А.Д.Пряхин, А.С.Саврасов (г. Воронеж)

До недавнего времени при изучении древней металлургии и металлообработки абашевской и срубной культурно-исторических общностей преимущественное внимание уделялось оценке конечной продукции производства - металлическим изделиям [1]. Сказанное относится и к вопросу о традициях производственной деятельности [2]. Конечно же, при таком подходе как бы на втором плане оказывается сам процесс производства, т.е. технология, вопросы структурной организации как внутри поселений, так и в их системе - те слагаемые, которые, собственно говоря, позволяют воссоздать производственные традиции в их преемственности.

Реализации обозначенного подхода в какой-то мере способствует опора в исследовательском плане на изучение бытовых памятников в рамках отдельных хорошо исследованных микротерриторий.

Одной из территорий такого рода является достаточно хорошо исследованный воронежский археологический микрорайон [3], который охватывает нижнее течение р. Воронеж с притоками и примыкающую территорию долины Дона. В ландшафтном отношении большая часть этой территории включается в левобережный придолинно-террасный район лесостепи, а значительная ее западная часть входит в придонской меловой район.

Напомним, что археологические исследования в данном микрорайоне начались еще в начале века. Но первые систематические исследования были осуществлены Н.В.Валукинским в предвоенное десятилетие ([4] и др. работы). Особенно следует отметить начатые им в 1935 г. разведочные раскопки поселения у Вогрэсовской дамбы в черте г.Воронежа, которые в следующем году продолжил Г.В.Подгаецкий [5]. Напомним, что именно тогда в рамках поселка срубной культуры были встречены многочисленные свидетельства производственной деятельности: глиняные литейные формы, плавильные чаши, шлаки и ошлаковки, капли металла, каменные орудия труда. Г.В.Подгаецкому принадлежит мысль о существовании у срубников производственной деятельности разных уровней, включая специализированное производство и соответствующую специализацию поселков [6].

В результате работ Воронежской лесостепной (скифской) экспедиции ИААН СССР (рук. П.Д.Либеров) и экспедиции Воронежского универ-

* Переработанный вариант статьи, сданной в 1995 г. в сборник научных трудов Тульского областного краеведческого музея.

ситета (рук. один из авторов данной статьи) в 50-60-е годы на данной территории были выявлены, а в какой-то степени и изучены, поселения эпохи бронзы с материалами абашевской и срубной культур.

Но наиболее значительные исследования в данном микрорайоне осуществлены уже в связи с сооружением Воронежского водохранилища в конце 60-х - начале 70-х годов. Именно тогда проводятся значительные по масштабам раскопки целого ряда, как правило, многослойных поселений, содержащих материалы абашевской, срубной и иных культур: Шиловское, Первое Масловское, Левобережное у плотины, Тавровское, Чижовские 2 и 4. Отрожкинское и др. В результате этих работ были уточнены хронологические позиции абашевских и срубных древностей на данной территории, а также получены бесспорные свидетельства металлообрабатывающего и металлургического производства прежде всего населения доно-волжской абашевской культуры [7(с.42-91), 8(с.14-60; 96-146), 9(с.10-56)], как, впрочем, и донской лесостепной срубной. Наибольшее же число свидетельств производственной деятельности было получено в результате раскопок исследованного почти всей площадью Шиловского поселения доно-волжской абашевской культуры [9(с.14-19, 36-46)].

Из работ последующих лет отметим раскопки экспедицией Воронежского университета Боровского поселения на р.Усмань (рук.АД.Пряхин) и экспедицией Воронежского пединститута - поселения Усманка-2 (рук.А.Т.Синюк). Первое дало серию свидетельств металлургического производства преимущественно донской лесостепной срубной культуры, а второе - доно-волжской абашевской культуры. Сошлемся на результаты раскопок Боровского поселения, где были обнаружены обломки глиняных литейных форм, каменные кузнечные и горно-металлургические орудия труда, каменные и керамические абразивы, другие свидетельства производственной деятельности [10,11]. Что же касается производственных свидетельств с поселения Усманка-2, то они до сих пор введены в научный оборот лишь в самом общем виде.

