Так уж случилось, что конец 1923-го и начало 1924 года для Сергею Есенину пришлось провести в больницах. Сначала он оказался в профилактории имени Шумской - это случилось 17 декабря. Окончилось его пребывание там, кажется, в начале февраля. И вот уже 3 февраля он поступает в Шереметевскую больницу (ныне институт имени Склифосовского) с диагнозом «рваная рана левого предплечья». И все же, кочуя из клиники в клинику, Есенин продолжал плодотворно работать. В этот период, в дни глубокого душевного кризиса он жил своими стихами. В профилактории Сергей создает «Вечер черные брови насопил…», замечательное стихотворение, ставшее заключительным в цикле «Любовь хулигана». В Кремлевской больнице, куда его перевели из Шереметевской, он пишет «Годы молодые с забубенной славой…». А покинув больничные учреждения, Сергей Александрович создает подлинную жемчужину - «Письмо матери».
Случилось это после 19 марта, когда он снова поселился на некоторое время в чужой квартире, у И.В. Вардина. Но здесь, несмотря на старания заботливого хозяина, Есенин ощущал отсутствие обычного человеческого уюта. Это как-то сказалось и на стихотворном послании. И все же, как вспоминала позже Г.А. Бениславская, именно «Письмо матери» стало «началом цикла трезвых здоровых стихов». В «Письме» он стремился найти душевное успокоение в любви к матери, ощутить ее ласку, доброту и внимание…
Впервые «Письмо» было опубликовано в третьем номере журнала «Красная новь» в апреле-мае того же 24-го. Тогда на эту публикацию одним из первых откликнулся критик Г. Лелевич. Он отрицательно отозвался о стихах С. Есенина, опубликованных в журнале. Оценив «Годы молодые…» как «припадок мрачного отчаяния», он и о «Письме матери» писал, что оно «ни на йоту не радостнее». Конечно же, пребывание в больницах не могло не найти какие-то отзвуки в творчестве. И все же не на этом следовало бы делать акцент критику.
Высоко оценил эти стихи А.З. Лежнев, писавший в январском номере журнала «Современник» за 1925 год: «В богатом стихотворном отделе “Красной нови” на первое место надо поставить стихи С. Есенина. В третьей книге журнала Есенин еще весь в настроениях “Москвы кабацкой”, хотя в его прекрасном “Письме матери” смутно намечается какой-то перелом, какой-то переход к другому строю чувств».
Не менее высоко оценил «Письмо матери» И.Н. Розанов. Прочитав номер «Красной нови», Иван Никанорович писал: «…В книжке…нам попадаются такие стихи, которые способны, как уверяли нас многие читатели, тронуть до слез. Так умели трогать Пушкин, Некрасов, Блок. Вот есенинское “Письмо матери”… По некоторым выражениям и по сердечности тона стихотворение это напоминает пушкинское послание к няне “Подруга дней моих суровых, голубка дряхлая моя…”. После грома, шума, а подчас и буффонады Маяковского, после словесных хитросплетений и умствований некоторых других наших поэтов читателю можно отдохнуть хотя бы на время на этих строчках крестьянского поэта, проникнутых истинной интимностью».
А редактор того журнала, где увидели свет строки Есенина, А.К. Воронский, свидетельствовал, что «Письмо матери» и другие стихотворения «получили широкое распространение и заучиваются наизусть».
Обратил внимание на стихотворение в «Красной нови» и молодой ленинградский композитор Василий Липатов. Он был потрясен «Письмом» и буквально за один день сочинил мелодию. Кто-то из певцов, которым часто аккомпанировал композитор, захватив с собой ноты, разучил песню и исполнил ее. Ноты, как и само стихотворение Есенина, переписывались от руки. Не прошло и недели, как «Письмо матери» запели в Москве, в Одессе, а затем и по всей России. Мелодия В. Липатова нашла отклик в душах многих и многих тем, что она противостояла распространявшейся тогда мещанской нэпмановской музыке.
