Двигаясь по полосе, зажатой между 51-м и 52-м градусами северной широты, на восток, на Урале мы наткнёмся на Аркаим.

Аркаим с высоты птичьего полёта.

Открыли его случайно в 1987 году при проведении подготовительных работ в зоне затопления будущего водохранилища. Просто сам по себе факт обнаружения развитой осёдлой цивилизации в урало-казахстанских степях, в регионе, который «серьёзные учёные» считали историко-географическим захолустьем и рассматривали, в лучшем случае, как транзитную зону кочевых азиатских орд, явил собой величайшее чудо. Изучение же памятника заставило исследователей присвистнуть, а «профессиональных историков» схватиться за валокордин.

Макет Аркаима.

Если Стоунхендж является только обсерваторией, ну, и может быть, во вторую очередь, ещё и святилищем, то Аркаим – это храм, жилой город, металлургический завод и шедевр фортификации (про это я писал в части 2 «Долгой дороги домой» ). И помимо такой обильной функциональной нагрузки, прямо в жилые, хозяйственные и оборонительные постройки чудо-города была органично вписана пригоризонтная обсерватория.

Точки в архитектуре Аркаима, значимые для проведения пригоризонтных наблюдений, и азимуты отслеживаемых астрономически-важных событий.

И для сравнения – схема Гозекского камня, упомянутого в I главе…

Общность принципа определила сходство Аркаима и Стоунхенджа. Оба они лежат практически на одной широте с отклонением менее 1,5 градусов. Оба расположены на дне чашеобразной долины. Оба ориентированы по сторонам света с секундной точностью. Оба имеют кольцевую, в несколько уровней, структуру, главная ось которой «смотрит» на точку восхода в день летнего солнцестояния. Даже размеры у них совпадают: радиус кольца лунок Обри в Стоунхендже и радиус внутренней цитадели Аркаима равны 43,2 метра.

Есть, конечно, у Аркаима и Стоунхенджа и отличия – и не только в том, что первый был деревянным, а второй – каменным. Астроархеолог К.К. Быструшкин выявил, что если на Стоунхендже можно пронаблюдать 15 астрономически важных событий из 18 возможных, то на Аркаиме все 18! Другими словами, город Аркаим оказался обсерваторией гораздо более высокого класса, чем его раскрученный британский собрат.

Идеальные пропорции Аркаима.

Аркаим оказался точнее выверен и по сторонам света – его погрешность составляет менее полминуты дуги (точнее, чем у пирамид! ). Причём, чтобы достичь такого результата строителям Аркаима пришлось попотеть. Исследователи как-то обходят вниманием тот факт, что рядом с Аркаимом был обнаружен выполненный на земле чертёж его в натуральную величину. То есть, первоначально город планировали разместить в другом месте, для чего был проведён полный цикл подготовительных работ и сделана разметка. Однако, проведя контрольные замеры, жрецы перенесли город на несколько десятков, казалось бы, непринципиальных, метров. Вроде, мелочь, но строители бросили уже готовую площадку и начали всё заново на новом месте. Видимо, они отлично понимали важность этой невоспринимаемой невооружённым глазом точности. Они понимали, а мы – нет!

Ориентация Аркаима по сторонам света.

Аркаим способен дать форы Стоунхенджу не только по точности, но и по возрасту. Методом Локьера (который был проверен на Стоунхендже – мы об этом говорили выше) Аркаим датирован 2800 годом до нашей эры. Это ещё один штришок к вопросу, откуда и куда распространялась цивилизация: из просвещённой Европы в дремучую Азию или наоборот.

Связь со звёздами в Аркаиме не была пассивно-наблюдательной. Продолжая исследования, К.К. Быструшкин обнаружил, что город выстроен в виде зодиакальной карты звёздного неба, своего рода гигантского гороскопа. Другими словами, обсерваторию в Аркаиме строили не для того, чтобы только начинать исследования звёздного неба с чистого листа; её проектировали грамотные специалисты с уже наличествующим багажом астрономических знаний.