В целом же на обозначенной территории оказались изученными раскопками более двух десятков поселений эпохи бронзы, давших свидетельства доно-волжской абашевской и донской лесостепной срубной культур. Это создает необходимую базу не только для осмысления проблемы соотношения здесь массивов населения двух культур (документировано следование срубных материалов за абашевскими, установлен факт участия здешних абашевцев в становлении донской лесостепной срубной культуры), но и для постановки вопроса о преемственности металлургических традиций этих двух массивов населения.

Но начать все-таки следует с определения степени заселенности микрорайона как в абашевское, так и в срубное время. Начнем с того, что общее число известных здесь поселений доно-волжской абашевской культуры определяется цифрой 34 (рис. 1), а донской лесостепной срубной

Рис.1. Поселения доно-волжской абашевской культуры воронежского археологического микрорайона: о (А) - поселения, где не встречены следы производственной деятельности; ж(Б) - поселения со свидетельствами металлургического и металлообрабатывающего производства: 1 - Раздолье-1; 2 - Благовещенка; 3 - Губарево-3; 4 - с.Семилуки; 5 - Подгорное 1; 6 - Подгорное 4; 7 - Девица; 8 - устье р.Воронеж; 9 - Левобережное у плотины; 10 - Шилове 1; 11 - Правобережное у плотины; 12,13,14 - Тавровские 1,2,3; 15 - Шиловское2; 16 - Шиловское; 17,18,19 - Чижовские 4,2,5; 20 - у дома инвалидов; 21-Волковское; 22 - Первое Масловское; 23 - Масловское 2; 24 - у Вогрэсовской дамбы; 25 - Придача; 26 - Северо-восточное; 27,28,29 - Отрожка 3,2,1; 30 - Животинное; 31 - Усманка-2; 32 - Боровое; 33 - Забугорье 1; 34 - Казанская Хава 2

Рис.2. Поселения донской лесостепной срубной культуры воронежского археологического микрорайона: о(А) - без следов производственной деятельности; А(Б) - со свидетельствами металлургического и металлообрабатывающего производства: 1 - Нижняя Верейка 2; 2 - Губареве 2; 3 - Раздолье 1; 4 - Губареве 3;5 - Губареве; 6 - Девица; 7,8,9 - Подгорное 1,3,4; 10 - Шилово 1; 11 - Тавровское; 12 - Шилове 2; 13 - пункт XXXVT.14 - пункт XXXV; 15 -пункт XXXIV; 16 -пункт ХХХП;17,18, 19,20 -Чижовские 4,3,2,5; 21 - Волковское; 22 - Первое Масловское; 23,24,25 - Масловские 2,3,4; 26 - Менделеевское 1; 27 - Менделеевское 2; 28 - Новороссийское; 29 - Про-сторненское; 30 - Сады; 31 - Правобережное; 32,33 - Никольские 1,2; 34 - у Вогрэсовской дамбы; 35 - Кировское; 36 - пункт XXIV; 37 - пункт XXIII; 38- пункт XVII; 39 - Северо-восточное; 40 - пункт X; 41 - пункт IX; 42 - пункт VIII; 43 - пункт VII; 44 - пункт VI; 45 - пункт V;46 - пункт IV; 47 - Отрожка; 48,49 - Отрожка 2,1; 50,51,52,54 - Инютинка 6,1,4,3,2; 55 - Чертовицкое 6; 56 - Староживотинное 2; 57 - Староживотинное 8; 58 - Березово; 59,60 - Лесные Узоры 6,4; 61 - Веневитинове; 62 - Лесные Узоры 3; 63,64,65,66 - Лесные Узоры 9,2,7,1; 67,68,69 - Усманка-1,5,4; 70 - Заря; 71-Сосновый Бор 1; 72 - Усманка-3; 73,74,75 - Сомове 3,2,1; 76 - Боровское; 77 - с.Боровое; 78 - Дачи г.Воронежа 2; 79 - Дачи г.Воронежа; 80 - Репное; 81 - Отрадное; 82 - Безбожник; 83,84,85,86 - Рыкань 5,4,1,6; 87 - устье р.Хавы; 88 - Хреновое; 89,90 - Забугорье 2,1; 92,92,93 - Казанская Хава 3,2,1; 94,95,96,97 - Рождественская Хава 3,2,1,4; 98 - Чебышевка

культуры - цифрой 98 (рис.2), т.е. налицо возрастание плотности заселения территории в срубное время.

Бросается в глаза неравномерность распределения поселков обеих культур по площади микрорайона. Здесь наряду с отдельно расположенными памятниками фиксируются и группы их сосредоточения.

