Статский советник, камергер, последний рязанский губернатор дореволюционного периода, председатель Губернского комитета по делам мелкого кредита.

Из потомственных дворян. Отец — майор, служивший в 1870 делопроизводителем воинского начальника Моск. губ. Помещик и домовладелец (в 1916 имел 210 дес. земли в Богородском уезде Моск. губ. и 1100 дес. — в Новгородской губ., а также дом в центре Москвы).

После окончания в 1894 юрид. факультета Моск. университета служил в Моск. судебной палате. С 1896 — земский начальник в Богородском уезде. Участник Всероссийской переписи населения (1897). Член монархической организации «Русское собрание». В 1908 избран уездным предводителем дворянства Богородского уезда. В февр. 1914 назначен тверским вице-губернатором. С 28 июля 1914 — ряз. губернатор.

Внес заметный вклад в мобилизацию системы кред. кооперации Ряз. губ. для обслуживания нужд фронта, а также в общее развитие ее потенциала. Активно пресекал распространение антиправительственных идей в недрах кооперации и стремления кооп. комитетов иметь большее влияние на эконом. и общест.-полит. жизнь губернии. В этой связи неоднократно привлекал к себе внимание столичной прессы. Способствовал размещению в Ряз. губ. внутр. военных займов царского прав-ва, их распространению в крестьянской среде.

В окт. 1916 возглавил Особое заседание губ. комитета по делам мелкого кредита по распространению сведений о втором военном займе. Благодаря деятельности Особого заседания тысячи жителей Ряз. губ. (преим. крестьяне) впервые стали владельцами ценных бумаг. Возглавляя губернию в тяжелый период Первой мировой войны, К.-З. многое сделал для смягчения кризисных явлений в кред.-финанс. и эконом. сферах, активно препятствовал развитию спекуляции. За успешную деятельность на посту ряз. губернатора был награжден медалью «За труды по мобилизации» и орденом Св. Владимира III ст., в 1915 заслужил личную благодарность Николая II.

В период Февр. революции запретил публикацию сообщений о событиях в Петрограде в губ. прессе, приказал выставить охрану у наиболее важных гос. учреждений с целью предупредить возможные беспорядки. 3 марта 1917 был смещен с поста губернатора, арестован и помещен под стражу, позже освобожден. Эмигрировал, умер в Стамбуле.

В.В. Страхов

Публ.: «Рязанская банковская энциклопедия»

Последний рязанский губернатор родился 11 марта в 1871 года в дворянской семье, ведущей свою родословную от польско-украинского дворянского рода Киселей. К моменту вступления в должность рязанского губернатора Николай Николаевич имел родовое имение в 1 100 десятин в Новгородской губернии, дом в Москве и 210 благоприобретенных десятин в Богородском уезде. В Московской области существует поселок Загорянский, возникший на его землях в 1912 году. С 1895 года он был женат на дочери потомственного почетного гражданина Маргарите Васильевне Ватсон, имел двух сыновей Николая и Владимира и двух дочерей Марию и Веру.

В 1894 году, после окончания юридического факультета Московского университета, Николай Николаевич стал кандидатом на судебные должности при Московской судебной палате. В 1896 году перешел в ведомство Министерства внутренних дел и назначен земским начальником в Богородский уезд, с которым были связаны последующие восемнадцать лет его службы. Через год он был произведен в титулярные советники, в 1899 году — в коллежские асессоры, в 1907 году — в коллежские советники. За время службы в Богородске был награжден в 1900 году орденом Святой Анны III степени, в 1903 году — орденом Святого Станислава II степени, в 1906 году — Святой Анны II степени, в 1907 году — Святого Владимира IV степени. В 1906 году Николай Николаевич стал земским гласным Московского губернского земства, в 1908, 1911 и 1914 годах его избирали уездным предводителем дворянства, в 1909, 1912 и 1914 годах — председателем уездной земской управы, в 1911 и 1914 годах — почетным мировым судьей Богородицкого уезда. Кроме этого, с 1910 года он являлся председателем Московского губернского санитарного совета и уездного отделения Общества попечительства о тюрьмах.

