На юге Егорьевского уезда, в 4 верстах от большого, широкого Коломенского тракта расположены четыре деревни; Угорная-Слобода, Сурино, Комлево и Русилово. Местность здесь довольно красивая, живописная. Небольшие холмы покрыты лесом а внизу, в долине, протекает маленькая речка Щелинка, несущая свои воды в Оку. Да и сама Ока тут близко: всего в 10 верстах.

Тут же, недалеко от этих деревень, тянутся казенные леса, чередующиеся с крестьянскими, давно уже повырубленными и теперь поросшими густою зарослью.

Местность эта считается по своему плодородию одною из лучших во всем уезде. Здесь лучше земля родит, имеются хорошие луга, и это дает возможность крестьянам держать побольше скота. В последнее время, недалеко от этих деревень, в с. Маливе, при помощи агронома А. Я. Рейнфельда, (на кооперативных началах) начало развиваться крестьянское молочное хозяйство.

Население Угорной Слободы и остальных трех деревень — исключительно старообрядческое. В Угорной Слободе имеется старообрядческая церковь со своим священником. Крестьяне этих деревень давно уже сознают всю пользу и необходимость образования. Они понимают, как тяжело оставаться без грамоты, понимают, как им нужна школа, и, конечно, всеми силами стремятся к ней. Одна только беда: на свои средства не могут они построить школьное здание, которое им обойдется в несколько тысяч рублей. Кроме того, в дальнейшем надо же его и содержать. Где же взять такие большие деньги?

Раньше они просили, хлопотали, чтобы им выстроили училище, но им предложили ассигновать на этот предмет три четверти стоимости здания, и пришлось похоронить надежду — иметь когда-либо свое собственное здание. Приходилось нанимать "самодельного" учителя или же возить детей в соседние школы. Хуже всего было, что даже вблизи не было земских школ.

Но вот стали поговаривать о всеобщем обучении, о постройке школ на земский и казенный счет. Крестьяне этому слуху не особенно-то доверяли. Раньше этого не было, — не будет и теперь, думали так многие из них. Вон сколько времени они хлопотали и все зря.

Но вот не так давно выстроили школу в соседней деревне Надееве. Школа хорошая, на 100 человек, и крестьяне отделались пустяками: дали десятину земли под училище, да привезли строительный материал. Но школа эта должна была обслуживать свой район, состоящий из трех деревень, а для детей Угорной Слободы все же не оставалось места. Кроме того, весною эта школа отрезана речкой, и детям довольно мудрено туда пробраться. Однако, все-таки удалось поместить 20 детей. Зимой местность эта заносится глубоким снегом, и дети часто рискуют замерзнуть или же попасть в сугробы снега и провалиться в овраги. Местность за рекой открытая и гористая на две версты.

Во время вьюг и метелей родители часто выходят сами на встречу детям. Вся душа изболит за них, пока придут они домой. Так и кажется, что замерзнет кто-нибудь из детей или же отморозит себя ноги или руки.

Чтобы бегать в школу, отстоящую от деревни в 4 верстах, надо иметь хорошую одежду, надо детей отвозить и привозить, надо снабжать их пищей, а некоторым, быть может, даже и нанять квартирку в Надееве. Все это доступно только для крестьян более зажиточных. Беднота не может посещать школу на далеком расстоянии. Таким образом, в соседней школе стали учиться дети только состоятельных родителей.

А между тем, в Угорной Слободе, Комлеве, Сурине и Русилове насчитывается более 1000 душ жителей с 100 детьми в школьном возрасте. Тут нужна своя школа с тремя и, в крайнем случае, с двумя учащими.

При составлении в 1908 году Егорьевским земством школьной сети в Угорной Слободе намечалась отдельная самостоятельная двухкомплектная начальная школа. С 1-го сентября 1909 года было введено всеобщее обучение в Егорьевском уезде, в силу которого земство дало обязательство министерству народного просвещения никому из детей школьного возраста не отказывать в бесплатном обучении. Кроме того, все общества крестьян освобождены от расходов по содержанию школ. Министерство народного просвещения, отпуская пособие на содержание земских училищ, по 390 рублей на каждого учащего (а теперь по 420 рублей), предложило всем земствам, желающим воспользоваться пособием, чтобы крестьяне никаких расходов по содержанию школ не несли.

