Птичий полёт над гнездом Газпрома

Кажется, общественное мнение может победить даже в России

Что-то произошло в неведомых небесных сферах, какие-то колесики крутанулись, и в итоговой воскресной программе Первого канала вдруг прошел подробнейший (десятиминутный!) сюжет из Петербурга – о скандальном намерении Газпрома вознести над историческим центром (но – рядом с ним) хрустальную башню высотой в 403 метра.

Журналисты Первого канал проделали отличную работу. Им дали карт-бланш для битья наотмашь, и они с очевидным удовольствием задание выполнили. Два года официальная пропаганда молчала, как воды в рот набрав, а тут, как с цепи сорвались: камня на камне от проекта не оставили, все доводы его противников (которые до того замалчивались) привели, весь ужас от последствий готовящегося безобразия предъявили, все вопросы, которые городские власти высокомерно игнорировали, задали.

В прайм-тайм. На главном канале.

Нас давно приучили, что случайно такие вещи в России не делаются. Так что все спорят теперь не столько даже о судьбе Охта-центра, сколько о судьбе губернатора Матвиенко и о том – кто же все-таки дал отмашку?

А накануне исключительно резко о проекте Охта-центра высказался федеральный министр культуры. Губернатор Матвиенко поначалу отозвалась о его мнении вполне презрительно. Но министр уточнил свою позицию в еще более жестких выражениях и даже обратился в прокуратуру. И прислал собственную комиссию, чтобы та разобралась в ситуации и в том, насколько она соответствует вроде бы действующим в стране законам. Прокуратура, кстати, отрапортовала, что тоже начинает свою проверку и попросила на нее месяц.

И аккурат к этому времени пробились-таки сведения о том, ЧТО уже разрыли на месте будущего(?) Газоскреба археологи. А разрыли они замечательно сохранившиеся укрепления шведского Ниеншанца (взятого Петром, что положило начало собственно Петербургу), а под ним шведскую же крепость Ландкрону XIII века, а под ними – неолитическую стоянку – самую большую на нашем Северо-Западе. То есть любое строительство на этом месте отныне подпадает под действие УК и грозит виновным (страшно подумать) штрафом аж до 500.000 рублей, никакой Газпром не потянет…

И социологи из ВЦИОМа, организации обычно точно реагирующей на верно сформулированные общественные запросы, вдруг предъявили данные своего исследования: оказывается, 50 процентов жителей Петербурга – против строительства башни, а за – только 23. Это тем более интересно, что службы по изучению общественного мнения, связанные с городским правительством, только что докладывали, что дело обстоит ровно наоборот, и против стройки выступает лишь горсть отщепенцев, находящихся (естественно) на чьем-то жаловании. Чьи митинги регулярно разгонялись, чье мнение, наконец получившее авторитетную сертификацию от ВЦИОМа, подвергалось систематическому поношению. Но которые все продолжали свою безнадежную борьбу.

И вот что-то явно произошло. Я даже позволю себе высказать надежду, что решение по башне уже принято.

А ведь совсем недавно все стремительно шло к совсем другому, на мой взгляд, печальному результату. Правительство Санкт-Петербурга единодушно разрешило заказчикам башни превысить высотный регламент (в четыре раза!), чем практически зажгло зеленый свет для начала строительства. А сорок питерских интеллигентов (народный артист России и Украины кинорежиссер Владимир Бортко, народная артистка России Ольга Волкова, заслуженный тренер России Тамара Москвина, журналист Александр Невзоров, начальник футбольной команды «Зенит» Владислав Радимов, артисты Таня Буланова, Михаил Боярский, Александр Розенбаум и Людмила Сенчина, актеры Игорь Лифанов, Дмитрий Нагиев, главврачи ряда городских медучреждений и другие достойные люди) обратились к президенту страны с письмом, в котором сообщили, что идея с Охта-центром им очень и очень нравится. Авторы письма рассказали президенту, что Петербург всегда был особенным городом, «задумывался и создавался Петром Первым как город новаторский, город больших амбиций и великих свершений». «Шпиль Петропавловской крепости стал одним из самых высоких сооружений в Европе того времени. Игла Адмиралтейства возводилась как символ величия морской державы. Известный всему миру Исаакиевский собор, величественно возвышающийся над небесной линией города, воспринимался современниками весьма неоднозначно, как и многие другие шедевры архитектуры, которыми мы сегодня по праву гордимся»…

Сразу скажу, что, на мой вкус, в числе подписантов слишком много людей зависимых от благорасполажения власти или откровенно пользующихся таким расположением. Но это не значит, что они не имеют права (в том числе – морального) писать письма своему земляку и напоминать ему о ранее возведенных шедеврах архитектуры родного города.

