В ноябре в Рязанской области стартовала одна из ключевых фаз мусорной реформы: теперь за весь цикл обращения с отходами отвечает единый региональный оператор. Зампред рязанского правительства Евгений Беленецкий в интервью 62ИНФО и ТКР дал первые оценки его работе, а также рассказал, кому лучше жаловаться на проблемы с мусором и платежами, что может привести оператора к банкротству и как реформе помогает WhatsApp.
Об оценке оператору и плохой терсхеме
— Буквально с первого дня работы «Эко-Пронска» на него посыпались жалобы — в основном из-за переполненных баков во дворах. Пришлось даже вмешиваться губернатору. Как вы оцениваете работу регоператора на сегодняшний день (разговор состоялся в конце января — 62ИНФО)?
— В целом я бы поставил ему оценку «неплохо». В начале пути к реализации непростого масштабного проекта мы столкнулись с рядом проблем. В частности, в разработанной терсхеме (территориальной схеме обращения с отходами — 62ИНФО) не были учтены порядка 30-40% точек сбора мусора, всё надо было корректировать на ходу. Большим и сложным вопросом стало налаживание взаимодействия с управляющими компаниями. Далее количество автомобилей, контейнерных площадок...
Сегодня мы стабилизировали ситуацию по большинству вопросов. Но чтобы поставить оценку «отлично», не должно быть ни одного замечания, а такого сейчас нет. Жалобы в сосцетях и критические публикации в СМИ пошли на спад, но вопросы периодически возникают. Сказать, что мы вышли на нормальный уровень работы, будет, наверное, неправильно и нечестно.
— Что в работе регоператора вас не устраивает?
— В работе, может, и всё устраивает, но в терсхеме, повторюсь, не учтён ряд точек. Запланированного оператором количества мусоровозов (примерно 117) оказалось недостаточно, он был вынужден экстренно привлекать подрядчиков. Сейчас трудится около 130 машин, это достаточное количество.
Должна была быть запущена автоматизированная информационная система, которая позволила бы унифицировать работу и мусоровозов, и территориальных менеджеров регоператора, и обращающихся к ним людей. Но из-за того, что к началу работы информация была у нас не в полном объёме, система пока работает некорректно. Оператору пришлось привлекать большое количество студентов-волонтёров, которые вручную перебивали всю систему — более 10 тысяч точек.
— Почему же терсхема получилась такой плохой?
— Сложный вопрос. Терсхему разрабатывали в своё время, в этом участвовали и наши муниципалитеты. Может быть, люди рассчитывали, что всё как-то наладится, и подали те данные, которые у них были, не анализируя ситуацию в целом. Например, в схему попало большое количество точек сбора мусора, которых раньше вообще не было — они не убирались. Случайным образом мы ликвидировали стихийные свалки.
К сожалению, та проработка, которая была... Мне сейчас трудно сказать, кто допустил ошибку. На самом деле, не хотелось бы рассуждать в разрезе «кто виноват». Хотим проанализировать прошлое, исправить все ошибки и двигаться вперёд.
— Терсхема будет переделываться?
— Непременно. Сейчас она анализируется, наносятся дополнительные точки, и она будет полностью актуализирована. На 95% схема рабочая, ещё 5% — это так называемые свалки-«подснежники», которые появляются неожиданно. В основном мы уже понимаем объём и масштаб работы.
— Сколько времени нужно на доводку терсхемы до ума?
— Я бы подводил первые итоги после полугода работы оператора, то есть в мае.
О переполненных баках и банкротстве операторов
— Проблема с грудами мусора во дворах, кажется, решена. Теперь, спустя время, уже можно проанализировать: почему всё-таки так получилось?
— Здесь есть несколько моментов. Первый — взаимодействие с управляющими компаниями. Некоторые из них, наверное, надеялись, что эта работа всё-таки останется за ними, хотя федеральный закон предусматривает иное. Некоторые управляющие компании забирали контейнеры, это была проблема.
Второе. Когда начали уницифировать логистику и привлекать автомобили большей грузоподъёмности, столкнулись с тем, что подъезды к контейнерным площадкам в некоторых дворах были заставлены машинами. Вопрос прорабатывается с ГИБДД, с управляющими компаниями.