И, в довершении археоастрономических исследований, Аркаим преподнёс заключительный сюрприз: оказалось, что он устроен ещё и как астрономический календарь. Вернее, как три календаря – солнечный, лунный и прецессионный. С солнечным и лунным, в принципе, всё понятно и неспециалистам, а вот на прецессионном придётся остановиться. Прецессию Земли «Естественнонаучный словарь» определяет как «медленное движение оси вращения Земли по круговому конусу с осью, перпендикулярной плоскости эклиптики, и образующей с осью угол 23 градусов 27 минут» .

Схема прецессии.

Прецессию проще всего наблюдать на детском волчке или юле – они вращаются сначала строго вертикально, а потом постепенно ось вращения начинает отклоняться от вертикали, а её верхняя точка начинает описывать спиральную окружность. То же происходит и с нашей планетой. При этом, мысленное продолжение земной оси, спроецированное на небесную сферу, «чертит» на ней круг, перемещаясь между созвездий. На то, чтобы этот круг замкнуть требуется 25920 лет.

Считалось, что явление прецессии Земли открыл во II веке до нашей эры Гиппарх Родосский. Обнаружение прецессионного календаря в Аркаиме дату её открытия сдвинуло на две с половиной тысячи лет в глубь времён и в пух разнесло «академические представления» об уровне астрономических знаний у древних. Кроме того, «академическая версия» считала, что все астрономически-ориентированные объекты, аналогичные Аркаиму, несмотря на сверхсложность и сверхдороговизну их создания, служили «для определения сроков сельскохозяйственных работ» . Родить такое мог только тот, кто не только ни дня не провёл в деревне, а даже не гулял во дворе собственного дома. Если, уж, у нас, в XXI веке пресловутые сроки сельскохозяйственных работ определяются далеко не по звёздам, то, логично предположить, что и пять тысяч лет назад надобности возводить для этого Стоунхендж, пирамиды или мегалитические обсерватории абсолютно никакой не было. Тем более, не требуется для этого прецессионный календарь, рассчитанный на 26 тысяч(!) лет, и, вообще, никакой практической пользы в рамках жизни одного человека не имеющий. А зачем тогда строители Аркаима заложили его в план своего города? А ни зачем – просто чтобы, с лёгкой усмешкой, показать нам своё над нами интеллектуальное превосходство.

Эта, найденная в Аркаиме, статуэтка получила имя собственное «Человек, смотрящий в небо» и стала если не гербом, то символом аркаимцев.

Аркаим не оказался единичным феноменом. До него уже было известно аналогичное поселение Синташта, не получившее достойной оценки из-за сложностей исследования, связанных с неудовлетворительной сохранностью памятника. Зато после Аркаима открытия посыпались как из рога изобилия. К настоящему времени обнаружено 24 поселения, устроенных по одному с Аркаимом замыслу. Они компактно расположены в междуречье Урала и Тобола. Место их нахождения, территорию размером 400 на 150 километров, вытянутую с севера на юг, с лёгкой руки всё того же К.К. Быструшкина, неофициально называют сейчас Страной городов.

Страна городов.

Изучение Страны городов только начато, но уже сейчас доказано, что такие её города, как Синташта, Исиней-1, Исиней-2, Аландское были, как и Аркаим, высококлассными обсерваториями.

И что думают по этому поводу «профессиональные историки»? Да, лучше бы её водохранилищем затопило – вот, что думают «профессиональные историки»! Травля, устроенная Аркаиму и Стране городов по пламенности речей и тяжести обвинений превзошла даже показательные сталинские процессы над генетикой и кибернетикой. Любой человек, просто заинтересовавшийся темой Аркаима, тут же получает целый спектр обвинений – от оккультизма до национализма; исследователи дискредитируются; их результаты подвергаются профанации. Апофеозом истерии стала показанная по 1 каналу ЦТ передача «Гордон-кихот», где брызжущие слюной содержанки фонда Карнеги с фамилиями, оканчивающимися преимущественно на -ман и -штейн, предводительствуемые затесавшимся в их субтильные ряды поп-звездой А. Кураевым, устроили форменный антиаркаимский шабаш (эту передачу мы обсуждали в комментариях к «Долгой дороге…»).

