Монахиня Зосима (Верховская)

Начало рода Рябцевых в селе Ибердус

Фамилия священнического рода Рябцевых (к которому принадлежит священномученик Матфий Рябцев[1] ) началась в 1821 году, когда эта фамилия была дана 9-летнему мальчику Гавриилу, «Касимовской округи села Ибердуса Предтеченской церкви умершего дьякона Алексея Галактионова сыну», принятому на обучение в Касимовское духовное училище[2] . Отец его в метрических книгах села Ибердус значился диаконом в 1811-1813 годах, но без фамилии[3] , а до служения диаконом был «Касимовского Духовного правления сторожем»[4] . До него в течение нескольких десятилетий в том же храме того же села служил диаконом Галактион Ерофеев, тоже без фамилии[5] . В 1820-е годы, по распоряжению Императора Александра I, всем священнослужителям присваивались фамилии для повышения их престижа перед бесфамильными крестьянами. Обычно происхождение фамилии напрямую связывалось с названиями храмов и сел места службы священно-церковнослужителей или их отцов. Иногда же – по каким-то личным качествам.

Вид на речную пойму от стен храма в селе Ибердус

Известно, что по указу 1722 года церковные места являлись как бы «собственностью» семьи и переходили по наследству. Указом 1823 года было официально утверждено закрепление церковных мест за детьми священно-церковнослужителей. Обычай наследственности духовных мест просуществовал официально до 1867 года, а практически и долее. Учитывая эту традицию, можно с уверенностью считать диакона Галактиона Ерофеева из села Ибердус родоначальником семьи священнослужителей Рябцевых в Касимовском уезде Рязанской епархии. Тем более что имя Галактион достаточно редкое.

Колокольня современного храма в селе Ибердус

Об истории села Ибердус известно следующее. В Рязанских платежных книгах 1628-1630 гг. Ибердус значился ещё деревнею, а по окладным книгам 1674 г. – уже селом с церковью Зачатия святого славного Пророка и Предтечи Крестителя Господня Иоанна. Существует легенда о том, что место и название церкви подсказала писанная на железе икона «Зачатие Иоанна Предтечи», принесенная на место будущего храма во время наводнения[6] . Деревянная Зачатьевская церковь (с таковою же колокольнею), в которой служили упомянутые выше дьяконы, была построена в 1722 году на месте ранее сгоревшей[7] . Этот деревянный храм прослужил прихожанам почти двести лет. Новый храм (также в честь Зачатия Иоанна Предтечи), каменный с каменною колокольнею, был построен в 1907 году тщание прихожан, с двумя приделами: правый придел во имя свт. Николая Чудотворца, левый придел во имя св. мученицы Параскевы[8] . Этот каменный храм, кирпичный с белокаменной отделкой, величественный и красивый, ныне возобновлен. Но к родоначальникам семьи Рябцевых он прямого отношения не имеет. От стен этого храма открывается красивая перспектива на пойму реки Оки с речкой Талой, протекающей в непосредственной близости к Ибердусу. Очень возможно, что такой же пейзаж около храма имел место и на переломе XVIII-XIX столетий, когда в храме служил родоначальник семьи Рябцевых диакон Галактион Ерофеев. И сегодня, стоя у стен храма и глядя в необъятную даль речной поймы, представляется зримой старинная легенда о принесённой сюда иконе во время половодья.

Будучи сиротой, Гавриил Рябцев состоял в училище на бурсачном (т.е. на казенном) обеспечении. «Поведения добропорядочного, способностей очень хороших». В 1827 году, когда Гавриил учился уже в высшем отделении, о нем в ведомости бурсаков помещена такая запись: «Означенный ученик за болезнью хотя от сверстников своих много отстал, но при его прилежании оказывает довольные успехи, а посему как по успехам, так и по крайней его бедности, может пользоваться своим окладом. Поведения хорошего»[9] . Свидетельство Гавриила Рябцева об окончании Касимовского училища подписано «июля 16 дня 1828 года», и он был назначен к переводу в класс словесности Рязанской семинарии. Из документов, подтверждающих его обучение в семинарии, найдено только упоминание «Гавриила Рябцева» в 1832 году[10] . Когда именно он закончил семинарию, точно неизвестно. В семинарии обучались обычно шесть лет. В таком случае годы учёбы в семинарии для Гавриила Рябцева, по всей видимости, – с 1828 по 1834.

Несколько слов об учебных заведениях

Духовное училище в Касимове было открыто незадолго до поступления туда Гавриила Рябцева – 1 сентября 1813 года. Училище занимало несколько деревянных построек, располагавшихся на земле соседней Успенской церкви. Но все три училищные корпуса с надворными строениями сгорели во время сильного пожара, случившегося в Касимове 22 мая 1828 года (свидетелем которого привелось быть Гавриилу Рябцеву в дни последних выпускных экзаменов). На том же месте в 1831-1832 годах был построен каменный двухэтажный корпус[11] . Как раз в то время, начиная с 1820-х годов, над проектом ансамбля Соборной площади работал касимовский архитектор Иван Сергеевич Гагин, соорудивший после пожара и училище, и здание Присутственных мест рядом с ним, и прекрасный ансамбль торговых рядов по западной стороне площади. «Для Касимовской семинарии» он спроектировал сначала двухэтажный особняк с колоннами, но осуществлена была стройка более строгого здания, сохранившегося до наших дней. Именно в нём обучались все сыновья, внуки и правнуки Гавриила Алексеевича Рябцева. Здание это охраняется как памятник архитектуры вместе с другими зданиями на Соборной площади. В центре площади возвышался каменный Вознесенский собор, возведённый в 1748-1754 годах[12] .