Деятель из подмосковного уезда, твердо стоящий на правых позициях, был замечен непосредственным окружением императора. В январе 1910 года он получил придворное звание камер-юнкера, в декабре 1912 года — камергера, в январе 1914 года произведен в действительные тайные советники, а в феврале становится тверским вице-губернатором.

Прошло всего полгода, и 28 июля 1914 года, уже после объявления войны со стороны Германии и Австро-Венгрии, Николай Николаевич назначается на должность рязанского губернатора. К новому месту службы он прибыл в субботу 2 августа, в разгар мобилизации русской армии.

За годы губернаторства Н.Н. Кисель-Загорянского в губернском городе 23 марта 1915 года был открыт городской художественно-исторический музей имени И.П. Пожалостина, а 1 декабря 1915 года — первый в России женский учительский институт. Но основные усилия губернатора и его подчиненных были направлены на решение новых сложных проблем в делах внутреннего управления, порожденных Первой мировой войной.

Война с Германией и Австро-Венгрией первоначально вызвала волну патриотизма во всей стране, в том числе и в Рязанской губернии. Летом 1914 года на фронт отправилась расквартированная в губернии 35-я пехотная дивизия под командованием генерал-лейтенанта П.П. Потоцкого, пополненная запасными Рязанской губернии. Мобилизация потребовала больших усилий от губернских и уездных властей. Для ее успешной реализации был введен запрет на продажу крепких алкогольных напитков, который сохранялся и впоследствии.

Призывы запасных и новобранцев продолжались и к осени 1917 года. В ряды армии было призвано 48 процентов трудоспособных мужчин губернии. Тысячи рязанцев оказались на фронте и в тыловых гарнизонах, раскиданных по всей территории страны. На местные власти возлагалась новая обязанность — выдача пособий семьям мобилизованных.

Крупные гарнизоны размещались и на территории самой Рязанской губернии. Здесь квартировались части 10-й запасной пехотной бригады и 65-й бригады 2-го корпуса государственного ополчения. Их штабы и около 40 тысяч солдат находились в Рязани. Почти 30 тысяч солдат запасных частей входили в состав гарнизонов Егорьевска, Скопина, Зарайска. С 1915 года в губернию стали прибывать беженцы из оккупированных германскими войсками Польши, Литвы, части Белоруссии и Латвии. Их численность к началу 1917 года составила около 68 тысяч человек(1).

Война потребовала от российской экономики невиданного до этого напряжения сил для вооружения и снабжения всем необходимым огромной армии. Для переориентации работы промышленности региона на военные нужды в 1915 году был создан губернский военно-промышленный комитет, объединивший предпринимательские круги. Усилия земств в этой области координировал губернский комитет Всероссийского земского союза, которому, в частности, подчинялись созданные на территории губернии 11 крупных лазаретов.

Событием чрезвычайной важности для губернских властей стало посещение Рязани 8 декабря 1914 года императором Николаем II и императрицей Александрой Федоровной, которых сопровождали дочери Ольга и Татьяна. «По этому случаю город еще накануне, с вечера, принял праздничный вид. Все дома, особенно по Московской, Соборной и Астраханской улицам, расцвечены были национальными флагами. Более всего выделялись своим украшением дома Дворянского собрания и Государственного банка, дом губернатора»(2). На улицах, где предполагался проезд императора, с раннего утра собрались толпы горожан, которые пополнялись жителями пригородных сел и деревень. В половине десятого утра войска и учащиеся учебных заведений были расставлены от вокзала до кафедрального собора. Ровно в 10 часов утра императорский поезд, следуя из Тамбова в Москву, прибыл к платформе рязанского вокзала. Колокольный звон всех рязанских церквей оповестил об этом население города.