Но мы отвлеклись! Эта псевдоучёная шушера осыплется и сгниёт, так и не поняв своего интеллектуального ничтожества. Но может даже и хорошо, что они не способны увидеть и прочесть сакральные знания, которые наши гениальные предками, обратив в примитивные схемы и зашифровав, умудрились передать через десятки тысяч лет нам.

Они повсюду: в священных писаниях разных народов («Горная фантазия равнинных обитателей»), в русских сказках («Послание нерождённым»; «Причастие Солнцем»; «Молитва о главном»), в античных мифах («Горная фантазия равнинных обитателей-2»), в загадочных сооружениях («Код Петра Великого»), в узорах и орнаментах («Рязанские похождения Александра Македонского»)...

Я уже где-то писал, что все мои работы, несмотря на их внешнее разнообразие, посвящены на самом деле одной и той же теме – сакральному знанию. Отмечал я и то, что, взявшись за любое исследование глубокой старины, обязательно натыкаешься на астрономическую тематику. И вот только что мы выяснили, что календарно-астрономические мотивы неведомые гении глубокой древности не только зашифровывали в сказки и в узоры, но и, ценой неимоверных затрат и усилий, воплощали в масштабных архитектурных проектах. Тот же Аркаим – целый город, сориентированный по Солнцу и возведённый по астрономическим принципам. Резонный вопрос: могли ли эти мотивы быть посланы нам посредством какого-то архитектурного принципа?

Теоретически, могли – отчего бы и нет? Сказки, ведь, дошли… Но, с другой стороны, для сохранения в веках сказок особых вложений не требуется – достаточно собственной памяти и внимающих внучат, которые когда-то эту сказку расскажут уже своим внукам. И совсем другое дело – Стоунхендж возвести. Понятно, что в камне-то надёжней будет, но не будем же мы теперь в каждом дворе строить этакую вот мегалитическую екибану.

Хорошо, договорились – Стоунхендж перед каждым домом строить не будем, поскольку нерентабельно и бессмысленно. Даже в каждом городе не будем. Но и так просто от идеи не откажемся. Вспомним-ка, как нам прислали пращуры сокровенную мудрость в устной форме? Они взяли из всех своих знаний лишь самую суть, квинтэссенцию, обратили эту суть в примитивные, детям понятные схемы и облекли их в занимательные, запоминающиеся и легковоспроизводимые формы. Так и дошли до нас кладези мудрости – «Колобок», «Репка», «Курочка Ряба»…

Видимо и в архитектуре пошли волхвы тем же путём. Взяли что-то важное – самое важное! – и заложили это важное, даже не как деталь, не как конструктивный элемент, а как направление, как вектор, как концепцию. И вся-то проблема – вычислить, что именно «зашили» они в качестве послания; найти что-то, чем пользуемся мы сейчас и чем пользовались жители того же Аркаима. Как думаете – справимся?

Во-первых, определимся – мы ищем какой-то астрономический принцип, имеющий архитектурное воплощение. А искать его надо, видимо, в устройстве пригоризонтных обсерваторий, поскольку и Аркаим, и Стоунхендж, и все остальные их аналоги были таковыми. Освежим же в памяти, что такое пригоризонтная обсерватория и как она функционирует.

Главное наше светило – Солнце – можно без ущерба для зрения наблюдать невооружённым глазом только тогда, когда оно находится непосредственно у горизонта. Поэтому, сооружения, предназначенные для этого, и называются пригоризонтными обсерваториями.