Город Касимов. Здание бывшего духовного училища, построенное по проекту И.С. Гагина

В 1854-1862 Вознесенский собор был построен заново с приделами Покровским и Предтеченским по проекту рязанского губернского архитектора Н.И. Воронихина. В декоративной обработке фасадов применены не только ложнорусские мотивы, но и татарские. Собор царил над городом, над рекой. «Розово-красный, как заря, величавый, он казался воздвигнутым неземной силой»[13] . Звон 760-пудового колокола разносился на всю округу. Колокольня собора, бывшая самой высокой вертикалью города, до нашего времени не сохранилась. В этом соборе с 1905 и до своей мученической кончины в 1918 году служил священномученик Матфий Рябцев, внук Гавриила Алексеевича.

Рязанская духовная семинария имела к тому времени более давнюю историю. В основании её лежала «Арифметическая школа», открытая в 1722 году известным митрополитом Стефаном Яворским по повелению Императора. Известно, что в 1721 году Пётр Первый издал указ, по которому сыновья духовенства, не обучавшиеся в школах, не допускались к церковным должностям. Велено было устраивать начальные «цифирные» школы, куда принимались дети из всех сословий, а дети духовных лиц обязаны были проходить эти школы под угрозой принудительной солдатчины. В XIX веке в результате реформы духовной школы были созданы три ступени духовного образования: высшая (Духовная академия), средняя (Духовная семинария) и низшая (Духовное училище). В каждой епархии была одна семинария. Шестилетнее обучение было разделено на три двухгодичных отделения, которые именовались риторическим, философским и богословским. В семинарии принимались выпускники уездных Духовных училищ. В 1753 году это учебное заведение, получив наименование «Епаршеской семинарии», было переведено из ограды Троицкого монастыря на нынешнее место около Свято-Владимирской церкви, которая почти сразу же стала семинарской. И бывшая Борисоглебская улица тоже стала называться Семинарской. В 1814 году на том же месте был возведён архитектором А.А. Михайловым обширный двухэтажный корпус в стиле позднего классицизма, «доселе составляющий одно из лучших зданий в Рязани»[14] . Именно в этом здании семинарии учились вплоть до 1918 года все четыре известных поколения Рябцевых, начиная с Гавриила Алексеевича.

Город Рязань. Духовная семинария (нач. ХХ в.)

В 1918 году в здании Семинарии были организованы Рязанские пехотные курсы, преобразованные в 1937 году в пехотное училище, а в 1959 – в Высшее воздушно-десантное командное училище, которое существует и поныне.

Рязань, здание Духовной семинарии, 2009 г.

80 лет из жизни села Борки

Служить в сане священника Гавриил Алексеевич Рябцев начал в селе Борки Касимовского уезда с 17 октября 1835 года[15] .

Село Борки с находившейся в ней церковью Рождества Христова, первоначальное построение которой неизвестно, упоминается в Касимовских окладных книгах 1674 года. Новая каменная церковь во имя Спаса Нерукотворного образа с приделами Успенским и Никольским была построена (вместо обветшавшей деревянной) тщанием помещиков Мельгуновых. Освящена в 1811 году[16] . Некоторые захоронения XVI-XVII веков оказались под криптом нового храма, и имена с тех могил были выбиты на белокаменных блоках основания храма, так что и ныне могут быть прочитаны. Именно в этом храме, сохранившемся доныне, и служил священником Гавриил Алексеевич Рябцев.

Село Борки. Спасский храм

В 1849 году произошла какая-то неведомая нам трагедия. С 4 сентября совершал требы в селе Борки «за болезнью приходского священника Рябцева, исправляющий должность села Силаура священник Гавриил Быстров». А 15 октября в храме был «отпет священник села Борок Гавриил Рябцев, 38 лет». Умер он 13 октября «от полому ноги»[17] . Какая же это была травма, чтобы умереть из-за сломанной ноги?!

Священническое место за смертью священника Рябцева предоставлено было «до усмотрения» за осиротевшим семейством, а должность священническую исправлял села Лубоноса заштатный священник Симеон Лубоновский. В семье почившего священника значилась жена Пелагия Иванова (33 лет) и дети ее: Михаил (12 лет) обучавшийся в низшем отделении Касимовского духовного училища, Иван (8 лет), только-только, с 5 сентября, начавший обучаться в приходском классе того же училища, и младшие: Мария (6 лет), Лука (4 лет) и Анна (1 года). С тех пор вдова Пелагия Ивановна пользовалась доходами от предоставленного за осиротевшим семейством священнического места. В 1850 году Михаил продолжал обучаться уже на казенном содержании, а Иван обучался во втором приходском классе того же училища на содержании матери. Кроме семьи Пелагии Ивановны, в доме священника в Борках жила мать умершего батюшки Гавриила – «бывшего Касимовской округи села Ибердус дьякона Алексия Галактионова вдовая дьяконица Дарья Сергеева, пользующаяся несколько от исправления просвирнической должности по данному ей из Духовной Консистории от декабря 20 дня 1849 года Указу»[18] . Самый младший сын Пелагии Ивановны, названный в память отца Гавриилом, родился после смерти батюшки - 26 февраля 1850 года. Восприемницей при крещении родившегося сироты соизволила быть помещица «села Борок майорша Антуанета Мельгунова»[19] .

Михаилу Гавриловичу Рябцеву, как старшему из братьев, не довелось учиться в семинарии, хотя способностей он был «очень хороших, при прилежании хорошем». В 1856 году «по окончании полного шестилетнего курса учения в Касимовском уездном училище, с разрешения высшего Начальства, уволен вследствие прошения его, Рябцева, по великовозрастию, при согласии на то матери, из училищного ведомства в епархиальное»[20] (т. е. начал служить).