С автором проникновенных поэтических строк Василий Липатов познакомился в том же 1924-м, во второй приезд Сергея Есенина в Ленинград. За время этого полуторамесячного пребывания в городе на Неве (середина июня - июль) поэт встречался со многими старыми друзьями, знакомился с новыми. Часто с некоторыми из них он посещал пригороды Ленинграда, выступал на различных вечерах. Вместе с ленинградскими поэтами-имажинистами Всеволодом Рождественским и Иваном Приблудным Есенин неоднократно посещал Детское Село, где выступал с чтением стихов в санатории научных работников и в Ратной палате Федоровского городка.12 июля он выступил с большим успехом на вечере в сестрорецком Курзале. А на другой день вместе с группой писателей, поэтов и художников на зафрахтованном Всероссийским союзом писателей пароходе побывал в Петергофе. Об этих посещениях пригородов рассказывали в разное время современники поэта.
О знакомстве Сергея Есенина с Василием Липатовым известно не очень много, но есть свидетельство тому что они вместе дважды побывали в те летние дни в Кронштадте. Об этом спустя многие годы вспоминал военный музыкант Балтийского флота капитан-лейтенант Виталий Петрович Гаврилов. Не помня по прошествии времени точной даты, он рассказывал нижегородскому краеведу Борису Терехову: «Это было в июне или июле 1924 года. Тогда я служил штабным музыкантом Балтийского флота, играл в духовом оркестре на тубе-2...
Однажды во время репетиции в морских казармах к нам в помещение музыкальной команды вошли два молодых человека. Как выяснилось, это были поэт Сергей Есенин и ленинградский композитор Василий Липатов.
- Товарищи краснофлотцы! - обратился к нам композитор после приветствия. - Мы пришли к вам с Сергеем Есениным, чтобы провести у вас вечер.
При имени «Есенин» мы все притихли и во все глаза стали разглядывать симпатичного молодого поэта. Даже среди моряков он выглядел красавцем.
Есенин ничего не говорил, он стоял и молча слушал Липатова. Но его выдавали глаза и бледное лицо. Глаза его почему-то были полны трогательной грусти. Можно было подумать, что поэт болен или чем-то расстроен.
- Скажите, - спросил нас композитор, - играете ли вы песню “Письмо к матери”? Так вот, Сергей Александрович хочет у вас выступить и прочитать речитативом под музыку свое стихотворение. Если вы согласны, то давайте порепетируем.- Только потише играйте.
Когда его мелодичный и грустный голос стал слышен отчетливо, он успокоился.
Во время репетиции мы иногда останавливались, и композитор вносил в музыку некоторые изменения. Когда репетиция кончилась, Есенин простился с нами и пообещал приехать на вечер.
Через два дня он выполнил свое обещание и вместе с Липатовым снова был у нас. И снова можно было заметить и бледное лицо поэта, и усталый вид, и грустные глаза.
Но вот начался вечер. Есенин вышел на сцену и раскланялся. Краснофлотцы радостно бурными аплодисментами встретили поэта. Тихо заиграла музыка, Есенин посмотрел в сторону музыкантов, прислушался и стал читать:Есенин кончил читать, стихла музыка, и разразился неистовый шквал аплодисментов. Поэт поклонился и ушел за кулисы. Перед тем он имел намерение прочитать еще несколько стихотворений, но на сцену больше не вышел. А нам так хотелось его увидеть и услышать, и мы сидели, ждали, смотрели на сцену. Но к нам вышел Василий Липатов.
- Сергею Александровичу нездоровится, - сказал композитор, - и он извиняется перед вами. Видимо, ваше внимание так на него подействовало, что он сидит в уборной потрясенный и, кажется, плачет…
Вскоре Сергей Есенин и Василий Липатов уехали».
Несколько слов о композиторе. Василий Николаевич Липатов был уроженцем той же Рязанской губернии. Призванный на военную службу, он четыре года воевал на фронтах гражданской войны, командовал кавалерийским взводом. Вернувшись в свое приокское село, он занимался крестьянским трудом, заведовал сельским клубом.
В Петроград Василий отправил ся с желанием окунуться в большой мир бурной эпохи, с надеждой поступить в консерваторию. На молодого музыканта обратил внимание ректор этого учебного заведения Александр Константинович Глазунов, и помог ему осуществить мечту.