Единственно, чего я так и не услышал от сторонников Охта-центра: посмотрите, как красиво вписывается этот чаемый силуэт газпромовской башни в панораму старого Петербурга. Какое очарование придает он известным всему миру видам Питера. Как хорошо он выглядит и со стрелки Васильевского острова, и с мостов, как замечательно смотрятся на его фоне те же Исаакий, Адмиралтейство или шпиль Петропавловки… Нет, даже признанный ценитель прекрасного Михаил Боярский напирает почему-то на то, что он видел этот проект «с высоты птичьего полета», и проект этот (с высоты, повторяю, птичьего полета) ему очень нравится. И исключительно с высоты птичьего полета изображают здание Охта-центра в рекламных проспектах, будто и впрямь возводить его собираются в голой пустыне или посреди необитаемого острова: только Охта-центр и – ничего кроме.

Боюсь, не каждому так повезет, когда Газоскреб (если! – скажу с безудержным оптимизмом) все-таки построят. Большинству, я полагаю, придется смотреть на него с высоты собственного роста.

И как эти, подписавшие письмо интеллигенты, будут смотреть людям в глаза, что говорить, если (когда!) проект будет зарублен, и как теперь понятно, высочайшим решением? Что, начальник (газпромовской) команды «Зенит», стукнет кулаком и скажет: а я все равно так считаю? На митинг протеста выйдет?

И все же. Вдумайтесь, ведь если башню все-таки построят, сорок четыре (сорок четыре!) специально защищенных Законом исторических панорамы великого города будут непоправимо изуродованы. Или нет – скажем мягче: станут не такими, какими они признаны культурным достоянием человечества. Не Боярского, не Розенбаума, не главврачей питерских больниц и даже (страшно произнести) не членов петербургского правительства – ЧЕЛОВЕЧЕСТВА. Чудотворные строители Газоскреба это прекрасно знают, их об этом неоднократно предупреждала ЮНЕСКО, но бывшие комсомольские работники и эстрадные певцы, что хорошо и что не очень, понимают лучше всех юнесок. Да что там юнески! Великий архитектор современности Норман Фостер, которого сами же питерские власти в свое время зазывали освятить своим именем состав жюри конкурса проектов Охта-центра, ознакомившись с заданием на проектирование, категорически от этой чести отказался и даже написал специальное письмо – почему. Исключительно резкое и жесткое. И еще один великий – японец Куракава – тоже отказался и тоже написал письмо, и тоже резкое и жесткое. Я, разумеется, не к тому, что Фостер с Куракавой не могут ошибиться и чего-то не понять, но что ж вы, сами великими архитекторами никем не признанные, мнение Фостера с Куракавой от нас так тщательно скрываете? А подменяете его мнением Тани Булановой и Александра Невзорова?

А еще категорически против строительства четырехсотметровой башни питерский Союз архитекторов. Эти тоже ничего не понимают и ошибаются. Когда (в полном согласии с Фостером, кстати, и независимо от него) говорят, что планируемая высота этой башни абсолютно ничем не оправдана, что все намеченное вполне уместится в нормальное двенадцатиэтажное здание, вот и стройте нормальное двенадцатиметровое здание напротив Смольного, если вам так хочется что-нибудь построить именно здесь. А если вам дорога именно эта «кукурузина» и никаких денег на нее не жалко – опять же, пожалуйста, стройте, но где-нибудь в совсем другом месте, таких мест в Питере вполне достаточно.

Правда, тогда со стрелки Васильевского острова «кукурузину» видно не будет и Исаакий величием Газпрома оттенять она не сможет.

…Но я не об этом. А о том, что, если (опять это чертово «если»!) позорный проект будет-таки похерен, что это будет означать? Кто-то скажет: аппаратное поражение Матвиенко. Но прежде всего, конечно, победу активно и прямо выражаемого общественного мнения – презираемого, унижаемого, затаптываемого. А это, в свою очередь, вполне может вызвать и другой, страшный вопрос: может, те, кого так ловко научились охаживать омоновскими дубинками, не так уж неправы и в других случаях, когда говорят не то, что нравится власти?

Павел Гутионтов

«Деловой вторник» от 28 октября 2009 г.

Союз журналистов России