Что касается поселений лоно-волжской абашевской культуры, то наиболее представительная их группа находится в нижнем течении р.Воронеж. Выше по течению их явно меньше. Отдельные абашевские поселения отмечаются по р.Усмань и в воронежском течении Дона, а также его притоков (прежде всего в устье р.Ведуги). Сказанное позволяет сделать вывод о наличии своего рода ядра поселений этой культуры в низовьях р.Воронеж при разреженности их местонахождений на остальной площади микротерритории.

В целом, как уже отмечалось, в пределах микрорайона несравнимо больше число поселений донской лесостепной срубной культуры. Поселения в это время располагаются большими группами, локализующимися на участках, где в предшествующее время существовали, пусть подчас и единичные, абашевские поселки. Помимо нижнего течения р.Воронеж это воронежское течение Дона, нижнее и верхнее течение Усмани, нижнее течение Хавы. Отмечен и случай, когда в районе сосредоточения срубных поселков в среднем течении Усмани более ранних по времени абашевских поселений не зафиксировано.

Отдельные же срубные поселения находятся на месте предшествующих абашевских, как бы демонстрируя единую линию развития жившего там населения (Первое Масловское, Боровское и др.).

Что касается характера свидетельств производственной деятельности, то на поселениях обеих культур они представлены полным производственным циклом (металлургия - металлообработка). Надо думать, что отмеченный факт вряд ли случаен. Он фиксирует традиционность в общей модели производственной деятельности.

Каковы же тенденции развития производственной деятельности как доно-волжской, так и донской лесостепной срубной культур в рамках отдельных поселков? Каково же место такого рода поселков в системе других, где металлургическое производство не зафиксировано?

Начнем с констатации того факта, что применительно к рассматриваемому микрорайону производственная деятельность зафиксирована более чем в 2 % поселков доно-волжской абашевской культуры. Их основное количество (более 15%) концентрируется в районе уже отмеченного наибольшего сгустка поселений в нижнем течении р.Воронеж. Еще два такого рода поселка находятся выше по течению реки и один - на р.Усмани.

Если же отвлечься от приведенных данных и взглянуть на карту распространения поселений доно-волжской абашевской культуры, то

нельзя не заметить, что поселки со свидетельствами производственной деятельности распределяются в системе всех поселений равномерно, а это вряд ли случайно.

И еще одно соображение. Судя по имеющимся данным, ни одно из известных поселений абашевской культуры на территории воронежского микрорайона не может быть оценено как поселение металлургов-литейщиков.

Если же вновь обратиться к карте поселений донской лесостепной срубной культуры, то нетрудно заметить факт возрастания поселков со свидетельствами металлургического и металлообрабатывающего производства. Но в то же время процент их по отношению к общему числу поселков (17,3%) оказывается меньшим, чем в абашевское время. Из сказанного никак не следует, что в срубное время свертываются объемы производственной деятельности. Дело в том, что в это время возникают уже целые поселки, имеющие производственную направленность, объем производственной деятельности в рамках которых перекрывает то, что мы имеем по остальным поселкам, где такого рода деятельность не является основной в занятиях их обитателей.

На территории воронежского микрорайона такого рода поселком с известными оговорками может быть признано поселение у Вогрэсовской дамбы, откуда при небольшой вскрытой площади происходит серия свидетельств металлургии и металлообработки, которая по своим масштабам уступает лишь широко известному Мосоловскому поселению металлургов-литейщиков на р.Битюг.

Кстати сказать, именно в нижнем течении р.Воронеж, где находится поселение у Вогрэсовской дамбы, фиксируется концентрация и других поселков срубной общности со свидетельствами производственной деятельности, особенно в устье р. Песчанки. На других территориях микрорайона, за исключением, пожалуй, среднего течения р.Усмань, срубные поселки, давшие свидетельства производственной деятельности, единичны.

Важно также сопоставить сами свидетельства металлургического производства, происходящие с поселений двух названных археологических культур. Это сопоставление целесообразно вести, ориентируясь на этапы , производственной деятельности: выплавка (плавка) металла, литье, кузнечная обработка.