Жизнь сложилась так, что священническое место в селе Борки перешло не к сыну о. Гавриила Рябцева, а к зятю. Закрепление церковных мест за детьми священно-церковнослужителей предусматривало прежде всего обеспечение вдов и сирот духовенства: или они должны были содержаться клириком, поступившим на освободившееся место, или за дочерьми священников места их отцов закреплялись как приданое. Если после смерти священника его сыновья были уже устроены, но оставалась вдова или дочь на выданье, то они становились наследницами отцовской недвижимости. Браки заключались обычно только внутри сословия. И соискатель священнического места, женясь на дочери и беря на себя обязательство содержать вдову-мать, становился подходящим претендентом на место своего покойного тестя. Такого рода наследственность поддерживалась епархиальными архиереями[21] . Итак, в 1860 году, 8 июля сочетались браком «сын дьячка села Дегтяного Спасского уезда, окончивший курс семинарии воспитанник Михаил Васильев Смирнов и села Борок умершего священника Гавриила Алексеева Рябцева дочь девица Мария Гаврилова, первым браком, 17 лет. … Поручителем по невесте был уволенный из Касимовского уездного училища высшего отделения Михаил Рябцев»[22] .

В том 1860 году, когда священническое место в Борках перешло к мужу Марии Гавриловны Рябцевой, брат её Иоанн Рябцев обучался уже в Рязанской семинарии на казенном содержании, а Лука и Гавриил – в Касимовском училище, оплату обучения которых пришлось взять на себя новому священнику села Борок, о. Михаилу Смирнову. На его же содержании была и теща его, вдова Пелагия Ивановна Рябцева. На пропитание осиротевшего семейства о. Михаил выдавал по 30 руб. серебром в год[23] . В дальнейшем (например, в 1885, 1892 годах) Пелагия Ивановна исправляла дело просфорницы при Спасской церкви и получала содержание от детей. Дочь же её Анна Гавриловна Рябцева жила на содержании матери и получала 6 руб. в год из Благочиннического попечительства. В 1892 году и Пелагия Ивановна обозначена получающей 6 руб. в год из Благочиннического попечительства[24] . Анна Гавриловна упоминается просфорницей позже (отмечена на этой должности в клировых ведомостях села Борок 1901, 1903, 1904 годов).

Вдова священника Гавриила Алексеевича Рябцева пережила мужа намного. До наших дней сохранилась надмогильная чугунная плита с такой надписью: «Священник села Борок Гавриил Алексеев Рябцев 38 лет. Жена его Пелагия Иванова Рябцева 78 лет». Плита эта была найдена недавно за церковной оградой, так что местоположение самой могилы неизвестно (располагавшейся, конечно же, в ограде, около храма). Ныне эта плита вмурована в южную стену алтаря (с южной стороны сохранилась старинная могила, ныне безымянная). Пелагия Ивановна скончалась 5 октября 1898 года; похоронена «близ церкви с разрешения Преосвященного»[25] . Дочь её Анна Гавриловна известна как проживавшая в Борках и в 1914 году[26] (более поздних документов не найдено).

Могила священника Гавриила Рябцева в церковной ограде Спасского храма

Священник, сменивший о. Гавриила Рябцева в Спасском храме села Борок, иерей Михаил Васильевич Смирнов окончил Рязанскую семинарию в 1858 году, рукоположен во священника к церкви села Борок бывшим епископом Казанским Смарагдом 15 августа 1860 года. Отец Михаил Смирнов оказался подвижником, оставившим заметный след в духовной жизни села Борок. «С 7 января 1861 до 1894 гг. занимал должность учителя, законоучителя и попечителя в церковноприходском училище, им открытом, безвозмездно доставляя средства для оного училища. Первые шесть лет с половиною он содержал училище в своем собственном доме более чем для 30 человек, ничего ни от кого за все то не получая. С 1894 года занимал должность законоучителя при вновь открытой земской школе». И это при том что приход был беден, так что в 1898 году положено было Святейшим Правительствующим Синодом причту «жалование по бедности прихода 400 руб.»[27] .

Епархиальное начальство отмечало священника Михаила Смирнова наградами не один раз: «в 1873 году награждён набедренником, в 1881 - скуфьею, в 1886 – камилавкою. В 1888 году декабря 20 дня по Указу ЕИВ из Рязанской Духовной Консистории определен на должность помощника Благочинного и управлял оною до 1894 года. В 1889 году награждён наперсным крестом. В марте 1892 года сопричислен за народное образование к Императорскому ордену Св. Анны 3 степени. Не раз получал благословения от Архипастыря и из Св. Синода, а также денежные награды «за открытие церковно-приходской школы и ведения ея», «за успешное и ревностное обучение детей», в том числе в декабре 1885 года, в 25-летний юбилей школы. В 1900 преподано ему благословение Св. Синода за 35-летнюю службу с выдачей грамоты. Уволен по просьбе за штат 11 сентября 1899 года. Получал пенсию Св. Правительствующего Синода 130 руб. и из эмеритальной кассы 50 руб.[28] . Умер 22 мая 1912 года «от старости». Похоронен «на приходском кладбище» (так написано в метрической книге)[29] .

Известны четыре дочери отца Михаила Смирнова, на примере которых можно узнать о имевшем место движении в России за женское образование. Во второй половине XIX столетия начали открываться Епархиальные женские училища для девиц духовного звания. Первоначальной задачей училищ была подготовка достойных супруг для служителей Церкви, заботливых матерей и умелых хозяек. Несколько позднее в число предметов училищного курса стали вводить педагогику с целью подготовки учителей сельских школ. Обязанности по обучению крестьянских детей раньше лежали только на священниках. С этого времени почти во всех сельских школах преподавали выпускницы епархиальных училищ.