До 1-го января 1910 года крестьяне Егорьевского уезда давали отопление, освещение и прислугу для земских школ. В настоящее же время участие крестьян в дели народного образования выражается только в том, что при постройке новых школьных зданий они должны отвести не менее одной десятины земли под школу и дать подводы для доставки строительных материалов.

По школьной сети Угорнослободская школа была намечена к постройке в 1912 году, но земство отложило постройку на 1913 год.

Старообрядческая община возбудила ходатайство перед местным участковым инспектором народных училищ, а также и перед земской управой, о скорейшей постройке в Угорной-Слободе земской школы. Просьба их возникла года три тому назад, когда земство должно было приступить к постройке школьного помещения. Крестьяне давали землю, подвозку строительного материала и даже прикупили старое каменное здание, в котором когда-то была красильня. Они предлагали переделать его на школу. Но здание было мало, и поместить два класса в нем никак не удавалось. Надо было пристраивать еще отдельное помещение. Уполномоченные от старообрядческой общины довольно часто посещали город, стучались по разным учреждениям: им хотелось поскорее увидеть в своем родном селе свою школу. Обособлять себя они не стремились. Школа должна была быть земской, с существующей программой министерства народного просвещения. Им только хотелось, чтобы Закон Божий преподавался старообрядческим священником. Но и ото их желание не ставилось в условие: они боялись, как бы не осложнить дело и не лишиться навсегда школы.

Земская управа не могла им ускорить открытие школы: у нее много было таких просьб, чтобы поскорее выстроить школы в разных местах уезда. Но для этого нужны были деньги, а их-то и не было.

Чтобы помочь делу, пришлось обратиться с просьбою к более состоятельным старообрядцам в разных городах России, чтобы они откликнулись на нужды Угорно-Слободской общины и, быть может, ассигновали бы хоть часть средств на постройку школы. Но и эти просьбы не помогли. Капиталисты ответили, что у них "свободных" средств нет. Пришлось обратиться к недавно умершему миллионеру — местному старообрядцу П. Е. Брехову. В беседе с ним ему было рассказано стремление старообрядческой общины к открытию у себя школы, к их школьным нуждам, горю детей. Спокойно Брехов выслушал рассказы о нуждах угорнослободцев и также спокойно отказал, сославшись на то, что школы строить и открывать — дело земства, которое получает земельные доходы от крестьян, и он не намерен нести расходы по образованно за Егорьевское земство.

Тогда к нему была другая просьба: помочь оборудованием библиотеки, учебных пособий. Хотелось бы видеть эту единственную земскую школу среди старообрядцев хорошо оборудованной, чтобы потом, при постройке других школ, можно было бы указывать как на образец заботливости о школьном обучении старообрядцев.

И эта просьба была сурово встречена Бреховым: видно было, что народное образование не пользовалось его любовью и вниманием. Он категорически отказался дать нужные средства Угорнослободской школе, хотя бы в размере только 100 рублей.

Не повезло старообрядцам и у местного земства: постройка школы была перенесена с 1912 года на 1913-й. Таким образом, все благие желания старообрядцев — иметь у себя земскую школу — разбились о "независимые обстоятельства" людей.

Тяжело было видеть и слышать мольбы уполномоченных Угорнослободской старообрядческой общины о скорейшей постройке у них земской школы. Они уже разочаровались в своих же старообрядцах, которые не хотели прийти к ним на помощь, за "неимением свободных денег".