Для устройства пригоризонтной обсерватории нужна ровная открытая площадка, с которой на все стороны света открывается неограниченный обзор линии горизонта. В центр площадки строго вертикально вкапывается столб или шест. Вся дальнейшая работа «пригоризонтного астронома» сводится, собственно, к отмечанию точек восходов и закатов Солнца.

Наблюдения лучше всего начинать в тот весенний денёк, когда тень от шеста на восходе и на закате образует прямую линию. Это значит, что наступило весеннее равноденствие, день стал равен ночи, а Солнце сегодня взошло строго на востоке и село строго на западе. Зафиксировав вешками точки восхода и заката в этот день, мы не только определим «нулевую координату» дальнейших наших измерений, но и выставим нашу обсерваторию по сторонам света.

После весеннего равноденствия точка восхода начнёт стремительно смещаться к северу. Сначала это будет происходить огромными скачками на полтора видимых диска Солнца ежедневно, потом замедлится и в один прекрасный день остановится совсем. Это ознаменует наступление летнего солнцестояния – самого длинного дня в году. После него Солнце двинется в обратный путь и точка его восхода начнёт смещаться к югу. Разумеется, максимальную северную точку мы так же отметим вешкой.

Осенью точка восхода вновь пересечёт линию восток-запад, с которой мы начали наблюдение. Это вновь будет равноденствие, только уже осеннее. Как не сложно предположить, далее точка восхода будет смещаться к югу, пока в день зимнего солнцестояния не замрёт в крайнем южном положении, которое «пригоризонтному астроному» предстоит зафиксировать последней вешкой. Затем весь годовой цикл повторится.

Собственно, пригоризонтная обсерватория будет представлять собой сектор, образованный двумя условными визуальными линиями, идущими от наблюдателя и пересекающими горизонт в точках восхода Солнца в дни летнего и зимнего солнцестояний.

«На местности» пригоризонтная обсерватория будет представлять собой приблизительно такой сектор от наблюдателя до крайних северной и южной точек восхода.

Тут надо оговориться, что мы описываем происходящее с точки зрения земного наблюдателя. На самом же деле это не Солнце восходит и заходит, а Земля вращается вокруг него, вызывая такие визуальные эффекты.

Смена времён года.

Второй сектор обсерватории, симметричный вышеописанному, будет «ориентирован» на запад и таким же образом составлен из азимутов заходов Солнца.

Азимуты восходов и заходов Солнца и Луны в течение года.

Если проявить смекалку и после начала наших наблюдений сразу начать отсчитывать по 30 восходов, то наша обсерватория приобретёт и черты календаря. Между весенним равноденствием и летним солнцестоянием мы получим три раза по 30 восходов, и столько же между осенним равноденствием и зимним солнцестоянием. Каждые 30 отмеченных вешками восходов, носят название «врата» (бытует такой термин и в астрологии, то там он имеет несколько иное значение).

Врата между собой будут далеко не равны. Как мы отмечали выше, точка восхода быстрее всего смещается вблизи точки равноденствий, поэтому врата, прилегающие к оси восток-запад, будут самыми большими, а врата вблизи крайних точек восхода – самыми маленькими. Если дугу «точка равноденствия - точка солнцестояния» поделить на равные части, то получится, что во вратах, прилегающих к равноденственной точке – 12 частей, в средних вратах – 8 и во вратах, прилегающих к солнцестоянной точке – 4. Каждая такая часть называется «окном» и равна одному градусу склонения. Таким «прибором» можно определять склонение любого светила, восходящего в пределах любых из шести врат.

Но всё это уже частные детали, описанием которых, я надеюсь, не слишком сильно утомил благосклонного читателя. Зато нам посчастливилось выявить главное. Особую роль в устройстве пригоризонтной обсерватории играют три визирных линии: 1) равноденственная ось, совпадающая с направлением восток-запад; 2) азимут на точку восхода Солнца в день летнего солнцестояния, направленный на северо-восток и 3) азимут на точку восхода Солнца в день зимнего солнцестояния с направлением на юго-восток.

Их-то – все вместе или каждую по отдельности – мы и будем искать…