Металлурги-литейщики доно-волжской абашевской культуры при выплавке (плавке) металла применяли как специально изготовленные для этой цели плавильные чаши (на ножках и без них), так и чаши, изготовленные из обломков бытовой керамики [9(с.36,54)]. Особо обратим внимание на специально изготовленные плавильные чаши без ножек, которые в дальнейшем получают распространение в срубное время. Такие чаши встречены на поселениях как развитого, так и позднего этапов доно-

волжской абашевской культуры (поселения Шиловское, Левобережное у плотины и др.). При некоторой их модификации они становятся ведущим типом плавильных чаш у срубников, что применительно к данной территории хорошо иллюстрируется материалами с поселения у Вогрэсовской дамбы [12]. Что же касается плавильных чаш на ножках, то в срубное время их уже нет. Заметим, что в принципе сходную картину демонстрирует и Волго-Уральский регион [13].

Нельзя не заметить, что в анализируемом микрорайоне как для аба-шевского, так и для срубного этапов производственной деятельности не отмечено применение каких-либо сложных теплотехнических устройств, а также сколько-нибудь существенных скоплений металлургических шлаков, что свидетельствует не только о преобладании у обоих массивов населения металлообработки над собственной металлургической деятельностью, но и, прежде всего, о наличии общей традиционной технологической модели в данном производственном цикле.

Преемственность развития технологических традиций абашевской металлообработки проявляется и в том, что для развитого и позднего этапов доно-волжской абашевской культуры (поселения Шиловское, Усманка-2, Чижовское 2 и др.), как и для донской лесостепной срубной культуры (поселения у Вогрэсовской дамбы, Боровское и др.), характерно использование в производстве глиняных литейных форм. Наиболее показательны двустворчатые формы, предназначенные для отливки топоров [14]. Для доно-волжской абашевской культуры характерны две их разновидности. К первой относятся литейные формы, в которых отливались топоры, имеющие изогнутый клин и сильно скошенную в верхней части втулку. Обломки створки и стержня от такой литейной формы были обнаружены на поселении Усманка-2 (рис. 3.2,3) [15]. Полное же представление об этой разновидности литейных форм и отливаемых в них изделиях дает целая форма из находящегося на примыкающей к микрорайону территории погребения металлурга-литейщика доно-волжской абашевской культуры в Кондрашевском кургане (рис. 3.1) [16].

К другой разновидности относятся литейные формы, створки которых имеют более подпрямоугольные очертания, а главное, в них отливались топоры с прямым клином и незначительным скосом верхнего края втулки, сходные с топором из погребения воина-колесничего доно-волжской абашевской культуры в Кондрашкинском кургане [17]. Обломки литейной формы, предназначенной для отливки именно такой разновидности топоров, обнаружены на Шиловском поселении (рис. 3.4).

Обратим внимание на тот факт, что признаком, объединяющим обе разновидности абашевских литейных форм для отливки топоров, является наличие округлого оформления обушной части негативов.

Литейные формы, предназначенные для отливки топоров, с поселений донской лесостепной срубной культуры наследуют основные морфологи-

Рис.З. Литейные формы для отливки топоров с поселений воронежского микрорайона и прилегающей территории: 1 - Кондрашевка; 2,3 - Усманка-2; 4 - Шиловское; 5,6,7 - у Вогрэсовской дамбы (масштабы разные)

ческие черты названных разновидностей абашевских литейных форм (рис. 3.6,7). Но эти черты здесь уже в значительной степени снивелированы. Показательно и то, что в Вогрэсовской коллекции есть два обломка от одной литейной формы, на негативах которых еще отмечается наличие небольшой округлости обушков (рис. 3.5).

Что же касается известных по срубным поселениям двустворчатых литейных форм, служивших для отливки наконечников копий, то находок их на абашевских поселениях просто нет.

Известная преемственность, надо думать, свойственна и одностворчатым литейным формам, служившим для отливки "серпов", заготовок тесло-видных орудий, прутьевидных заготовок, ножей-кинжалов. Но фрагментарность и немногочисленность такого рода обломков литейных форм с памятников воронежского микрорайона не дают возможности подкрепить этот тезис иллюстративным материалом.

Сходство и преемственность металлургических традиций обеих культур проявляются и в каменных орудиях труда, связанных с металлургией и металлообработкой. Так, на поселениях обеих культур данного микрорайона много типологически не дифференцированных орудий, морфология которых определяется природной формой камней. В то же время у абашевцев и у срубников есть орудия со специально заданной формой, например молот с перехватом, которые морфологически просто не представляется возможным разделить по культурам.