Тут они воочию увидели, как тяжело просить состоятельных людей и получать от них отказ. А между тем, сколько они строили радужных замыслов, сколько надежд было у них на известных старообрядческих миллионеров! И когда другим лицам приходилось выражать сомнение в отклике хотя бы и на такое хорошее дело, как постройка школы, уполномоченные сердились и обижались за своих старообрядцев. В своем воображении они рисовали себе свою будущую школу чуть ли не замком, с хорошею библиотекою, пособиями и т. д. И всем их мечтам не суждено было сбыться. Разочарованные в своих лучших стремлениях, они охладели к школе: они не верили в возможность когда-нибудь иметь свою собственную школу.

Благодаря разным хлопотам удалось, наконец, зимой 1912-13 уч. года открыть в крестьянском помещении в Угорной Слобод земскую школу. Помещение было нанято у одного крестьянина. Тесное оно было, но старообрядцы были несказанно рады и такому: хоть тесная и неприглядная, а все же своя. Дети повалили к ним, и наемное помещение не могло вместить и половины желающих учиться. Сколько тут было слез, сколько просьб, угроз, жалоб на учителя...

Зимой управа начала хлопотать об отводе десятины земли под школу, чтобы с весны начать постройку здания. Крестьяне рады были, что наконец-то их мечта начинает осуществляться. Начали судить да рядить, где отвести землю. Самым лучшим местом для постройки школьного здания был лужок против церкви на берегу речки. Но крестьяне ни за что не желали расставаться с этим местом: оно давало им хорошее сено. И вот здесь угорнослободцы оказались все теми же крестьянами, которые всегда отводят под школьное помещение самую, что называется, плохую, ненужную им землю. Они отвели место в низине, в болоте, за селом. Той земли им было не жалко.

И сколько им ни старался доказать член земской управы, а потом техник, что нельзя школу строить на болоте, что нельзя здание в несколько тысяч рублей сгноить в три-четыре года, угорнослободские старобрядцы продолжали стоять на своем и хорошей, удобной земли ни за что не давали. Наконец, крестьяне соседней деревни Сурино с удовольствием отдавали десятину своей земли, которая лежала за рекой, только бы скорее приступали к постройке.

Всем хотелось так или иначе покончить с этим делом. Земская управа не соглашалась строить здание на болоте, а крестьяне не давали хорошей земли: самим де нужна. Уполномоченные от общины не ожидали такого оборота дела. Они были уверены, что община даст любое место для такого прекрасного дела, как постройка школы. Им неловко было за своих односельчан.

В этих спорах время уходило. Пора уже было и строительный материал подвозить. Привезли, было, несколько тысяч кирпича. Сложили его за рекой: думали, что школа будет строиться на земле крестьян д. Сурино. Но место это было забраковано. Пришлось кирпич перетаскивать в другое место. Чтобы не случилось того же самого и с деревом, решили подождать, — чем окончатся пререкания между угорнослободцами и земской управой.

Так и прошла в спорах вся зима. Настала весна, а земли не было. Пришлось инспектору народных училищ ехать в Угорную Слободу. Собрались крестьяне и начали жаловаться на неуступчивость земской управы. Показали прежние участки земли. Инспектор начал доказывать крестьянам их нелогичность: для себя они выбирают хорошее, удобное место, своего дома не строят на болотистом месте, а школьное помещение, втрое или четверо дороже, они хотят построить на болоте. Путем долгих убеждений удалось ему доказать, что школу следует построить на лужке против церкви, отодвинув самое здание несколько вглубь луга и оставив крестьянам маленький участок между школой и церковью. Так на том и помирились.

Приступили к постройке здания. Стали подвозить материал. Лениво шла подвозка: время было упущено. Каждый крестьянин был занят своим хозяйством, и ему не до постройки школы было. Прошло лето, здание не было выстроено. Надо было опять начинать занятия в наемном помещении. Но тут уже земская управа запротестовала: она не пожелала нанимать за свой счет помещения; она желала выстроить школу летом, и постройка была бы закончена к сентябрю 1913 года, если бы крестьяне доставили своевременно строительный материал. Но этого не было, и земская управа во всем винила угорнослободцев.

