Часть V.

Впрочем, были и среди славян племена, которые сумели подняться над собственными амбициями. Так, мазовшане и повисляне, объединившись, дали начало Польше, а чехи, собрав вокруг себя многочисленные осколки разгромленной мадьярами Великоморавии, основали Чехию.

Отразил мадьяр Вратислав I. Общая угроза сплотила народы, вошедшие в его державу. Куда менее сплочённой оказалась его семья. Мать Вратислава Людмила была христианкой, а жена Драгомира, хотя на людях и демонстрировала свою принадлежность к христианской церкви, тайно продолжала исповедовать языческий культ. Людмила больше внимания уделяла старшему сыну Вратислава Вацлаву, Драгомира – младшему Болеславу. Те так и выросли: Вацлав – христианином, Болеслав – язычником.

После смерти Вратислава I трон занял, как и положено, старший сын Вацлав. Бабка стала при нём чем-то вроде регента, что страшно злило Драгомиру, полностью отстранённую от дел. В ночь с 15-го на 16-е сентября 921 года два подосланных Драгомирой убийцы-язычника проникли в спальню Людмилы и задушили её.

Устранение влияния бабки на Вацлаве никак не сказалось. В пику матери он стал насаждать в Чехии христианство по западному типу. А когда, в поисках опоры, он снёсся с немецким королём Генрихом I и объявил себя его вассалом, за голову схватились все. «Партию спасения Отечества» возглавили язычники, а знаменем своим они сделали Болеслава.

В 935 году на пиру пьяного Вацлава зарубили. Когда его будут канонизировать, этот эпизод подрихтуют: в «Житии святого Вацлава» записано, что он был трезв, как стёклышко и пал от рук подлых убийц не на пиру, а на ступенях храма.

Но тут оказалось, что Болеслав к такому ходу событий оказался совершенно не готов. К тому же надо было такому случиться, что именно в этот день у него родился сын. Болеслав воспринял это, как знак судьбы и матёрый язычник перековался в правоверного католика!

Хотя, смена религиозного курса у Болеслава I могла произойти не только под мистическим впечатлением, но и под более материальным влиянием. Убийство Вацлава в качестве предлога для нападения на Чехию использовал хорошо нам знакомый Оттон I. Дважды он побил Болеслава, обложил данью, обязал предоставлять по его требованию войска и тому ничего не оставалось, как пристраиваться в кильватер политики Оттона. Но и в этом Болеслав нашёл плюсы. Во-первых, перенял политику сюзерена по ограничению свобод крупных феодалов, за что получил от них прозвище Грозный. А, во-вторых, Оттон предоставил Болеславу I Грозному полный карт-банш по завоеванию славянских земель на востоке. Ради такого можно было и отречься от дедовских богов – как по аналогичному поводу скажут позже: «Париж стóит мессы!».

Польша и её соседи.

Но на восток от Чехии лежала Польша. Молодая и агрессивная. Руководил ею амбициозный Мешко I из династии Пястов. Этот карьеру свою тоже начинал язычником и тоже высматривал у кого бы чего урвать.

Полез было к поморянам и был бит. Полез к лютичам и был бит ещё сильнее. Лютичи традиционно были союзниками саксов (в противовес блоку ободритов и франков), а потому Оттон I прислал им против ляхов экспедиционный корпус. Какой вклад немцы внесли в победу не известно, но плоды её пожал Оттон.

Он остался как бы над схваткой и выступил в роли умиротворителя и третейского судьи. Храбрый воин, но никудышный дипломат Мешко встрял в переговоры и был охомутован по полной. С переговоров он вернулся сателлитом Оттона.

И вот в такой ситуации у Польши и Чехии назрел конфликт. Усиление одной державы за счёт другой нарушило бы в регионе систему сдержек и противовесов, столь тщательно выстроенную Оттоном, а потому он цыкнул на обоих и Болеславу I и Мешко I пришлось договариваться полюбовно. В те времена это означало междинастический брак – Болеслав I сосватал Мешко I свою дочь Дубравку.