На перроне вокзала, украшенного живыми цветами и флагами, император принял рапорты губернатора Н.Н. Кисель-Загорянского и начальника гарнизона полковника Н.П. Беклемишева. В помещении вокзала ему были представлены местные должностные лица и делегации от дворянства, города, земства, купечества, мещан, старообрядцев, крестьян Ямской, Троицкой и ряда других волостей, служащих Московской железной дороги, машинистов и рабочих станции Рязань. «Их Величество в сопровождении лиц свиты и губернатора обходил всех встречавших и милостиво беседовал с некоторыми из них»(3). Делегации вручали императору хлеб-соль и пожертвования на нужды войны. Представители губернского города во главе с рязанским городским головой И.А. Антоновым поднесли хлеб-соль на резном блюде, исполненном учениками местного ремесленного училища, а волостной старшина Перочинской волости Бабушкин поднес мед собственной пасеки. Супруга губернатора представила императрице крестьянок сел Шумашь и Поляны Рязанского уезда, которые поднесли холст собственного изделия для раненых, и Михайловского уезда, поднесших шитые полотенца. «Крестьянки были в своих старинных местных одеждах, в поневах, шушпанах, кичках, чем обратили на себя милостивое внимание их величеств»(4).

С вокзала царская семья на автомобиле отправилась в Рождественский собор, куда прибыла в 11 часов 15 минут. «В своем приветственном слове епископ Димитрий назвал день 8 декабря историческим для Рязани, высказал, что рязанцы, памятуя заветы Феодорита, бывшего архиепископа Рязанского, указавшего России на необходимость избрать Михаила Федоровича Романова на царство и своим пламенным словом убедившего юного царя принять это царство, останутся и в эти исторические дни беззаветно преданными самодержавному царю. «Благословен грядый во имя Господне», — закончил свою речь епископ»(5). После окропления святой водой и краткого молебствия император с семьей приложились к мощам святителя Василия Рязанского, чудотворному образу Знамения Божией Матери и иконе Феодотьевской Божией Матери. Преосвященный благословил императора иконой Василия Рязанского, императрицу - Феодотьевской Божией Матери. Затем они проследовали в церковь Михаила Архангела, где поклонились гробнице епископа Рязанского Феодорита, активно участвовавшего в избрании на царство первого Романова. Общество хоругвеносцев поднесло императору икону епископа Василия Рязанского.

Затем с часу до двух император с семьей посетили 46-й сводный военный лазарет, расположенный в здании духовной семинарии, склад вещей для больных и раненых воинов в Дворянском собрании, оборудованный на средства Комитета под председательством супруги губернского предводителя дворянства Е.А. Петрово-Соловово, лазарет дворянства на Астраханской улице, лазарет при Екатерининской общине Красного Креста, лазарет Всероссийского городского союза при Салтыковской городской больнице.«Большая часть дороги в этот лазарет идет глухими улицами, но и эти улицы были полны народа, собравшегося приветствовать восторженно их величества»(6). В каждом из заведений после представления благотворителей и администрации император, обходя раненых, благодарил за службу и раздавал некоторым знаки отличия, в лазарете при Екатерининской общине Красного Креста тяжело раненного под Перемышлем унтер-офицера Зеленцова наградил Георгиевским крестом III степени. Государыня же и великие княжны оделяли образками.

В исходе второго часа пополудни из Салтыковской больницы, где ему поднесли альбом ее видов, император отбыл на вокзал. На вокзале он передал почетному члену Императорского человеколюбивого общества С.С. Шеншину шейные образки для раздачи раненым, находящимся в местном лазарете этого Общества. «Около 2-х часов император с августейшей семьей отбыли при восторженных криках «ура» из Рязани, осчастливив рязанского губернатора высокомилостивыми словами благодарности населению за прием»(7).

