ВСХОЖИЕ СЕМЕНА
Признаться в любви к России?
Ей не эта любовь нужна.
Распашите поля пустые.
Сейте всхожие семена.

Надежда Полякова

Много слов о Слове сказано. Точнее о влиянии на людей художественного текста. Но публикация Бориса Жорова «И перекур объявлен всем штурмовавшим небо…» (Рязанское узорочье №7(42)) понудила и меня к сочинению по этой теме. Особенно «царапнули» строчки Николая Рубцова: «Грустному другу в чужой стороне Словом спешил я помочь…» в сопоставлении с откликом Нурислана Ибрагимова: «Вот и состарились слегка мы. Пропели молодость, прочли. Но даже лучшими стихами так никого и не спасли…».
Говорят, молчание золото, доброе слово – серебро…, но думаю, что даже моя грошовая медь слов кому-то поможет. Поэзия Н.Рубцова, естественно, не нуждается ни в моей защите, ни в моих комментариях… Однако свое читательское восприятие стихов, как свидетельское подтверждение значимости творческого Слова, считаю необходимым обозначить. И даже не стихов в целом, а заключительных аккордов произведений не классиков, а моих добрых знакомых.

Из стихотворения «Сергею Есенину» Евгения Артамонова:

…Но сжечь историю – едва ли.
Длиной в одиннадцать веков
Она основана на стали:

Цепей, решёток и штыков.

Она дана от потрясений
Народный стон ее мотив!
Сквозь этот стон прошёл Есенин,

За песню жизнью заплатив.

Когда я слышу, читаю, вспоминаю эти слова, много мыслей роится в растревоженном улье души. Ведь за песню заплатили жизнью и многие большие поэты, проживавшие в Рязани, хорошо знакомые нам с Евгением добрые чуткие люди. Некорректно будет называть известные фамилии… Но мы часто их вспоминаем. И если бы они могли почаще воздерживаться от пагубного российского убийственного поветрия…. Если бы эти особо чуткие к народному Есенинскому стону, особо ранимые люди нашли бы в себе и в людях силы не сокращать себе жизнь…
Но, увы. Для бесконечных российских потрясений, для «стали цепей, решёток и штыков» как раз и нужно истребление тех, кто служит сопереживанию, состраданию; душевным и духовным основам человеческого существования.

Как такие мысли влияют на поведение? Стараюсь не провоцировать творческих людей соблазном «зеленого змея». Спасло это кого-либо – юридически не доказать; но отнюдь не значит, что подобное полностью исключается. Ведь иногда слабое, но теплое дуновение ветерка может отвратить от бездны…. А то, что подобные воздержания греют собственную душу, помогают выживать – сомнений нет. Да и пример каждого немало стоит.

2

Из стихотворения «Вечность» Сергея Панфёрова:

…И улеглись промокшие заботы
Пропахшей потом вечной суеты.
И под фонарь опять приходит кто-то,

Держа в руках извечные цветы.

Слово «фонарь» в этом коротком стихотворении обозначается дважды, то есть для меня безусловна перекличка со словами Блока… «Аптека. Улица. Фонарь».
Читательски Блок слишком высоко от меня, от «пропахшей потом вечной суеты». Но Блок – это же один из символов, опознавательных Знаков Петербурга, проще – Питера. Исторически глубинного центра культуры России, заземленного именно в народные корни этих мест, повидавших столько кровавых потрясений, жестоких испытаний…
«И под фонарь опять приходит кто-то…» воспринимается как обычная череда свиданий под традиционным освещением места любовных встреч, как житейского продолжения рода человеческого и не только в Питере…

Но есть и другой вариант окончания стиха:

…И к фонарю опять приходит кто-то,

Держа в руках извечные цветы.

Не велика как будто разница…. Но в моем восприятии: к фонарю с цветами (не к девушке) – как к пьедесталу, как к памятнику вечности поэзии Блока и культуры Питера. Не исключая предыдущего восприятия, но с оттенком священного благоговения, неиссякаемого почитания поэзии, духовности города и его окрестностей.
Какой из вариантов лучше – определиться не могу – для меня они различны, но равноценны.
Но строчки Сергея особенно дороги тем, что в окрестностях Питера – в Гатчине – давно проживает мой ангел-спаситель, родная сестра; восторженный почитатель всего исторического, культурного пространства этих любимых мест. В советское время часто посещали мы с ней и с другими близкими людьми музеи, театры, концертные залы…

Сергей тоже бывал в этом городе. Приведенный стих не единичный так или иначе вызванный его добрыми чувствами к столице Культуры России. И когда я слышу или вспоминаю их – опять возрождается мечта о новых поездках к своим родным, в приятно-знакомую питерскую среду… Хотя бы просто по Невскому пройтись с близким добрым человеком…

3

Из произведения Геннадия Жильцова «Письмо матери»:

…Писать кончаю, милый сын Ванюшка.
Не забывай свою старушку – мать.
А на сосне залётная кукушка

Ехидно долго стала куковать…

В этом стихе Геннадия «сын Ванюшка» третий год в разлуке с мамой, семьей, родным домом. Для матери – смертельно долго. Ей уже досадны кукушкины пророчества долгих лет, если они будут наполнены лишь родительской тоской….
Стихотворение услышал я в г. Ряжске в июне 2007 года. Казалось бы бесхитростные строки. Тем более по теме совсем не новой, освещенной и классиками и многими большими поэтами. Но заключительные слова уколом-укором поразили душу. Сам я и десять лет не бывал у мамы. Три тысячи километров расстояния, крайние обстоятельства с семьей и здоровьем… Но легче ли от этого всего материнскому сердцу…
Заспешил, заторопился с июня: привезти маму к себе, а значит – хоть какой-то ремонт осилить в квартире дряхлой бесподвальной пятиэтажки. Многие, живущие в старых домах, вздрагивают при слове «ремонт». Два месяца сантех-водо-газо-коммуникационных хлопот, а успехов – «чуть». Резко бросил все. Срочно с девятью перескакиваниями в разные виды транспорта (от грузового «трейлера» до аэробуса) прибыл в материнский дом. За полчаса до смерти мамы. Но не успел прочесть ей хотя бы это четверостишие: перестала для неё куковать залётная кукушка.

На склоне лет, когда до семидесяти совсем недалеко, почему-то всё труднее определить, «что такое хорошо, что такое плохо». Но если бы не торопился, скорее всего и не смог бы проводить родного человека в последний путь… А с таким грузом доживать свой век не каждый и пожелает, особенно если не один раз уже: «не успел» - к бабушке, брату, дяде…

4
Почему из океана мировой поэзии поэтические капли именно этих авторов привлекли моё внимание? Ведь только Евгений профессионально работает в поэзии и состоит в Союзе писателей России.
В первую очередь потому, что общение с ними – часть моей текущей жизни. Потому, что не только читал, но и слышал не раз выступления их перед людьми. И в «камерных» условиях перед десятками слушателей, когда впечатление от стихов вполне можно составить по мимике лица, выражению глаз, невольным жестам, и перед аудиторией в сотни человек.
То есть собственное восприятие их творческого Слова проверено чувственной реакцией многих знакомых и незнакомых мне слушателей, читателей; подобной изложенному мною отзыву.

А ещё потому, что все трое – Александро-Невские ребята, точнее «всхожие семена» всего лишь скромного Новодеревенского района Рязанского поэтического края.

Виталий УСПЕНСКИЙ

член Союза российских писателей, член Союза журналистов.