Как сказали бы классики: «Молодая была уже не молода». Дубравке было хорошо за 40 и она минимум на 10 лет была старше жениха. К тому же она уже успела побывать замужем и прижила от первого брака двоих детей. Но дела государственной важности потребовали и «будучи уже в преклонном возрасте, она вышла замуж за польского князя, сняла при этом со своей головы убор и надела девичий венец, что было большим безрассудством с её стороны» (Козьма Пражский).

Свадебку сыграли в тот год, когда Святослав стёр с лица земли Хазарский каганат. И Мешко получил прямо к себе в спальню христианского проповедника. Под влиянием Дубравки уже на следующий год Мешко примет христианство по западному типу и начнёт активно насаждать его по всей Польше. 966 год можно считать тем роковым рубежом, когда разрыв между западными и восточными славянами стал непреодолимым.

Болеслав I Грозный уйдёт из жизни в тот же год, что и Святослав. У зятя он отлохматит-таки славянские земли в верховьях Лабы и Одера, а, отразив мадьяр, возьмёт под свой контроль Моравию. Во всём остальном он останется марионеткой Оттона – будет высылать ему войска для войн с ободритами и платить дань.

Дубравка умрёт в 977-м. Она, несмотря на солидный для выполнения женских функций возраст, родит Мешко сына и дочь. Сын, названный в честь деда, станет после смерти Мешко польским королём Болеславом I Храбрым и в историю нашей Родины впишет своё имя тем, что при нём случится первая польско-русская война. А дочь Святослава выйдет замуж сначала за короля Швеции Эрика VI Победоносного, а после его смерти – за короля Дании Свена I Вилобородого. Того самого, который стал королём, отправив в Хель своего папашу Харальда Синезубого. Мир тесен!

Ну, а Мешко I в конце 960-х, словно стряхнув с себя наваждение, вдруг возьмётся проводить самостоятельную политику. Чем вызовет раздражение Оттона. Против него выступят имперские войска, но Мешко осмелится оказать вооружённое сопротивление и разобьёт их. Однако, на большее духу у него не хватило и, когда в 972-м году его вызовут на имперский рейхстаг, он покорно поедет туда. Оттон выставит Мешко целый ряд унизительных требований, главным из которых будет оставить сына в заложниках у императора. Мешко выполнит всё. В Польше унижение государя воспримут, как личное оскорбление и в стране произойдёт всплеск антиимперских настроений. В авангарде патриотических сил окажутся язычники. Но Мешко собственных язычников испугается больше, чем Оттона и вновь пойдёт на радикальное сближение с немцами. Умрёт он в 992 году, оставив Польшу в границах, ныне считающихся историческими.

Самым беспокойным соседом Чехии и Польши были мадьяры. Известные нам как венгры, они в Х веке только-только появились в Европе и активно отвоёвывали себе место под Солнцем. Прародина их находилась где-то восточнее Уральских гор. Оттуда они перекочевали в Северный Прикаспий, где сдружились было с хазарами. После иудейского переворота в Хазарии, мадьяры поддержали протюркскую партию, но были разбиты и вынужденно отступили на запад, заняв междуречье Днестра и Дона.

Освободившиеся после ухода мадьяр прикаспийские кочевья заняли было печенеги, но сволочной характер иудеизированной Хазарии скоро привёл к печенежско-хазарской войне. На печенегов иудео-хазары натравили гузов. Печенеги были разбиты и стали отступать на запад. Ну, а дальше по эффекту домино: гузы подвинули печенегов, печенеги подвинули мадьяр…

Мадьярские орды потекли в Паннонию. По дороге венгры добили разлагающуюся Великоморавию. В 910-м разграбили юг Германии. В 926-м сходили в набег на Шампань. А с 933-го почти на десять лет влезли в войну с Византией. Закончив с ней, в 947-м году глубоким рейдом прошлись по Италии. Затем опять полезли на Германию, но в 955-м году получили от Оттона в упоминавшейся выше битве при Лехе. Разгром был настолько серьёзен, что ходить на запад с тех пор мадьяры зареклись и перенацелились на Византию. В 959-м году они осадили Константинополь.

