10 марта 1930 г.

Сов. cекретно

На 1-е марта 1930 года округ в работе по коллективизации имел в цифровом отношении хорошие результаты — из 349 841 кр-ских хоз-в было вовлечено в колхозы 269 899 — 77,1%.

С конца февраля, 23—25 числа, начинается процесс выходов из колхозов, принявший в первых числах марта массовый характер и охвативший в большей или меньшей степени все районы.

Основной причиной такого положения является недостаточное и неверное руководство: работники, непосредственно проводящие коллективизацию — уполномоченные и бригадиры, состав которых к тому же чрезвычайно пестрый — от студента Московского ВУЗа до деревенского комсомольца — по существу никем не инструктировались.

Приезжающим из Москвы бригадам говорили, что инструктаж и установку в работе им дадут на местах. По приезде в районы, снабдив их удостоверением и контрольной цифрой «столько-то % к такому-то числу», сразу же отправляли в деревню.

В качестве «основной установки» в работе по коллективизации как районные, так и окружные органы брали погоню за процентами, все внимание обращали на количество, совершенно забывая о качестве работы. В газете «Рабочий клич» крупным шрифтом ежедневно публиковались идущие впереди, отстающие и плетущиеся в хвосте районы, комментируя определение опять-таки процентами. Окрколхозсоюз занимался исключительно регистрацией этих процентов, давая нагоняй, грозя отдачей под суд руководителей тех районов, которые болыпее внимание уделяли закреплению созданных колхозов, тем самым отставая в количестве (Сапожковский).

Приезжающие из Москвы товарищи также в первую очередь интересовались количеством, указывая, что срок близок, а %% еще недостаточно.

Работники низов, бригадники и уполномоченные, не получив твердой установки в работе, все время подгоняемые РИКами и Райкомами партии, требующими только процентов, пошли по линии наименьшего сопротивления. Через голову масс, игнорируя не только середняков, но и бедноту, строились колхозы. Агитационно-разъяснительная работа подменялась администрированием, нажимом, запугиваниями. Такие методы вошли в практику работы как система.

Многими работниками мест в качестве основного аргумента за коллективизацию применялся «наган», как например, уполномоченный Михайловского РИКа по Щетининской слободе Рогожин в заключение сделанного им доклада вынул револьвер и заявил: «Кто против колхоза, тот против Соввласти и того мы будем расстреливать», другой уполномоченный в с. Зимино, Захаровского р-на, Давыдов, придя на собрание, вынимает наган из кабура и клал его перед собой на стол. Такие случаи далеко не единичны, их зарегистрировано нами 9.

Кр-н середняков, а часто и бедняков, выступавших на собраниях против коллективизации, немедленно арестовывали и отправляли в Райотделы с просьбой посадить дня на 3—5 «для острастки». Часто арестовывали только за то, что «не идет в колхоз». Особенно большое распространение принял этот «метод воздействия» в районах Сараевском и ІІІацком, где ежедневно в канцелярию н/уполномоченного арестованных доставляли пачками по 6—10 ч. в день. Когда же увидели, что арестованные н/уполномоченными немедленно выпускаются, последних стали направлять в РАО, где их держали по несколько дней. Арестованная Сев. Рязанским РАО выступавшая против коллективизации беднячка в Домзаке сошла с ума.

Если факты применения оружия и арестов, хотя и многочисленны, все же они поддаются учету, то угрозы и запугивания носили просто массовый характер, отличаясь чрезвычайной разнообразностью. Особенно характерными из них можно считать следующие: в с. Л. Конобеево, Шацкого района, уполномоченный Музик на собрании так проводил голосование: «кто против коллективизации, а следовательно и против Соввласти, — поднимите руки».

Предколхоза с. Телятники, Сараевского района, грозил не вступавших в колхоз кр-н обложить непосильным штрафом.

Один из уполномоченных в Елатомском районе угрожал не вступивших в колхозы отправить в Соловки.

Угрожали расстрелами, выселением, лишением избирательных прав, «брали на заметку», писали акты, каждое слово заносили в протоколы, вызывали в отдельную комнату для «воздействия» и «обработки», где стучали наганом по столу, приказывая немедленно записываться в колхоз.

Употреблялись и методы экономического нажима — в Кадомском, Пителинском, Ал-Невском и Сев. Рязанском районах по отдельным селениям лишили не вступивших в колхозы снабжения дефицитными товарами. В Ермишинском, Пителинском, Шацком и Пронском районах в качестве воздействия к не вступившим в колхозы у последних производились обыски, изъятия (под маркой сбора семфонда) всех зерновых, хлебных и фуражных запасов, налагались штрафы, в отдельных случаях производили даже раскулачивания середняцких хозяйств, с целью побудить их вступить в колхоз.

Райкомы ВКП(б) и Райисполкомы, зная о всех этих искривлениях и безобразиях, не только не принимали достаточных мер, но сплошь и рядом санкционировали их и даже рекомендовали в отдельных случаях официально. Характерно в этом отношении секретное письмо Председателя Ал.-Невского РИКа Захарова, разосланное уполномоченным по коллективизации (по нашему предложению было немедленно изъято, а Пред. РИКа Захаров снят с работы), в котором он рекомендует предъявить ультиматум не вступившим в колхозы, в том числе беднякам и середнякам, и, в случае дальнейшего отказа вступить в колхозы, лишить их земнадела, переселить из пределов округа и поставить перед О/П вопрос о лишении снабжения дефицитными товарами.