Старшая дочь священника Михаила Смирнова Екатерина Михайловна (род. около 1871 г.) окончила полный курс в Рязанском Епархиальном женском училище и затем состояла учительницею в селе Копанове (уп. 1891, 1894 гг.). Сестра её Евдокия Михайловна (род. около 1877 г.) окончила курс в церковноприходском училище села Борок в 1891 году и сначала состояла в нём помощницей учителя, а потом вышла замуж за священника села Увязы Георгия Быстрова. Анна Михайловна (род. около 1882 г.) обучалась в 1891 году в школе села Копанова, затем в земской школе своего родного села (уп. 1894 г.). Четвертая их младшенькая сестра Мария Михайловна (род. 14 июля 1889 г.) окончила курс Епархиального женского училища к 1909 году[30] и служила учительницей в селе Заниных Починок. Все четыре сестры жили очень близко друг к другу, общались, становились крестными матерями своим племянницам. Две учительствовали в ближайших к Боркам сёлах, а две были замужем за священниками, причём, одна из них – в родных Борках.

Анна Михайловна Смирнова стала женой Иоанна Андреевича Борисова (род. ок. 1871 г.), окончившего курс Рязанской семинарии в 1898 году и назначенного на священническое место в село Борки 11 сентября 1899 года (вместо уволенного на покой о. Михаила Смирнова)[31] . Так «кровушка» батюшки Гавриила Рябцева продолжала быть причастной к священническому служению в Спасском храме села Борок Касимовского уезда вплоть до 1918 года и, возможно, долее.

16 марта 1905 года священник Иоанн Борисов был награждён набедренником, в сентябре 1911 года скуфьею. Получал из казны пособие по бедности прихода 300 руб., за училище 30 руб. Назначен был законоучителем при земской школе села Борок 19 ноября 1899 года и при деревне Симакиной - 5 сентября 1900 года[32] . У них были дети: Мария (род. 12 авг. 1902 г.), Василий (род. 13 марта 1909 г. и ум. 10 марта 1913 г. от воспаления легких), Надежда (род. 1 авг. 1911 г.) и Евдокия (род. 25 февраля 1917 г.). Восприемницами при крещении двух детей были сестры матери: восприемницей Надежды была «учительница села Заниных Починок Мария Михайловна Смирнова»[33] , а Евдокии – «села Увязы умершего священника Георгия Быстрова жена Евдокия Михайловна Быстрова»[34] .

Все четыре сына Гавриила Алексеевича Рябцева получили воспитание в Касимовском духовном училище, но затем разлетелись по разным весям. Всю свою жизнь Михаил Гаврилович прослужил псаломщиком в селе Николаевская Тума, а Иоанн Гаврилович – священником в селе Гусь-Парахино. Подробнее о них – ниже в соответствующих главах.

Лука Гаврилович (род. ок. 1845 г.) тоже стал священником, но служил за пределами Касимовского уезда. В Касимовское училище он поступил в 1854 году и был сначала на содержании матери, затем на денежном пособии. Интересна формулировка успехов учащегося, которую давали в те времена: «Лука Рябцев за январскую треть 1858 года - поведения хорошего; успехов по катехизису, объяснению Воскресных Евангелий и латинскому языку – очень нехудых; по греческому языку, Священной истории и церковному уставу – худых; по арифметике, славянской грамматике и нотному пению – очень хорошо; по географии и русской грамматике – средственных». В сентябре 1858 году, с началом нового учебного года, Лука Рябцев «был назначен к переводу с денежного пособия на полубурсачное содержание по сиротству, бедности и хорошим успехам»[35] .

В 1864 году Лука закончил обучение в училище и был среди «назначенных к переводу в низшее отделение Семинарии». Семинарию он окончил в 1871 году по второму разряду, получив Аттестат, но без звания Студента[36] . Каждый ученик семинарии находился по успеваемости на определенном месте, ему присваивался номер: первые 14 учеников попадали в первый разряд, остальные – во второй. Окончившие семинарию по первому разряду, то есть в числе первых 14 учеников, удостаивались звания Студента и получали Аттестат, в отличие от второразрядного Свидетельства. Конечно, Студенты имели льготы при назначении на место. Окончивших по второму разряду архиереи часто назначали на диаконские места.

С 1871 по 28 июля 1874 года Лука Гаврилович был сельским учителем в сёлах Семинске и потом Телятниках Пронского уезда. Во священника он был рукоположен Архиепископом Алексием 28 июля 1874 года в село Ольшанку Скопинского уезда, но 18 декабря того же года возвращён в село Телятники Пронского уезда, а 6 октября 1875 года переведён в село Затишье Рязанского уезда. Перемещён в село Сопчаково Спасского уезда 30 ноября 1883 года и снова перемещён 18 марта 1884 года в храм погоста Василия Великого Зарайского уезда[37] .

Церковь на погосте Василия Великого была деревянная на каменном фундаменте, с таковою же колокольнею, холодная, построенная в 1877 году на пожертвования прихожан и разных благотворителей. Центральный алтарь был освящён во имя Живоначальной Троицы, а левый - во имя Василия Великого. Кроме священника служил ещё псаломщик. Расстояние погоста Василия Великого до Рязани 50 верст. Ближайшие сёла с храмами - Подлесное и Горетово.

В клировых ведомостях Зарайского уезда отмечено, что священник Лука Рябцев «поведения хорошего, но характера вспыльчивого и не уживчив». Видимо, это послужило причиной многих «неодобрений» его со стороны начальства и даже наказания «за противозаконные поступки» в 1883, 1886, 1888 годах. Один из его проступков «расшифрован» как «повенчание брака в двух степенях двухродного родства» (правилами святых отцов было запрещено к сопряжению брачными узами родство плотское по крови до восьмой степени, т.е., например, четвероюродных брата и сестру, и тем более – троюродных и двоюродных), за что он был послан в Рязанский Богословский монастырь на шесть месяцев. Служа священником на погосте Василия Великого, он скончался 9 декабря 1890 года[38] .