Где-то в конце 950-х - начале 960-х мадьярскую княжну Предславу сосватают за Святослава. В «Повести временных лет» в записи за 968 год говорится, что во время набега печенегов на Киев княгиня Ольга «заперлась» в нём уже с тремя внуками. Два из них – это сыновья Предславы. Таким образом, родить первенца она должна была не позднее 965 года.

А то, что русско-мадьярский союз к тому времени уже был заключен, свидетельствует тот факт, что в том же, 965-м году, когда Святослав пойдёт уничтожать Хазарию, венгры, пройдя транзитом через Болгарию, нападут на Византию. Не знаю как вы, а я в совпадения такого порядка не верю!

Всё говорит о том, что действия носили осмысленный и скоординированный характер. Давайте ещё раз вспомним некоторые события 965 года. Итак: 1) Святослав идёт на Хазарию; 2) мадьяры нападают на Византию на Балканах; 3) Оттон вторгается в византийские владения в Южной Италии… не много ли совпадений? Если считаете, что не много, то вот ещё одно: 4) в это время чешский король Болеслав I гуляет на свадьбе своей дочери и польского князя Мешко I – это значит, что за свои тылы мадьяры могут не волноваться! А гостеприимная Болгария радушно распахивает транзитный коридор для мадьярской конницы…

Вёл мадьяр на Константинополь великий князь Такшонь. Уж, с кем - с кем, а с ним Святослав общий язык не мог не найти! Про кого сказать «два сапога – пара», так это про них – оба отчаянные рубаки, оба махровые язычники, оба в трудах ратных с молодых ногтей…

Такшонь в «Иллюстрированной хронике».

Имя Такшоня появляется в мадьярских хрониках в 947 году, когда он, 16-летний сын великого вождя венгров, ведёт войско в набег на Италию. Там он вынуждает Беренгара II (того самого, который в этот момент держит под замком Адельгейду, будущую супругу Оттона) выплатить дань, чтобы его оставили в покое.

В 955-м, после разгрома на Лехе, Такшонь становится великим князем. Судя по всему, это ему принадлежит решение об изменении геополитического вектора. В 959-м году он под стенами Константинополя.

И в этом же 959-м году «королева ругов» Ольга направляет посольство к Оттону Великому с просьбой прислать епископа. Пока суд да дело, епископ Адальберт прибыл на Русь в 961 году и тут же получил от ворот поворот. Ситуация изменилась! А измениться она могла только в одном направлении – Ольга нашла другого союзника. Таким союзником был молодой князь мадьяр. А уверенность, с которой Ольга погнала со двора Адальберта, говорит о том, что на момент его появления в Киеве русско-мадьярский союз уже был реальностью. Причём, такой реальностью, что мадьяры Такшоня останутся самыми верными союзниками Святослава во всех его войнах.

Впрочем, и от услуг Оттона не отказались. Если канонического общения и не вышло, то интенсивные светские дипломатические контакты Руси со Священной Римской империей продолжились и результатом их стал отвлекающий удар немцев в Южной Италии. Хотя…

Вполне вероятно, что Оттону первоначально отводилась совсем другая роль. И мадьяры, и русичи были врагами болгар. К тому же болгары получали субсидии от Византии, чтобы не пускать ни тех, ни других к стенам Константинополя. О предоставлении мадьярам коридора до византийских границ болгарского царя Петра I должен был попросить кто-то третий. Причём, этот кто-то должен был быть очень авторитетным. Подходящий для этой роли авторитет звался Оттоном Великим.