Обучаясь в консерватории у профессора Рихтера, рязанский песенник поражал успехами в фортепьянной игре - необычайно выразительной, с подлинным артистическим «нервом». Но чтоб заработать на жизнь, ему приходилось часто аккомпанировать певцам, сочинять для них песни и петь их самому. Сочинял Василий много, не задумываясь о публикации, исполнял сам, передавал друзьям, терял и снова сочинял. Как и Есенин, этот песенник из приокского села был прост, великодушен и практически беспомощен. Так вот и получилось, что он остался автором одной песни - песни, которую без малого век поет и будет еще долго петь вся Россия.
Есть сведения о том, что Сергей Есенин подарил Василию Николаевичу в те летние дни 1924 года одну из своих книг. Можно предположить, что таковой была «Москва кабацкая», увидевшая свет в Ленинграде до 19 июля того года. К сожалению, судьба этого дара Есенина своему земляку остается неизвестной.
Говоря о популярности творчества Сергея Есенина среди молодежи, следует рассказать и о письме краснофлотца А. Палёхи, который имел смелость написать Наркому просвещения А.В. Луначарскому следующее:Единственным оппонентом Луначарского, В. Маяковского, К. Радека и прочих «борцов» на том диспуте стал студент Соловьев, который, думается, очень точно отметил, что «есенинщина существует только в уме Анатолия Васильевича Луначарского, в уме тов. Сосновского и других наших товарищей, которые подняли этот вопрос и начали говорить о есенинщине».
Можно только предположить, какой ответ получил краснофлотец А. Палёха. Да и такие письма, как и выступление студента Соловьева, имели печальные последствия. И свидетельством тому может служить, например то, что спустя годы вспоминал поэт А. Решетов: «Само имя Есенина в официальной обстановке стало произноситься все реже и глуше, а потом и с оттенком враждебности. Вот вспоминаю и улыбаюсь (а тогда было совсем не до улыбок), как за чтение в дружеском кругу рабочей молодежи лучших стихов Есенина комитет комсомола… объявил мне выговор».Возвращаясь к воспоминаниям В.П. Гаврилова, можно определенно сказать, что они обозначили на карте Ленинградской области еще одну точку, связанную с жизнью и творчеством великого поэта России. Рассказывая Борису Терехову о своей встрече с Есениным, Виталий Петрович поведал и о посещении военными моряками Максима Горького на Капри, а этот эпизод нашел, как известно, отражение в биографии писателя. Встречался нижегородский краевед с В.П. Гавриловым в поселке Пушкино, что в Дзержинском районе тогда еще Горьковской области, где ветеран Балтийского флота поселился по окончании Великой Отечественной войны.
Прошло время, годы сделали свое дело. На родине, в приокском селе Константиново, поставлен памятник великому сыну России. Поставлены два памятника Сергею Александровичу Есенину. Но до сих пор нет Государственного музея поэта ни в Петербурге, где увидела свет его первая «Радуница» и где закончился его жизненный путь, ни в Москве, с которой так много было связано в жизни Сергея Александровича…
На Пленуме правления Союза писателей России и на Международной научной конференции «Есенин на рубеже эпох: итоги и перспективы», посвященных 110-летнему юбилею поэта, было решено поднят вопрос перед руководством Российской Федерации об открытии Государственного музея С. А. Есенина в Москве на Пречистенке, где он жил с Айседорой Дункан перед отъездом в Европу и Америку. Остается нам всем только ждать реакции на эти решения и постановления…
Автор: Юрий ЮШКИН, научный сотрудник Института мировой литературы РАН, член Союза писателей России.
http://gazetam.ru/17-noyabrya/kronshtadtskaya-vstrecha.htm [1]
Ссылки:
[1] http://gazetam.ru/17-noyabrya/kronshtadtskaya-vstrecha.htm
[2] https://62info.ru/history/system/files/node_images/admin/cf85cf4b989abe34.jpg
[3] https://62info.ru/history/system/files/node_images/admin/e2616471b187f062.jpg