У Луки Гавриловича было много детей. Из них известны: Анна (род. ок. 1873), Ольга (род. ок. 1875), Иван (род. 29 января 1877), Алексей (род. ок. 1879), Александра (род. ок. 1881), Елена (род. в 1884), Пётр (род. 27 августа 1888). Сыновья его воспитывались в Зарайском духовном училище. Иоанн Лукич поступил в Рязанскую семинарию в 1893 году и сразу же начал получать пособие. Окончив семинарский курс в 1899 году, был посвящен в стихарь[39] . Брат его Алексей Лукич среди студентов Семинарии не значился. 28 января 1894 года мать их, «вдова священника Татьяна Павловна Рябцева» подавала в Консисторию прошение «о выдаче на имя сына её Алексея свидетельства о правах по рождению»[40] . Можно предположить, что Алексей Лукич продолжал своё образование в другом учебном заведении. Пётр Лукич обучался в Рязанской семинарии с 1902 по 1908 годы, также получая содержание от Семинарского Правления. Подлинное свидетельство он взял на руки 13 августа 1908 года[41] . О дальнейшей их жизни и деятельности сведения пока не найдены.

Младший из братьев Рябцевых, родившихся в Борках, Гавриил Гаврилович, обучался в Касимовском училище с 1860 по 1868(?) годы. Будучи «способностей удовлетворительных», учился неровно: то «успехи хорошие» (1864 г.), то «успевает плохо», в классе предпоследний по успеваемости (1867 г.)[42] . Имени его в документах Рязанской семинарии не обнаружено. В декабре 1917 года он оказался в селе Борки, имея чин коллежского асессора. Видимо, вихри лихолетья привели его под крыло родного дома. Жена его Ольга Дмитриевна, приехавшая вместе с ним в Борки, скоропостижно скончалась «от удара» и была похоронена «около церкви». Гавриилу Гавриловичу пришлось как-то устраивать свою жизнь, и в феврале 1918 года он обвенчался с 36-летней крестьянкой села Борки Параскевою Андреевною Чулковой[43] .

Храм в селе Борки не закрывался в течение всего советского времени. До сих пор в нём стоит старинный иконостас. Служили подвижники священники и причетники. Но имена их ведает Господь. Сохранилось в памяти прихожан имя протоиерея Михаила (Смирнова), который предсказывал, что храм в селе Борки не будет закрыт. Что и подтвердило время. Справа за алтарем в юго-восточном углу церковной ограды цела его могила.

Рябцевы в селе Туме Николаевской

Почти полвека прослужил псаломщиком в Троицком храме села Тумы Николаевской (в Касимовском уезде Рязанской губернии) Михаил Гаврилович Рябцев. Он был первенцем в семье священника Гавриила Алексеевича Рябцева. Удалось найти метрическую запись о его рождении в селе Борки в 1838 году: «11 января у священника Гаврилы Алексеева с женой его Пелагией Ивановой родился сын Михаил, крещен 16 января. Восприемники: села Увяза священник Симеон Каплин и из дворян Елизавета Иванова Дмитревская. Молитвовал, имя рек и крещение совершал священник Гаврила Рябцев. При крещении были диакон Авдей Диомидов, дьячок Дмитрий Львов, пономарь Прокопий Ильин»[44] .

Поселок Тума, Троицкий храм (фото взято отсюда: Яндекс-фотки)

В Касимовском духовном училище Михаил Рябцев воспитывался с 1847 по 1856 годы, после чего переведён был, с согласия матери, в епархиальное ведомство. Где именно он служил в течение первых нескольких лет после выхода из училища, осталось неясным. Место пономаря в Троицком храме села Тума Николаевская он получил осенью 1860 года, посвящен в стихарь был в том же 1860 году. «Грамоту имел. Чтение, пение простое и нотное, катехизис знал достаточно»[45] . Жена его Мария Тимофеевна была дочерью пономаря Тимофея Ивановича Гусева, служившего ранее в этом храме[46] : в 1885 году «бывший пономарь Тимофей Иванов Гусев (81 год) жил на содержании зятя Рябцева» в Туме Николаевской[47] . По всей видимости, получить место в таком известном храме большого богатого села Михаилу Гавриловичу помогла женитьба. Тума Николаевская в то время была казенным селом с 44 дворами, становой квартирой, еженедельными базарами[48] , являлась центром большого количества зажиточных деревень. В этом селе жили и торговали многие купцы. Церковь вмещала до тысячи человек. Причт состоял из трех священников, дьякона и 3-4 дьячков и пономарей.

Поселок Тума, Троицкий храм (фото взято отсюда: Яндекс-фотки)

У четы Рябцевых первый сын Димитрий родился 15 октября 1861 года[49] . Потом были две девочки: Александра (род. около 1865 г.) и Параскева (род. 6 октября 1867 г.)[50] . Вторым сыном был Матфий, родившийся 1 августа 1870 года. Далее появились на свет ещё четыре сына: Николай (род. 7 мая 1873 г.)[51] , Константин (род. 21 мая 1876 г.), Михаил (род. 20 ноября 1879 г.)[52] , Иван (род. 23 февраля 1883 г)[53] . Из шести сыновей псаломщика Михаила Гавриловича Рябцева пятеро стали священниками, а шестой – врачом.

Все шесть братьев Рябцевых получили воспитание в Касимовском духовном училище и все шестеро обучались затем в Рязанской семинарии. Если заметить, что город Касимов и тем более Рязань находятся на достаточно большом расстоянии от родного села, то естественно, что братьев сближала совместная жизнь попарно, когда кому-то выпадало по возрасту учиться в одном месте. Но иногда возраст разделял их надолго. Когда Матфия привезли в Касимов, старший Димитрий уже уехал учиться в Рязань, а младшие оставались дома. Все вместе братья встречались в свои отроческие и юношеские годы, по-видимому, только во время каникул.

