочем, под двойной фамилией мы знаем его благодаря учебникам литературы. В ХIХ веке в Рязани он был известен больше как Салтыков — вице-губернатор, а затем глава Казённой палаты. 62ИНФО предлагает прогуляться по городским местам, связанным с именем литератора и чиновника.
Шесть печей и камин в доме ротмистра Маслова
Первый и, пожалуй, самый известный рязанский адрес Салтыкова-Щедрина — дом на перекрёстке улиц Николодворянской и Ленина (Астраханской). Сюда новоявленный вице-губернатор прибыл в апреле 1858 года. Установленный у дома бюст писателя не даёт представления о том, каким был Салтыков-Щедрин в те годы: скульптура изображает привычного нам по портретам из учебников пожилого мужчину с длинной бородой. Но на момент назначения в Рязанскую губернию ему был 31 год, он недавно женился на 16-летней девушке, с которой и прибыл к новому месту службы.
Поселилась молодая семья в доме, принадлежавшем ротмистру Маслову — тот сдавал комнаты внаём. Рядом тогда был большой участок с садом и прудом, баней, конюшней, каретным сараем. Сам Салтыков-Щедрин так описывал свой быт на новом месте в одном из писем:
«Мы нанимаем довольно большой, но весьма неудобный дом, за который платим в год 600 рублей, кроме отопления, которое здесь не дешевле петербургского, а печей множество. Комнат очень много, а удобств никаких, так что, будь у нас дети, некуда бы поместить. Расчёты мои на дешевизну жизни мало оправдались. Хотя большинство провизии и дешевле петербургского, но зато её вдвое больше выходит». Печей в доме, кстати, было шесть, да ещё камин в гостиной.
В этом доме писателю предстояло прожить без малого два года. Впрочем, он хотел уехать раньше — не ужился с местными чиновниками.
Эффективный менеджер с Ильинской площади
Следующий адрес — нынешняя площадь Соборная (тогда — Ильинская), 21. Сюда, в Губернское правление, новый вице-губернатор прибыл через два дня после приезда в Рязань. Тогда здание было двухэтажным.
Будущие сослуживцы были наслышаны о злоязычии человека, с которым им предстояло работать — недавно опубликованные «Губернские очерки» вызвали скандал имперского масштаба. Говорят, Александр II подписал назначение новоявленному писателю со словами: «Пусть этот господин отправляется куда-нибудь в губернию и делает всё, как пишет, как считает правильным».
Фактически император сделал Рязанскую губернию, как сказали бы сейчас, пилотным регионом, где мог попробовать себя молодой и перспективный управленец-реформатор. Салтыков-Щедрин за дело взялся с жаром. Работы хватало: коррупция процветала, чиновники запустили всё до такой степени, что задания не выполнялись годами. Одним из первых нововведений стал таск-менеджмент — вице-губернатор обязал всех вести журналы с перечнем дел.
Рабочий день самого чиновника заканчивался к четырём часам дня, но порой приходилось засиживаться. В июне 1858 года в одном из писем вице-губернатор жаловался брату: «Я живу здесь не как свободный человек, а в полном смысле слова как каторжник, работая ежедневно, не исключая и праздничных дней, не менее 12 часов».
Салтыков-Щедрин быстро заработал в Рязани репутацию человека хотя и несдержанного, но трудолюбивого и умного. Сослуживец, господин Белкин, позже описал своего начальника так: «Вспомнится, возьмёт он этак бумагу прямо с почты, пробежит её этаким манером и готово: сейчас резолюция. И никогда ошибки. Удивительный был человек!»
Долго работать в Рязани «удивительному человеку» не пришлось. Окружение своё он не любил, чиновники отвечали тем же. Когда назначили нового губернатора, Муравьёва, Салтыков-Щедрин обозвал его в письме к другу «Тохтамышем, разразившимся над Рязанью» и категорически отказался служить с ним вместе. Весной 1860 года неуживчивый литератор попрощался с Ильинской площадью и отправился служить в Тверь.
Но и там общего языка он с начальством не нашёл. Тверь сменила Пенза, затем Тула — а потом снова Рязань. В ноябре 1867 года чиновник явился по знакомому адресу: Казённая палата, которую ему на сей раз предстояло возглавить, находилась в том же здании, что Губернское правление. Впрочем, теперь Салтыков-Щедрин тут совсем не задержался — уже в июне 1968-го был отправлен в отставку, что в письме к министру финансов назвал неожиданным для себя.