Тогда ход событий может оказаться таким. На весну 965-го года планируется начало боевых действий Святослава против Хазарии. Для нейтрализации Византии задумывается нанесение отвлекающего удара мадьяр по её землям на Балканах. Для этого требуется транзитный коридор через территорию Болгарии. О ходатайстве по этому вопросу руководство русско-мадьярского альянса обращается к Оттону I, который является союзником Болгарии, но противником Византии. Взвесив все «за» и «против», Оттон приходит к выводу о пользе для себя русско-мадьярской затеи и решает воспользоваться складывающейся ситуацией для укрепления своих позиций в Италии. Это объясняет почему его визит на Аппенины, начавшийся 4 декабря 964 года, выглядит таким спонтанным. А конфликт Оттона с Папой Римским Иоанном XII был не более, чем благовидным предлогом для ввода войск в Италию.

В этом пасьянсе ничего для себя не приобретал, кроме дополнительной головной боли, только болгарский царь Пётр I. Но это только лишний раз доказывает, что это было полное ничтожество.

Отец Петра царь Симеон оставил сыну огромную державу. В Х веке Болгарское царство было много больше нынешней Болгарии. Помимо того осколка, который мы видим на картах сейчас, в него входили Сербия, Македония, Хорватия и две трети нынешней Румынии.

Воспитывался Симеон при византийском дворе, однако, будучи не по годам трезвомыслящим юношей, он сумел за маскарадной мишурой Константинополя разглядеть всю гнилость «Второго Рима». И сделал соответствующие выводы, о том, что с Византийской империей можно договариваться только в одном положении – когда она стоит на коленях. И, став царём, он 30 лет не вылезал из войн с ромеями. Результатом его ратных трудов стала такая Болгария, которую не удастся повторить больше никогда.

Но, битые Симеоном византийцы имели в арсенале целый спектр нелетальных методов ведения войны. С опорой на духовенство, в Болгарии стала создаваться провизантийская оппозиция. Под её влияние попал и наследник престола.

Легковнушаемому Петру вскружили голову «общечеловеческими ценностями», расписали «цивилизационное превосходство» Византии, внушили раболепный трепет перед её «высокой культурой» и посеяли презрение к собственному «варварскому» народу… оказывается, все Петры Первые были такими выродками, а не только наш!

И как только в 927 году Симеон умер, Пётр I свернул боевые действия и предложил Византии вечный мир. В Константинополе это восприняли, как чудесное избавление от болгарской угрозы. На радостях даже выдали за Петра византийскую принцессу, а болгар объявили «первыми друзьями империи».

Но подрывная работа среди «первых друзей» не только не была свёрнута, а, напротив, усилилась. И дружба с Византией принесла Болгарии больше вреда, чем война с ней. Подняла голову богумильская ересь. Забузили сепаратисты. В Сербии вспыхнуло восстание и она откололась. Более того, пробежала трещина по самой «исторической» Болгарии и она раскололась на Западную и Восточную. В Западной Болгарии набрало силу движение комитопулов и она тоже фактически отложилась – даже в последующих войнах она не принимала участия, держа вооружённый нейтралитет. Но и Восточную Болгарию Пётр не мог удержать в руках – вассалы ни в грош его не ставили, хищничали, проводили собственную политику.

А в 966-м году на своих «первых друзей» обрушилась Византия. Поводом было как раз то, что Пётр не выполнил условий мирного договора и пропустил мадьяр через свою территорию.

Бессильного царя Петра византийцы крепко побили, но не разгромили. Сделает это Святослав. Сделает дважды в 967-м и 969-м годах. После второго разгрома Петра I хватит удар и он отречётся в пользу сына. Из стресса он так и не выйдет – 30 января 970 года экс-царя не станет. Церковь, которая сделала всё, чтобы подвести его к такому финалу прославит его как святого и благоверного.

Пётр I на православной иконе.

Вот и всё! Неназванной из европейских держав осталась только Византия. О ней много распространяться не будем – про «Второй Рим» и без нас написаны тонны исторической литературы.

Византийская империя в IX-X веках.