В начале 1890-х годов для псаломщика Михаила Гавриловича Рябцева развернулась череда искушений. В храм был назначен пятый (сверхштатный) священник Александр Васильевич Амарантов, окончивший Рязанскую Духовную Семинарию в 1880 году. Затем десять лет он служил псаломщиком в разных храмах. «Определен во священника в Николаевскую Туму по резолюции Его Высокопреосвященства» 3 февраля 1890 года[54] . Через год священник Александр Амарантов подал в Консисторию донесение «о разных неблаговидных поступках псаломщика того же села Михаила Рябцева»[55] , в результате чего «Указом №8232 из Духовной Консистории от 30 сентября 1891 года псаломщик Михаил Гаврилович Рябцев присужден на две недели в Солодчинский монастырь для увещания к покорности и благоповедению». Но псаломщик Рябцев подал встречную жалобу, вследствие которой священник Александр Васильевич Амарантов также «указом из Рязанской Духовной Консистории от 10 февраля 1892 года за №1356 подвергнут монастырскому подначалию в Солотчинской обители на один месяц за неисправность по службе и немиролюбие». Надо сказать, что священник Александр Амарантов больше не служил в храме Николаевской Тумы. Но через год, 6 августа 1893 года, и псаломщик Михаил Рябцев был уволен от службы. На его место назначен был 9 августа сын его Матфий Михайлович Рябцев[56] . Вновь восстановлен псаломщик Михаил Рябцев был в той же должности в том же селе 7 марта 1894 года. После этого, представляется, всё успокоилось. В 1902 году напротив фамилии Рябцева в клировых ведомостях появилась запись: «Судимость и штраф по указу из Консистории от 30 сентября 1891 за №8232 не служит препятствием к награждению вследствие определения Св. Синода от 18 июня 1902 года за №4731»[57] . Награждений, однако, никаких не последовало.

С 1902 года в клировых ведомостях стали отмечать, что у псаломщика Михаила Рябцева голос стал «старчески слабым». Он был «уволен за штат 15 апреля 1909 года. Получал пенсии: синодскую в 100 руб. и из эмеритальной кассы 18 рублей. Земельной собственности не имел»[58] . Жена умерла в 1908 году. Прослужил Михаил Гаврилович Рябцев в храме Николаевской Тумы почти полвека!

Умер заштатный псаломщик села Николаевской Тумы Михаил Гаврилович Рябцев от старости (в возрасте 72 лет) 23 марта 1911 года, отпет 25 числа. Отпевал священник Феодор Дмитревский с причтом. Погребение совершили те же с участием священника из села Гусь-Парахина о. Иоанна Рябцева[59] (родного брата Михаила Гавриловича).

Ныне Троицкий храм в селе Тума, огромный и красивый, продолжает радовать своих прихожан и проезжающих по оживленному шоссе Клепики - Касимов, продолжает призывать на молитву возрожденным колокольным звоном, продолжает незыблемое служение православного люда Богу во имя спасения человеческих душ и Родины нашей России. Подробная подборка материала по истории села Тумы Николаевской и его Троицкого храма представлена в докладе монахини Зосимы (Верховской) на Троицких чтениях в Больших Вязёмах в сентябре 2006 года и опубликована[60] .

Родственные связи с селом Гусь-Парахиным

Священник Иоанн Гаврилович Рябцев родился в селе Борки 27 января 1841 года[61] . Воспитывался в Касимовском духовном училище с 1849 по 1858 гг. на денежном пособии 4 руб. серебром в год «по сиротству и бедности». «При хороших способностях и постоянном прилежании его успеваемость – хорошая»[62] . Затем обучался в Рязанской духовной семинарии с 1858 по 1864 годы на полубурсачном содержании. В 1858-1863 годах был по успеваемости во втором разряде, а в 1864 году – в первом разряде[63] .

По окончании богословских наук вышел в 1864 году из семинарии Студентом. В стихарь был посвящен ещё в бытность его в семинарии. В диакона посвящен Преосвященнейшим Иринархом, в священника им же 13 июня 1865 года, и с того дня началось его служение в сане священника в Пятницкой церкви села Гусь-Парахино Касимовского уезда. В 1869 году ему объявлено одобрение от Высокопреосвященнейшего «за честное и назидательное служение». Награждён набедренником в 1871 году, а в 1875 ему объявлено одобрение от Высокопреосвященнейшего Алексия «за трезвую и деятельную жизнь». Награждён скуфьею в 1883 году и наперсным крестом 14 мая 1898 года[64] .

За усердную и весьма полезную деятельность по преподаванию Закона Божия в сельском училище ему объявлено одобрение от Епархиального начальства в 1884 году, преподано архипастырское благословение за усердную и полезную службу по народному образованию 24 сентября 1891 года. В 1891 же году батюшка утвержден в должности наблюдателя церковно-приходских школ. Награждён орденом Св. Анны 3 степени 6 мая 1903 года[65] .

Отец Иоанн состоял членом Императорского Русского Географического Общества. По представлению отделения Этнографии Советом этого Общества награждён 4 июня 1876 года бронзовою медалью «за полезные труды» (за составленное им «Описание села Парахина», опубликованное в Известиях Императорского Русского Географического Общества в 1875 г., вып. №1, с. 34-51). Этот труд был издан в 1898 году в Москве в печатне А. И. Снегиревой отдельной книгой под названием «Историко-статистическое и археологическое описание села Парахина (Касимовского уезда, Рязанской губернии) и храма с приходом» (под руководством и под редакцией И. Ф. Токмакова).