За отличный порядок во время пребывания монарха в Рязани 8 декабря 1914 года Н.Н. Кисель-Загорянский получил Высочайшую благодарность. Помимо медали на ленте ордена Белого Орла за труды по проведению всеобщей мобилизации, которой награждались все участвующие в этом гражданские чиновники, в апреле 1914 года Николай Николаевич был награжден орденом святого Владимира III степени, а в ноябре 1916 года орденом Святого Станислава I степени. Кроме этого, ему были пожалованы жетоны от Комитета под председательством великой княгини Елизаветы Федоровны за оказание помощи семьям лиц, призванных на войну, и от Комитета для оказания временной помощи пострадавшим от военных действий под председательством Великой княгини Татьяны Николаевны. Последним свидетельством внимания со стороны императорской фамилии для Н.Н. Кисель-Загорянского стал пожалованный ему 27 декабря 1916 года знак в память пятидесятилетия со дня принятия Ее Императорским Величеством императрицей Марией Федоровной непосредственного участия в делах ведомства учреждений императрицы Марии.

Тем временем ситуация в стране ухудшалась. Следствием войны стал экономический кризис, все тяготы которого легли на плечи крестьянства и городской бедноты. Нарастали трудности со снабжением продовольствием и топливом. На протяжении 1915—1916 годов посевные площади, урожайность и поголовье скота в Рязанской губернии неуклонно сокращались. Помимо рабочих рук, мобилизация лишала крестьянские хозяйства и лошадей. Недостаток рабочих рук сказывался и на помещичьих хозяйствах, где стали использовать труд военнопленных. В начале 1916 года группа землевладельцев гласных губернского земства предлагала даже завозить на сельские работы в регион китайцев и корейцев с Дальнего Востока(8).

Авторитет монарха и властей в глазах населения быстро падал. Военные неудачи и экономические трудности связывали с предательством и шпионажем в правительственных кругах. Поэтому события Февральской революции в столице, которые привели к крушению монархии, основная масса населения в провинции восприняла как должное. Не были исключением и рязанцы, так восторженно встречавшие императора всего два года назад.

В Рязань телеграмма о событиях в Петрограде пришла 28 февраля 1917 года, но до 2 марта губернатор запретил ее оглашать. Когда 2 марта в городе были получены московские газеты, он провел совещание с вице-губернатором С.С. Давыдовым, председателем губернской земской управы Г.Ф. Мусоргским и городским головой И.А. Антоновым, на котором обсуждались меры по поддержанию порядка. Вечером этого же дня Н.Н. Кисель-Загорянский встретился с председателями уездных земских управ, которые находились в губернском городе в связи с губернским совещанием по продовольственному вопросу. После этого был разослан циркуляр земским начальникам о поддержании порядка, согласно которому предлагалось действовать осторожно и консультироваться с земскими и общественными деятелями. На час дня 3 марта губернатор назначил экстренный созыв городской Думы, где предполагал присутствовать лично.

Но ситуация уже вышла из-под его контроля. В ночь со 2 на 3 марта в ходе совещания в городской управе местные общественные деятели приняли решение о создании временного исполнительного комитета. Утром к зданию городской управы потянулись войска и горожане, выражая готовность поддержать новую власть. Самые решительные из собравшихся освободили арестованных из тюрьмы. Тем временем губернатор объезжал улицы, «призывая шедший народ и войска к сохранению самообладания и спокойствия»(9). В 2 часа дня губернатором вновь было проведено совещание, на котором присутствовали вице-губернатор, председатель и прокурор окружного суда, командиры расквартированных в городе полков. Было принято письменное решение «оказывать всякое содействие Временному правительству в целях поддержания порядка и спокойствия и нормального течения дел во всех учреждениях»(10).

В 8 часов вечера избранный начальник гарнизона арестовал губернатора и вице-губернатора, были арестованы также деятели монархических организаций и отстранен от должности епископ Димитрий. Уже находясь под стражей, Н.Н. Кисель-Загорянский 4 марта передал телеграмму в столицу, в Таврический дворец, министру внутренних дел с сообщением об этих событиях. Из Петрограда в Рязань 6 марта от министра, председателя Временного правительства князя Г.Е. Львова пришла телеграмма о «временном» отстранении губернатора и вице-губернатора от должности.