Но, несмотря на то, что Византия ныне самая изученная держава времён Святослава, ложных стереотипов полно и о ней. Например, вопрос кто был византийским императором на момент вступления Святослава во власть гораздо более сложен, чем это может показаться. Интеллектуалы сразу вспомнят Иоанна I Цимисхия, с которым Святославу доведётся лично встретиться. Это не верно, поскольку Цимисхий займёт византийский престол только в 969 году. Суперинтеллектуалы назовут Никифора II Фоку. Это ближе к правильному ответу, но всё-равно ещё не правильный ответ.

А на самом деле у Византии правителей в это время была целая толпа! После смерти алкоголика Романа II в 963 году императорами-соправителями были провозглашены его сыновья Василий II и Константин VIII. В виду их малолетства, регентшей при них стала вдовствующая императрица (и бывшая шлюха, которую Роман II подцепил в каком-то припортовом кабаке ещё будучи наследником престола) Феофано.

А Никифор Фока и Иоанн Цимисхий последовательно друг за другом станут императорами только в результате морганатических браков с любвеобильной Феофано и на условиях принятия опекунства над Василием и Константином. Оба они получат императорский венец в результате переворотов и в результате переворотов оба же потеряют его вместе с головой.

Феофано, отравившую Романа II, а потом подставившую Никифора Фоку, беспринципный Иоанн Цимисхий упечёт за решётку. В тюрьме её разместят так, чтобы из окна её камеры был виден дворец, в котором она ещё вчера была хозяйкой. Когда ей удастся бежать, её чуть не растерзает озлобленная толпа. Чудом спасённая, она будет отправлена в дальний монастырь в Армению. Вернётся она только после смерти Цимисхия и никакой роли в жизни империи больше играть не будет.

Василий II Болгаробоец.

Василий II и Константин VIII избавятся от назойливого надзора всевозможных регентов и опекунов только на старости лет. Впрочем, ленивый и безвольный Константин, так же, как и его папа, страдающий болезненным пристрастием к горячительным напиткам, полностью отдаст бразды правления брату. А тот окончательно разгромит Болгарию за что заслужит прозвище Болгаробойца. Василий II, в виду полного равнодушия к женщинам, не оставит после себя потомства. А дочерям Константина VIII так долго будут искать подходящую партию, что одна, не дождавшись семейного счастья, уйдёт в монастырь, а вторая выйдет замуж уже тогда, когда рожать детей ей будет поздно. На ней византийская Македонская династия пресечётся.

Ну, и несправедливо будет, если мы не упомянем ещё один европейский народ того времени, непосредственных виновников гибели Святослава – печенегов. Государственности в европейском понимании у них не было. Как не было и единства. Печенеги образовались в результате союза восьми племён, спаянных железной волей пассионарного вождя Бече. От его имени, после многочисленных коверканий, и произойдёт этноним печенеги.

Печенеги (реконструкция внешнего вида и одежды).

Типично для своего времени, детище ненамного переживёт своего создателя. Как только Бече не станет и цементирующий фактор исчезнет, печенеги вновь распадутся на восемь кланов, воюющих друг с другом гораздо чаще, чем с внешними врагами. Очень скоро этим начнут пользоваться ушлые соседи – например, иудео-хазары станут специально провоцировать конфликты между печенежскими кланами, а потом скупать для перепродажи в рабство по дешёвке пленников у всех конфликтующих сторон.

Торговля людьми окажется сверхвыгодным бизнесом, хазары разохотятся и, в конце концов, начнут сами систематически предпринимать в печенежские владения экспедиции за живым товаром: «…хазары каждый год совершают походы в страну печенегов для поимки рабов и продажи их и страны ислама» (Ибн-Русте и Гардизи).

Оказавшись перед лицом геноцида, печенеги сплотятся и обрушатся на Хазарию. Но её иудейское правительство наймёт гузов, гурганцев и хорезмийцев и печенегов не просто разгромят, а вынудят покинуть родные кочевья.