Шацкий и Сараевский РИКи санкционировали аресты середняков и бедняков, производимые уполномоченными на местах, а н/сотрудника т. Ильина, указавшего на недопустимость таких действий, работники Сараевского РИКа обвинили в правом уклоне и бюрократизме.

Применением таких мер нажима и насилия и были вовлечены (в большинстве) вышеуказанные 77,1% всего крестьянского населения округа в колхозы.

Опубликованная 2/III статья т. Сталина и новый устав колхоза, дав совершенно ясную и четкую установку в работе, не допускающую никаких нажимов и администрирования, вызвала коренной перелом в практической работе по колхозстроительству и реакцию в настроениях крестьянства, подогреваемую кулачеством.

Статья вызвала громаднейший интерес у кр-ства, как пример можно привести то, что в деревнях Ряжского р-на номер «Правды» со статьей т. Сталина покупался нарасхват по 2 р.

В ряде районов указанная статья в буквальном смысле произвела революцию, застигнув врасплох местных работников, т.к. крестьянство раньше успело с ней ознакомиться и бурно реагировать — требованием возвратить скот и отказа от коллективизации вообще. Значительная часть крестьянства, под влиянием кулачества, выступление т. Сталина поняли так, что ЦК партии, не поддерживая того метода работы, который применялся на местах, вопрос о коллективизации снимает с повестки дня очередных задач. Необходимо отметить, что, как общее явление, статья Сталина принята была крестьянством с большим удовлетворением. Крестьянин с. Дубровичи, Сев. Рязанского р-на, Зазаев говорил по этому поводу: «Давно бы так сделали, мы бы все были в колхозах».

Кулачество и а/с элемент пытаются полностью использовать перелом в работе и настроении крестьянства. Ими была развернута бешеная агитация за выходы из колхоза, заявляя: «раз теперь вовлечение в колхозы только в добровольном порядке, то выходи из колхоза».

Распускались слухи, что партия в отношении колхозстроительства изменила свою политику, что сам Сталин против колхозов и т.д.

В тех участках, где при вовлечении в колхозы имелись действительно искривления — администрирование и нажим (а цх болыиинство), крестьянство положительно реагирует на призыв кулачества и идет из колхоза. Характерен в этом отношении следующий факт: толпа из 200 человек из Фофановской слободы пришла в г. Ряжск, окружила РИК и требовала выписать их из колхоза и возвратить обобществленный скот. Крестьяне говорили: «Нас запугивали, грозили Соловками, арестами, поэтому мы и шли в колхоз, а вот Сталин заявил, что насильно в колхоз тянуть нельзя».

Большую роль в создавшейся обстановке сыграло и только что пережитое округом выступление в Пителинском районе, окрылившее кулачество, давшее ему уверенность в том, что оно способно влиять на массы крестьянства и руководить ими, что повлияло на его активность и заставило тоже перестроить свою работу в сторону сколачивания крестьянства вокруг себя, организации его для массовых выступлений, групповых требований и групповых же выходов из колхозов.

Это нашло свое выражение в резком увеличении массовых выступлений (если последних в период с 27/II по 4/II было два, то в период с 4/ІII по 8/III их уже 10) и массовых же выходов из колхозов с коллективными заявлениями.

Нельзя, конечно, не принимать во внимание и того, что возбужденное, наэлектризованное настроение крестьянства, в связи с восстаниями делает его более восприимчивым к кулацкой агитации.

Картина выходов из колхоза в Цифровом выражении и, по районам следующая:

До 2/III, т.е. до появления статьи Сталина, выходы отмечены в р-нах Пителинском, Ал-Невском, Тумском, Касимовском, Ерахтурском и Сасовском как следствие Пителинского и Раненбургского восстания, поскольку эти районы граничат с повстанческой полосой, и в районах Шацком, Сев. Рязанском и Ряжском — следствие особенно большого количества перегибов и искривлений, допущенных в этих районах. Цифры по периодам таковы:

В остальных районах выходы начались уже после опубликования статьи Сталина и размеры выхода колебались в зависимости от наличия в них перегибов в период организации колхозов и, с другой стороны, от количества кулачества и а/с элементов, его гнездования и активности.

Высокие цифры выходов по Кадомскому и Ермишинскому р-нам прошли за счет наличия сильного по количеству кулачества и а/с элемента (торговцы), по Чучковскому р-ну за счет наличия большого количества кулацкого, а/с и уголовного элемента. По Ю-Рязанскому, Захаровскому и Сараевскому — причиной большого выхода является как наличие сильного кулачества, так и большое количество перегибов в проведении коллективизации и особенно раскулачивания.

Начальник Инфо (Попов)

Заверенная копия

Публикация: Л. Виола и др. «Рязанская деревня в 1929-1930гг.: Хроника головокружения. Документы и материалы»/М.:РОССПЭН, 1998г., № 83.