Вице-губернатор 8 марта добился в связи с болезнью перевода под домашний арест, а затем и вообще был освобожден. Бывший губернатор 18 марта все еще находился под арестом и просил телеграммой Министерство внутренних дел освободить его из-под стражи в связи с болезнью жены, которая нуждалась в лечении в южном климате. Исполком общественных организаций 23 марта принял решение об освобождении помещения, занимаемого семьей губернатора, для передачи общественным организациям.

Последний рязанский губернатор скончался в Стамбуле в начале 1953 года. Его сын, корнет лейб-гвардии кирасирского полка Н.Н. Кисель-Загорянский, с ноября 1918 года воевал в рядах Вооруженных сил Юга России, а затем в русской армии офицером-пулеметчиком, дослужился до чина ротмистра и умер 23 мая 1922 года в Константинополе.

«В субботу, 2 августа, в 6 часов вечера, в Рязань приехал вновь назначенный губернатор <...> На вокзале г. губернатора встретили: г. вице-губернатор А.Н. Крейтон, правитель канцелярии губернатора Н.А. Правдолюбов, старший чиновник особых поручений С.С. Шеншин, г. полицмейстер и уездный исправник. С вокзала губернатор проследовал в собор, где отслужен был краткий молебен, а затем он отправился в губернаторский дом. В тот же день г. губернатор вступил в управление губернией. В воскресенье, 3 августа, г. губернатор принимал у себя на квартире должностных лиц. В воскресенье, 3 августа, вокруг Рязани был совершен крестный ход, в котором принимали участие преосвященные Димитрий и Амвросий и новый губернатор Н.Н. Кисель-Загорянский»/Рязанский вестник. 1914. 5 авг. № 188.

«Сто лет назад русский царь и русские войска спасли немцев от порабощения Наполеоном. Эти-то спасенные нами тогда государства и объявили нам войну без всякого вызова с нашей стороны за то, что мы вступились за единоверных нам сербов. Русские люди, Бог поможет правому делу. Как и в прежние году вся Русь встала около своего царя на защиту своей родины, и не одни мы воюем теперь с немцами: нам помогают французы и англичане. Бог даст, мы одолеем врага. Самый злой враг русской земли много страшнее немца, — это народное пьянство. От водки разоряется народ, от нее пожары в деревнях, и водка же — причина большинства преступлений. Видя, какой вред приносит неумеренное потребление вина всей русской земле, Государь повелел всеми мерами бороться с пьянством, поэтому мною будут приняты самые строгие меры и против самих пьяниц, и против шинкарей»./Объявление от рязанского губернатора Н.Н Кисель-Загорянского населению губернии // Рязанские губернские ведомости. 1914. 9 авг. № 60.

/Воззвание рязанского губернатора //Рязанские губернские ведомости.1914. 6 сент. №67.

/Телеграмма Н.Н. Кисель-Загорянского министру внутренних дел о событиях в Рязани. 4 марта 1917 г. // ГАРО. Ф. Р-1. Оп. 1. Д. 340. Л. 2-2 об.

«П.С. Рубан делает доклад о посещении арестованных, положение которых поручено было выяснить П.С. Рубану, А.А. Рязанову, Л.И. Кученеву как губернскому комиссару и прокурору суда. Заключительными словами при посещении арестованного г. Киселя-Загорянского, бывшего губернатора, были: «Леонид Иванович, обращаюсь к Вам, как комиссару по гражданской части, я считаю необходимым засвидетельствовать и передать мою благодарность за вполне корректное и любезное к нам отношение во время содержания нас под арестом». На это член бюро исполнительного комитета П.С. Рубан ответил: «Я, как представитель Исполнительного комитета, принимаю Ваше заявление с особым удовлетворением главным образом потому, что при старом правительстве такие заявления от арестованных никогда не поступали». Постановлено: просить начальника гарнизона организовать для арестованных прогулки»./Из журнала заседаний бюро исполнительного комитета. 9 марта 1917г. // ГАРО. Ф. 3023. Оп. 1. Д. 4. Л. 8.

Публ.: «История Рязанской власти: руководители Рязанского края, 1778-2008»/ Рязань, 2008г.