Сказанное позволяет с достаточной степенью уверенности говорить о преемственности и наследовании технологических традиций металлургии и металлообработки населения доно-волжской абашевской культуры металлургами-литейщиками донской лесостепной срубной культуры.

На материалах воронежского микрорайона удается наметить и основные этапы развития металлургического производства в рамках абашевских и срубных памятников.

На раннем этапе доно-волжской абашевской культуры, надо думать, преобладала так называемая свободная, или формообразующая, ковка. Но уже на развитом, а особенно на позднем этапе наряду с ковкой относительно широкое распространение получает литье. Последнее отчетливо демонстрирует большинство поселений этого времени данного микрорайона, включая и фиксацию отмеченной тенденции в динамике развития производства на Шиловском поселении, где литье наиболее отчетливо отмечается на позднем этапе развития абашевского поселка (поздние для поселения постройки и верхняя часть культурного слоя).

Литейное производство получает значительно большее распространение уже в срубное время, достигая расцвета в рамках данной производственной деятельности на развитом этапе донской лесостепной срубной культуры. Но и в это время еще сохраняются традиции ковки, применяемой для окончательной формовки изделий из значительной части отливок.

Именно тогда появляются и отдельные поселки металлургов-литейщиков (в частности, уже упоминавшееся поселение у Вогрэсовской дамбы), т.е. налицо уже наличие как ремесленного, так и общинного индивидуального уровней производственной деятельности.

Общая логика развития металлургического производства в рамках доно-волжской абашевской и донской лесостепной срубной культур убеждает в том, что именно традиции абашевской металлургии являются базой, на которой строится более поздняя по времени металлургия срубников.

В связи со сказанным важно сослаться на анализ наиболее представительных на сегодня свидетельств производственной деятельности, происходящих с находящегося уже за пределами данного микрорайона Мосоловского поселения металлургов-литейщиков донской лесостепной срубной культуры. Важно иметь в виду, что названный поселок по времени в целом следует за Шиловским поселением доно-волжской абашевской культуры и синхронен с уже упоминавшимися поселениями донской лесостепной срубной культуры у Вогрэсовской дамбы и Боровским, находящимися в пределах воронежского микрорайона.

По данным Мосоловского поселения четко фиксируется преемственность традиций абашевской и срубной металлообработки, что прежде всего проявляется при морфологическом сопоставлении соответствующих литейных форм. В качестве примера сошлемся на литейную форму для отливки вислообушных топоров из ранней постройки 8 [18 (с. 24, рис. 2,3)]. Морфологические особенности сближают ее с рассмотренными выше формами для отливки топоров доно-волжской абашевской культуры - формой из погребения металлурга-литейщика у с.Кондрашевка и фрагментарно сохранившейся формой с поселения Усманка-2. Важно, что и сам негатив на форме с Мосоловского поселения в какой-то мере наследует традиции абашевских топоров: изогнутость спинки клина, близкое к линзовидному отверстие втулки, характер скоса верхнего края втулки.

Традиции носителей доно-волжской абашевской культуры заметны и при сравнении двух негативов ножей-кинжалов на одной из створок литейной формы, происходящей из постройки 1 Мосоловского поселения, с широко представленными в абашевском мире ножами-кинжалами, имеющими выделенное перекрестие и ромбовидное окончание черенка [18 (с. 43, рис. 20,1)]. Негативы ножей на данной створке в сравнении с основными негативами срубных ножей еще более узкие, со слабым расширением в средней части, шейка еще достаточно широкая, с плавным контуром от перекрестия к лезвию, что явно свойственно абашевским ножам-кинжалам. В плане сравнения любопытно и то, что рассматриваемая створка первоначально предназначалась для изготовления формы одной из разновидностей вислообушных топоров, отливаемых мосоловскими литейщиками, также напоминающих по форме вторую из отмеченных в данной статье разновидностей топоров доно-волжской абашевской культуры (топор из Кондрашкинского кургана, негатив на литейной форме с Шиловского поселения).

На связь с традициями абашевской металлообработки указывает и морфология иных более простых негативов литейных форм с Мосоловского поселения - например, разновидности трапециевидных негативов [18 (с. 43, рис. 20,3)], в которых отливались заготовки для формообразующей ковки прежде всего желобчатых тесел-долот с несомкнутой втулкой. Надо думать, что в системе развития абашевской металлообработки можно рассматривать

и имеющиеся негативы, связанные с отливкой ланцетовидных заготовок [18 (с. 43, рис. 20,6; с. 46, рис. 22,3)], отмеченные на литейных формах с Мосоловского поселения.