Книга о селе Парахине, написанная священником Иоанном Рябцевым

В указанной книге отец Иоанн подробно рассказал об истории села, о трудах и быте крестьян, о храме. Парахиным называлась целая местность при реке Гусь в северо-восточной части Касимовского уезда. Первыми жителями в Парахинской местности были народы мордва и мещеря. Первоначально они жили в деревне Тесерьме, которая позднее стала называться Парахиной. Название Парахина можно производить от простонародного Параха /Параскева/. Это подтверждается названием храма в Парахине, посвященного мученице Параскеве.

Церковь в Парахине ранее была во имя "Воскресения Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа", как об этом упоминается в окладных книгах Старорязанского стана 1676 года. В 1790 году упоминается уже церковь во имя Великомученицы Параскевы, которая была устроена заново на месте обветшалой и освящена в 1792 году. В 1866 году к церкви пристроена колокольня и трапезная церковь. Престолов в ней три: один в холодной и два в теплой. Стены в холодной церкви обтянуты полотном, а в теплой отштукатурены, и украшены живописью в той и другой.

Храм в селе Парахине (до 1914 г.)

По мере увеличения народонаселения, люди стали расселяться вниз и вверх по реке Гусю от первой деревни Парахиной. К середине XIX столетия Погост Гусь-Парахино находился в центре большого количества деревень, население которых составляло приход Пятницкой церкви, располагавшейся на погосте[66] . Отец Иоанн Рябцев описывает этот погост-село в 1870-х годах так: «Церковь стоит на песчаном берегу реки Гусь; окружена каменной оградой, обсажена деревцами. По берегу реки Гусь стоят курчавые, развесистые, толстые сосны; тут же, близ церкви, стоит пятистенное здание церковно-приходской школы и расположены треугольником дома священно-церковнослужителей. А там далее по берегу реки Гуся тянется каменная ограда вокруг кладбища с древесною растительностью. Все это, вместе взятое, дает прекрасный вид селу Гусь-Парахино с южной луговой стороны».

Причтов при Пятницкой церкви было два. В книге отмечено, что «священнику Иоанну Гавриловичу Рябцеву 13 июня 1898 года исполнилось 33 года его службы в Парахине». Жена батюшки Иоанна Гавриловича Рябцева, Мария Евдокимовна была моложе супруга на пять лет. Известны их дети: Сергей (род. 22 сентября 1869 г.)[67] , Иван (род. 6 января 1872 г.)[68] , Параскева (род. ок. 1876 г.), Константин (род. 14 мая 1879 г.)[69] , Алексий (род. 13 марта 1885 г.)[70] . К 1909 году батюшка был вдов.

В это время служил в Парахине псаломщиком Михаил Иванович Процеров. Жена его Параскева Михайловна была дочерью пономаря Михаила Гавриловича Рябцева из Троицкого храма села Тума Николаевская. Так осуществилась вторая родственная связь клиров Тумского и Парахинского храмов. В 1892 году псаломщик Процеров упомянут в возрасте 28 лет. Родился он в селе Васютине Егорьевского уезда в семье дьячка. Уволен из 2 класса Рязанской семинарии. Указом Консистории от 1 мая 1885 года назначен в Пятницкий храм села Гусь-Парахина. Известны две его дочери: Анна (род. ок. 1888 г.) и Клавдия (род. ок. 1891 г.).

Анна Михайловна Процерова стала впоследствии женой псаломщика села Николаевская Тума Николая Алексеевича Сергеева, родившегося 25 ноября 1886 года в крестьянской семье, окончившего Куминскую (Скопинского уезда) второклассную церковноприходскую школу в мае 1903 года. Он сначала состоял послушником Рязанского Троицкого монастыря с 1905 до определения на псаломническое место в Троицкий храм Николаевской Тумы 22 октября 1905 года. Посвящен в стихарь 15 мая 1906 года. «Голос естественный, средний бас. При старании мог читать выразительно. Слух имел хороший и ноту знал хорошо. Пению не обучался»[71] . Был зачислен ратником ополчения в 1908 году, но в походах и сражениях не был. В юбилейном 1913 году получил «право на ношение медали в память 300-летия Дома Романовых»[72] . До 1914 года детей у них не было. Так ещё раз, уже в третий раз, породнились клиры Троицкого храма из села Николаевской Тумы и Пятницкого храма из села Парахина. Можно надеяться, что последние годы овдовевшего престарелого заштатного псаломщика Михаила Гавриловича Рябцева протекли под опекой родной внучки Анны.

Священник Иоанн Гаврилович Рябцев отошёл ко Господу 28 июня 1912 года[73] . Во время его предсмертной болезни был назначен на его место новый священник Василий Алексеевич Волков (род. в 1874 г.), сын диакона. Он окончил Рязанскую Духовную Семинарию в 1894 году, после чего служил учителем в церковно-приходской школе. В 1899 году был определён в село Зачатье, Остров тож, и затем к приписной церкви села Кузнецова. Состоял благочинническим миссионером с 1905 года. Стал заведующим и учителем в двух церковно-приходских школах с 1908 года. Переведен к Пятницкой церкви села Парахина 23 апреля 1912 года. Стал законоучителем в нескольких школах прихода. Жена его Параскева Ивановна 1876 года рождения – дочь священника Иоанна Гавриловича Рябцева, что видно из писем её брата Константина Ивановича[74] . После окончания Епархиального женского училища в 1892 году, она была позднее «в замужестве за священником»[75] . Таким образом, священническое место в Гусь-Парахине передано было зятю. В семье Волковых было к тому времени уже шестеро детей: Константин (род. 18 июля 1898 г. или 23 июня 1899 г.), Димитрий (род. 26 апреля 1901 г.), Николай (род. 7 апреля 1903 г.), Мария (род. 16 января 1905 г.), Михаил (род. 27 февраля 1907 г.), Пётр (род. 10 июня 1909 г.) и потом родился ещё Павел (16 июня 1914 г.)[76] . Так «кровинка» Рябцевых не покинула родное Парахино. Сыновья о. Василия Волкова шли традиционной дорогой духовного воспитания и образования, но учились почему-то не в Касимовском училище, а в Рязанском. В семинарию успели поступить до революции двое: Константин в 1915 году и Николай в 1917, учились вплоть до 1918 года, а Дмитрий был зачислен в 1915 году в 1-й семинарский класс при Рязанском училище[77] .