О несовпадении того количества автомобилей, на которое рассчитывал регоператор, и того, какое оказалось необходимо, я уже сказал. А кроме того, что машин не хватало, в некоторых случаях система, которая должна автоматически информировать водителя, куда ему ехать и что забирать, сбоила из-за неполноты схемы.
Первое время, месяца два, мы были вынуждены точечно отрабатывать каждый вопрос. По моему предложению даже создали чат в WhatsApp: там я, министр ТЭК и ЖКХ, муниципальные главы и их профильные заместители, руководство регоператора, территориальные менеджеры. Мы постепенно налаживали логистику и сегодня видим, что ситуация более-менее стабилизировалась.
— Не раз слышал объяснение, мол, это новая большая сложная система и у других регионов тоже были проблемы с её внедрением. Но Рязанская область включилась в реформу позже и могла учесть их опыт. Почему мы повторили ошибки?
— Замечу, что, хоть мы и действительно начали позже, на сегодня мы точно в первой половине [по реализации реформы]. Мы смотрели, какие ошибки были у других, и часть из них, наверное, удалось учесть, а часть, к сожалению, предусмотреть было невозможно.
— Скажем, проблема с терсхемой была уникальной для Рязанской области?
— Она была в ряде регионов. Но момент, когда мы поняли, что терсхема не соответствует действительности, совпал с началом реформы у нас.
Я скажу больше. В некоторых регионах, стартовавших раньше нас — и довольно-таки успешно, сейчас регоператоры обанкротились или по каким-то причинам ушли. Важно не только начать и стабилизировать работу, но и удержать её. А это достаточно непростая задача. Оператор инвестировал серьёзные средства, привлёк транспорт, подрядчиков — всё это требует оплаты. Её он должен брать из тех денег, которые поступают в виде платежей, а сразу рассчитывать на собираемость в 90% нереально. И тут возникает кассовый разрыв.
Мы обсуждали этот момент с регоператором, привлекали банковские структуры, чтобы у нас была некая подушка безопасности для подстраховки. Ни для кого не секрет: люди не начнут исправно платить, пока не будут получать качественную услугу. Пока есть ещё много вопросов по оплате.
— То есть в Рязанской области риска банкротства или ухода оператора нет?
— На текущий момент такого риска нет.
От нашего взаимодействия с региональным оператором зависит много. Если мы оставим его наедине с проблемами, которые есть на этапе становления, тяжело будет рассчитывать на успешную реализацию проекта. Поэтому мы регулярно встречаемся с ним: общаемся, решаем его вопросы, требуем незамедлительно решать наши. Я считаю, сегодня связь в обоих направлениях налажена.
— А какова собираемость платежей?
— В декабре в среднем по области было около 48%, в некоторых районах доходило до 20-25%. Я думаю, пока мы не стабилизируем работу на оценку «отлично», собираемость будет на уровне 60-70%.
О лишних начислениях и перерасчёте
— Есть ли в Рязанской случаи излишне начисленных платежей?
— Есть, конечно. Достаточное количество, в том числе из районов. В выездные пункты приёма платежей приходит много жителей, возмущённых, в частности, выставлением суммы за непрописанных людей. К сожалению, домовые книги отменили — полной информации у нас нет, и задача получить окончательную достоверную информацию о количестве людей, которые проживают в том или ином доме, микрорайоне, частном секторе, не решена до сих пор.
Поэтому придётся пройти этап, так сказать, «переписи», когда мы конкретно отработаем каждый случай и выстроим достоверную систему, где будут отражены актуальные данные. Этап непростой, он будет сопровождаться определённым недовольством, но мы вынуждены его пройти. Если у кого-то есть идеи, как оптимизировать данный процесс, готов выслушать и сразу пустить в реализацию.
— А что сделают с этими лишними начислениями? Будет какой-то перерасчёт, возврат средств?
— Безусловно. Никто не будет брать деньги за услугу, которая не оказана — это неправильно. Все платежи, которые были выставлены жителям необоснованно, будут пересчитаны.
— Куда обращаться, если пришла платёжка с явно завышенной суммой?