И, конечно же, нельзя не заметить, что большая часть литейных форм с Мосоловского поселения ориентирована на литье различных заготовок, из которых затем отковывалось значительное число изделий. В этой связи немаловажно иметь в виду, что ковка - одна из характерных черт металлообработки населения доно-волжской абашевской культуры, как, впрочем, и других абашевских культур.

Сказанное лишний раз убеждает в том, что основные традиции в металлопроизводстве донской лесостепной срубной культуры были унаследованы от носителей доно-волжской абашевской культуры.

В то же время хотелось бы обратить внимание на принципиальную важность сопоставления развития производственной деятельности доно-волжской абашевской культуры на примере Шиловского поселения и следующего по времени Мосоловского поселения срубной культурно-исторической общности. Но это задача отдельного исследования.

ЛИТЕРАТУРА

1. Черных Е.Н. Древнейшая металлургия Урала и Поволжья. - М, 1970.-С. 7-9 и др.

2. Кореневский С.Н. Наследство катакомбного периода в металлообработке эпохи поздней бронзы Уральской горно-металлургической области // Культуры бронзового века Восточной Европы. - Куйбышев, 1983. - С. 96-109.

3. Пряхин А.Д, Воронежский археологический микрорайон // Археологическое изучение микрорайонов: итоги и перспективы: Тез. докл. науч. конф. - Воронеж, 1990. - С. 19-20.

4. Валукинский Н.В. Материалы к археологической карте территории г.Воронежа // Советская археология. - 1948. - Т. X. - С. 291-301.

5. Подгаецкий Г.В. Гор. Воронеж // Археологические исследования в РСФСР 1934-1936 гг. - М. - Л., 1941. - С. 156-160.

6. Подгаецкий Г.В. Предскифский (доскифский) период на Среднем Дону: Дис.... канд. ист. наук. - Архив ИИМК РАН, ф. 35, № 47.

7. Пряхин А.Д. Абашевская культура в Подонье. - Воронеж, 1971.

8. Пряхин А.Д. Древнее население Песчанки. - Воронеж, 1973.

9. Пряхин А.Д. Поселения абашевской общности. - Воронеж, 1976.

10. Пряхин А.Д., Старцева Т. С. Боровское поселение эпохи бронзы под г.Воронежем // Эпоха бронзы Волго-Уральской лесостепи. - Воронеж, 1981. - С. 121-122,126,140-141.

11. Саврасов А. С. Глиняные литейные формы с поселений донской лесостепной срубной культуры // Археологические памятники эпохи бронзы восточноевропейской лесостепи. - Воронеж, 1986. - С. 96,99, рис. 2,10; с. 100, рис. 3,4; с. 102, рис. 4,5-7, 10-11.

12. Подгаецкий Г.В. Отчет о работе Воронежской археологической экспедиции Воронежского областного музея краеведения и Академии наук СССР в 1936 г. - Архив ИИМК РАН. - Ф. 2. № 287. - С. 13-14.

13. Горбунов B.C. Бронзовый век Волго-Уральской лесостепи. - Уфа, 1992. - С. 190-192.

14. Саврасов А.С. Развитие традиций металлообработки в эпоху поздней бронзы // Археологическое изучение микрорайонов: итоги и перспективы: Тез. докл. науч. конф. - Воронеж,1990. - С. 27-28.

15. Погорелое В.И. Свидетельства металлообработки со стоянки Усманка-2 // Мосоловское поселение поздней бронзы в системе памятников степи и лесостепи: Тез. докл. и материалы к конф. - Воронеж, 1991. -С. 73-74.

16. Tallgren A.M. La Pontide pre'scythiqe apres I'introduction des metaux. -ESA. - 1926. -№ 2. - P. 70-73.

17. Кондрашкинский курган / А.Д.Пряхин, В.И.Беседин, Г.А.Левых, Ю.П.Матвеев. - Воронеж, 1989. - С. 16, рис. 4,2.

18. Пряхин А.Д. Мосоловское поселение металлургов-литейщиков эгюхи поздней бронзы. Кн. вторая. - Воронеж, 1996.