Казённая палата в Рязани стала последним местом госслужбы Салтыкова-Щедрина.
Перекрёсток Владимирской и Абрамовской: на что шла зарплата писателя?
Улица Свободы, 49 — таков современный адрес дома, где жил Салтыков-Щедрин, вернувшись в Рязань в 1867-ом. Фактически дом стоит на перекрёстке, раньше здесь пересекались улицы Владимирская (ныне Свободы) и Абрамовская (она сейчас носит имя писателя).
Дом был скромнее прежних вице-губернаторских апартаментов, но проблема, с которой столкнулся Салтыков-Щедрин, оставалась прежней — его волновали печи. В архивах, которые изучал автор исследования о Салтыкове-Щедрине барон Дризен, упоминаются три страницы переписки, посвящённые трудностям мерзнущего писателя. Тот жаловался на рязанское отопление в Петербург:
«С переводом на соответствующую должность в Рязань я вместо квартирных денег пользуюсь казённой квартирой, или лучше сказать, весьма обширным казённым домом, причём не присвоено никаких сумм ни на отопление его, ни на содержание в чистоте двора и пр. Судя по дороговизне в Рязани дров, издержки на этот предмет, а равно и на другие мелочные на содержание дома расходы, могут простираться до 500 рублей в год, каковая сумма и должна лечь довольно чувствительным вычетом на получаемое мною по должности содержание (2 400 рублей в год)».
Затраты Салтыков-Щедрин предлагал переложить на Казённую палату, которой управлял. Впрочем, за те месяцы, что писатель провёл в Рязани, проблема его так и не решилась.
Поклонники в кустах Городского сада и компромат с Семинарской улицы
Астраханская, 38 (ныне школа №7) — здание, где Салтыков-Щедрин проводил свободное от службы время в бытность вице-губернатором. Дел у него хватало и помимо работы: участвовал в издании «Рязанских губернских ведомостей», попечительствовал публичной библиотеке — именно она и располагалась напротив его дома. Открыли её 14 января 1958 года, всего за три месяца до первого приезда писателя. Начинание Салтыков-Щедрин горячо поддерживал: жертвовал деньги на покупку новых книг, передавал библиотеке московские журналы.
Ещё одно место «для души» — городской сад. Тут чиновник проводил нечастые часы досуга. Литературовед Андрей Турков так описывает это время: «Когда вице-губернатор появлялся в городском саду, вокруг него быстро собирался кружок знакомых, а поблизости — на скамейках, прислонясь к деревьям, застенчиво укрывшись в кустах, — располагались люди, не спускавшие глаз с Михаила Евграфовича и жадно прислушивавшиеся к его словам».
Если в городском саду Салтыков-Щедрин и был щедр на общение, то дома, по утверждению мемуариста Дризена, принимал весьма ограниченный круг знакомых. Ответные визиты наносил тоже немногим, «семья его собрата по перу Н. Д. Хвощинской-Зайончковской занимала первое место» в числе избранных. Надежда Хвощинская с близкими жила тогда на Семинарской, 10 — совсем недалеко от писателя. До наших дней дом не сохранился.
Зато известна переписка между Хвощинской и Салтыковым-Щедриным. В одном из писем он сообщает, что нелюбимый обоими губернатор пишет на них доносы и просит коллегу помочь со сбором, как сказали бы сейчас, компромата: «Когда я жил в Рязани, то вёл себя решительно как разиня. Никаких фактов не собирал, а ежели что и знал, то перезабыл».
Впрочем, перезабыл писатель не всё. Отсылки к Рязани ещё не раз появляются в творчестве Салтыкова-Щедрина, да и в письмах нет-нет да и упомянет он, пусть и с иронией, наш город: «Я чуть жив после погрома, нанесённого моему здоровью в прошлом году. Поневоле вспомнишь Рязань, где все уступки, делаемые разным болезням, заключаются в том, что человек с водки переходит на бургонское».
Больше новостей в нашем и в группе . Подписывайтесь - и будьте в курсе главных событий.