— Вариантов несколько. Выбирайте, какой вам будет более удобным: к территориальному менеджеру, на горячую линию...
— То есть именно к оператору — не в управляющую компанию, не в КВЦ. Тем, кто уже заплатил по лишним начислениям, обращаться тоже к нему?
— Да. Сделают перерасчёт.
О контроле за оператором и группе быстрого реагирования
— Оператор действует по контракту с регионом. Какова его ответственность за исполнение этого контракта?
— Если он не выполняет что-либо, ему указывают на это и он должен устранить замечания. Если была некачественно оказана услуга, то плата не взимается — нужно вернуть или пересчитать.
— Но кто определяет, качественно ли выполняется работа? Другими словами, кто контролирует оператора?
— Надзорные органы: Роспотребнадзор, Росприроднадзор, природоохранная прокуратура и государственная жилищная инспекция. Рекомендации могут давать и общественные организации.
— А правительство области? Ведь оно же вторая сторона по контракту.
— Среди названных мной есть организация, которая состоит в правительстве (жилинспекция — 62ИНФО).
— Ещё есть некая межведомственная рабочая группа. Каковы её функции?
— Рабочую группу по вопросам обращения с ТКО создали по поручению губернатора, и она сразу же начала функционировать. Первое совещание провёл сам Николай Викторович [Любимов], сейчас эту группу веду я. В неё вошли представители общественных организаций (в том числе экологических), областной думы, совета муниципальных образований, торгово-промышленной палаты, уполномоченный по правам предпринимателей, министры.
Рабочую группу создали, чтобы на этапе входа в реформу оперативно решать возникающие проблемы. В том числе чтобы у людей, в каком-то виде связанных с реформой, была возможность доносить свои вопросы и решать их.
Группа будет функционировать, пока не останется ни одного вопроса.
О системности и жалобах в соцсетях
— То есть люди, у которых есть какие-то претензии или предложения, могут обращаться и в эту группу тоже. Как это сделать?
— Через её членов — депутатов, бизнес-омбудсмена, общественные организации. Рассматриваются абсолютно все вопросы, принесённые любым, кто состоит в рабочей группе.
— Полагаю, в рабочую группу лучше обращаться с системными вопросами, а не частными?
— Совершенно верно. Если рабочая группа будет рассматривать каждый частный случай, это будет несистемно и неэффективно. Оперативно отрабатывать точечные ситуации могут территориальные менеджеры, а мы занимаемся системными вещами. Кстати, мы уже получили ряд предложений, которые будем реализовывать.
— А что насчёт публикаций в соцсетях — отслеживаете?
— Обязательно. Я уже говорил, у нас есть чат. Любой из участников может прислать туда замечание из соцсетей — я тоже неоднократно это делал. И в течение часа-полутора регоператор отрабатывает данную территорию, присылает отчёт: убрали, извиняемся, включили в терсхему, скорректировали график.
Вообще, чат оказался активным и полезным — неплохой инструмент для оперативного реагирования. Ещё мы определяем там, что надо обсудить на следующем совещании рабочей группы. Бывают и дебаты: например, кто должен убирать ветки? Сбрасываем нормы закона, обсуждаем.
— Выходит, на частную проблему эффективнее пожаловаться в соцсетях, а не звонить куда-то.
— Всё-таки нет. Пост может увидеть кто-то из нас, но так же он может остаться незамеченным. Я бы начинал с территориального менеджера.
О главном показателе качества
— В документах прописан ряд показателей, которых Рязанская область должна достичь по итогам реформы — процент переработки, скажем. А на основании чего лично вы будете оценивать, успешно она идёт или нет?
— Наверное, лучший индикатор работы мусорного оператора — оценка жителей региона. Мы можем бесконечно заполнять таблицы, вводить индексы, показатели, но если останется хоть какое-то количество недовольных — по объективным причинам — жителей, значит мы не справляемся с этой реформой.
***
Во читайте, как изменится тариф на вывоз мусора, где будут перерабатывать рязанские отходы и что плохого в раздельном сборе.
Больше новостей в нашем и в группе . Подписывайтесь - и будьте в курсе главных событий.