Первоначально печенегов хазары хотели выпихнуть от себя на восток, чтобы те сломали себе шею в лобовом столкновении с сильным народом, контролировавшим это направление, с башкирами. Но иудейскую дипломатию переиграла дипломатия русская. К обездоленным изгнанникам явились послы князя Олега и предложили поселиться на южных рубежах Руси. Предложение было с благодарностью принято и печенеги потекли в междуречье Дона и Днестра. А Русь этим ходом решила целую кучу геополитических проблем. Во-первых, печенеги выдавили из Северного Причерноморья мадьяр, досаждавших Киеву набегами. Во-вторых, они встали на пути экспансии Болгарского царства, находившегося в то время на пике своего могущества. В-третьих, русичи получили потенциального союзника против Хазарского каганата и Византийской империи, так, что Ибн Хаукаль даже записал: «Они [печенеги] острие русийев и их сила».

Возможность рассчитаться с Хазарией предоставил печенегам Святослав – в 965 году они предоставят ему основную массу конницы. Но уже в 968 году, когда Святослав будет воевать в Болгарии, внезапно без видимых причин, печенеги вторгнутся на Русь и осадят Киев. До кровопролития не дойдёт – когда Святослав примчится выручать осаждённых, печенеги снимутся и уйдут. Однако, уже тогда ни у кого не было сомнений в побудительных мотивах демарша печенегов: они были куплены византийцами и целью имели заставить Святослава покинуть Болгарию. Тяжеловесные греческие серебряные кентинарии оказалось весомее многолетней дружбы!

Во время последующей войны с Византией печенеги вновь пришли под стяги Святослава, но после перемирия, заключённого им и Иоанном Цимисхием, между союзниками пробежит чёрная кошка. Причём, это будут не просто разногласия, а полноценный конфликт. Возможно даже вооружённый, о чём свидетельствовал сам Святослав во время «доростольского сидения»: «Русская земля далече. А печенеги с нами ратны. А кто нам поможет? ». Итогом того конфликта станет гибель князя и пешей дружины у днепровских порогов. Ну, а ныне, печенегов и вспоминают-то только в контексте Святослава, клеймя их, как его убийц.

Прихлёбывая херсонесское винишко из чаши, сделанной из Святославова черепа, хан Куря, наверно, и не подозревал, что за подлость и предательство кара обрушится на весь его народ. Случится это век спустя. После гибели Святослава печенеги заведут дружбу с Византией, расслабятся и зажиреют на её «субсидиях». А со временем ещё и возгордятся. И однажды решат укусить кормящую их руку.

Весной 1091 года сельджукский пират Чаха предложит печенегам провести совместный набег на Византию по морю и по суше. Печенеги согласятся, но византийская разведка пронюхает про эти планы и сыграет на опережение. Чахе устроят «несчастный случай» с летальным исходом, а против печенегов пошлют армию.

Печенеги, надо отдать им должное, к тому времени уже порядком достанут всех соседей, а потому византийцы без труда найдут союзников. К их армии присоединятся половецкие орды ханов Боняка и Тугоркана; подойдёт русская дружина под командованием князя Василько Теребовльского. Этими силами печенегов разгромят и прижмут к морю. Печенежские вожди попытаются вступить в переговоры, но ромеи заведут их чисто для того, чтобы усыпить бдительность противника. На самом же деле, ещё в Константинополе греческая армия получит приказ «окончательно решить печенежский вопрос».

В ночь с 28 на 29 апреля 1091 года византийская часть коалиции без предупреждения и без консультаций с союзниками вероломно нападёт на лагерь печенегов, вырезая всех подряд без разбора пола и возраста. За одну ночь печенеги, как этнос перестанут существовать. У русских и половцев это вызовет такую волну омерзения, что они тут же покинут общий лагерь. А византийцы будут слать им вдогонку гонцов и искренне недоумевать почему «варвары» не хотят участвовать в дележе добычи…

Вот такой была Европа времён Святослава, такими были его современники. Кто-то скажет, что он опоздал родиться; кто-то скажет, что поспешил. Да, нет – все мы приходим в этот мир в свой черёд. Не он выбрал время – время выбрало его. Просто для того, чтобы называться потом временем Святослава!

Орлов Владимир.