Крестьяне, в свою очередь, не желали нанимать за свой счет помещение. Согласно всеобщему обучению земство должно было за свой счет давать помещение и вообще содержать школу. Пошли пререкания. А расход то весь выражался в какой-нибудь сотне, если не меньше, рублях: за помещение приходилось платить около 10 рублей в месяц. Содержание учителя шло за счет казны, законоучителя — также. Пособия и мебель были.

Кончился этот спор тем, что дети остались без школы: за отказом крестьян нанимать помещение, а также за несвоевременной подвозкой строительного материала, Угорнослободская школа была временно, до окончания постройки нового здания, закрыта.

Кто же в этой борьбе, проиграл? Конечно, дети. По поговорке — "паны дерутся, а у мужиков чубы трещат", — только ребятам и досталось в этой борьбе: они были лишены света, знаний. Кто побогаче, тот опять потянулся в Надеевскую школу, а кто победнее — остался дома сидеть и ожидать своей новой школы.

В настоящее время здание уже достраивается: кладут печи, скоро приступят к полам. Летом здание будет вполне закончено, и дети больше не будут бегать в чужую школу. Не будет и спора из-за земли. Вот только не огорожено все это место. И надо думать, что земская управа за свой счет не сделает ограды, ибо в других школах она этого не делает. Многие из учащих желают развести при школах садики, устроить показательные грядки, поля, научить детей выращивать деревья, но все Их благие стремления разбиваются о нежелание земства огородить землю. В последнее время начали канавой окапывать. Но разве, канава удержит скотину? Всякая посадка пропадет при такой системе огораживания школ. А между тем, — как это необходимо в хозяйстве!

Вероятно, и тут будут недоразумения, как это уже было в других школах. А между тем, казалось бы, ничего не стоило включить в смету на постройку и огорожу земли. Остается много лесного материала, из которого можно набрать на изгородь. Потом это будет дороже стоить. Но не пользуется изгородка вниманием строителей.

Таким образом, старообрядцам Угорно-Слободской общины следовало бы оставить споры и позаботиться о том, чтобы в будущем их школа была бы лучше обставлена всех других школ. Надо было бы приобрести хорошую школьную библиотеку, чтобы ею пользовалось все население 4-х деревень; надо бы огородить школу, приобрести для нее наглядные пособия, ибо без них самый талантливый учитель не сможет хорошо обучить детей. Правда, маленькую библиотечку (рублей в 30—40) земская управа потом вышлет, как вышлет она и наглядные пособия. Но всего этого слишком недостаточно. Конечно, земской управе довольно затруднительно в больших размерах все отпустить; у нее имеется 90 таких школ. Но угорнослободцам, имеющим только одну школу, можно было бы прекрасно оборудовать ее: их же детям будет легче потом учиться.

Маленькая история с постройкой Угорнослободской школы лишний раз показывает всю нашу неурядицу, все наши больные места. Мы зачастую видим, как лучшие порывы людей разбиваются о людские равнодушие, самолюбие, и прекрасные стремления людей к свету, знаниям часто гибнут только из-за каприза, самолюбия и какой-нибудь сотни рублей. И долго еще нам, россиянам, суждено будет испивать эту горькую чашу неурядицы и разных пререканий.

Но, может быть, постройка этой школы послужить нам ярким примером того, как надо в стремлении к свету отбросить все мелкие расчеты и не быть равнодушными к маленьким детям, жаждущим знаний. Может быть, несколько человек этих маленьких людей простудились во время своего невольного путешествия в зимнюю непогоду и болели... Не легко им доставалось ученье в истекшем году!

С будущей осени уже этого не будет. Новое школьное здание гостеприимно откроет свои двери всем детям четырех деревень. И жизнь широкой волной разольется по лугу. Тихое, спокойное место в деревне огласится звонкими детскими голосами. И забудется прежнее горе. Только русиловцам не близко будет ходить...

Д. Любченко.

Публ.: «Вестник Рязанского губернского земства» № 4, 1914г.