Тот храм, с которым связано было почти полувековое служение священника Иоанна Рябцева, сгорел до основания от удара молнии в июне (июле?) 1914 года. Литургию вскоре же начали совершать в новом храме, построенном иждивением и усердием прихожан и освящённом 27 июля того же 1914 года. Новый каменный храм с каменной же колокольней был заложен ещё в августе 1900 года. К моменту трагедии постройка нового храма и колокольни была вчерне окончена. Престол в нём был один во имя Параскевы мученицы[78] . Полностью всё в новом каменном храме удалось закончить только к 1920 году. Но прослужил он людям совсем недолго, т. к. в 1939 году был разрушен большевиками. Ныне на месте погоста осталось только кладбище, которым продолжают пользоваться и ныне. Кладбище ухожено, и место то на высоком берегу реки Гуся, среди вековых сосен, и сейчас выглядит красиво. Некоторые могилки священников около алтаря старого храма (местоположение которого среди леса можно угадать по рвам из-под фундамента) ныне расчищены и обозначены крестами и цветами. Молитвы об упокоении бывших священников и причетников возносятся сейчас в новом Пятницком храме, устроенном в большой деревне Парахиной, получившейся от слияния нескольких старых деревень. Да не погаснет память народная о своих древних храмах – тогда и Господь поддержит веру и надежду православных христиан.

Разлетевшиеся из родных пенат

Как уже отмечалось выше, из шести сыновей псаломщика Михаила Гавриловича Рябцева пятеро стали священниками, а один – врачом. Но по каким-то причинам служба в храмах родного Касимовского уезда уже перестала быть традиционной. И даже более – многие окончившие семинарию разъехались за пределы Рязанской епархии, по всей России.

Старший из братьев, Дмитрий Михайлович Рябцев окончил Касимовское духовное училище в 1876 году по первому разряду и в 1883 году - Рязанскую семинарию по второму разряду. Был посвящен в стихарь, получил документы на руки 4 июля того же 1883 года[79] . Согласно сведениям из послужных списков его отца, он в 1884 году уже служил священником в Херсонской епархии[80] .

Младший его брат Михаил Михайлович Рябцев, обучавшийся также сначала в Касимовском училище, а затем окончивший семинарию в 1901 году[81] , уехал в 1903 году также в Херсонскую губернию (к брату?). Он сначала учительствовал там в двухклассной школе, но к 1909 году принял священнический сан[82] .

Николай Михайлович Рябцев, окончивший Рязанскую семинарию в 1893 году по второму разряду и, будучи посвященным в стихарь[83] , сначала учительствовал. Проходил должность учителя церковно-приходской школы деревни Больше-Пироговской Пронского уезда Рязанской епархии с 1893 года. Но затем стал священником и служил в Сибири. Рукоположен во священника к Богоявленской церкви села Чаусского Томской епархии 8 августа 1895 года Преосвященным Полиевктом, Епископом Михайловским, викарием Рязанской епархии. Проходил должность законоучителя в местном училище с 1 декабря 1895 года. Награждён набедренником 14 февраля 1903 года, скуфьею 29 февраля 1908 года, камилавкою 6 мая 1913 года. С 1907 года был назначен на должность благочинного 39-го округа. В 1914 году служил в том же храме и состоял там же благочинным.

«Богоявленская церковь в селе Чаусском построена в 1883 году тщанием прихожан. Зданием каменная с такою же колокольнею в одной связи, крепка, покрыта железом. Престолов три: в правом приделе во имя Богоявления Господня, в левом во имя Святителя чудотворца Николая и в настоящей во имя святого пророка Илии». Расстояние до консистории в городе Томске 215 верст; ближайший город Колывань в 4 верстах. В семействе у священника Николая Рябцева жена Анна Васильевна (род. 1873 г.) и дети их: Вера (род. 6 апреля 1901 г.), Борис (род. 20 ноября 1905 г.), Екатерина (род. 20 октября 1907 г.)[84] . В Томскую губернию съехались к отцу Николаю два его родных брата: Константин и Иван.

Иван Михайлович Рябцев, закончивший курс наук в Рязанской семинарии в 1903 году по первому разряду и удостоенный звания Студента Семинарии, поступил в том же году в Томский университет на медицинский факультет. В сентябре 1905 года вступил в брак с девицей Ольгой Гридиной. Осенью 1908 года перенес тяжелую форму брюшного тифа. По совету врача он должен был оставить университет на год, который прожил на стипендию Восточной Сибири, оставленную за ним в год отпуска (1908/1909). Таким образом, на последний учебный год в Университете в Томске он оказался без средств, т. к. какой-либо заработок невозможно было совместить с работой на 5-м курсе. В связи с этим, Иван подал прошение о переводе его на 5-й же курс медицинского факультета в Казанский университет, объясняя это решение тем, что «в Казани имел родственников, где мог пользоваться квартирой и столом. При том, проезд до Казани больше чем вдвое дешевле, чем до Томска, и, наконец, самая близость Казани давала возможность вакационное время проводить дома, что особенно важно было при его расстроенном здоровье»[85] . Но перевод в Казанский университет по каким-то причинам не состоялся. После испытаний в Медицинской Испытательной Комиссии при Томском Университете в октябре, ноябре и декабре месяцах 1910 года он был «удостоен 11 декабря 1910 года степени ЛЕКАРЯ с отличием». При этом в его Диплом было занесено, что за полученную в течение 1906/7, 1907/8, 1908/9 учебных годов Казенную стипендию Восточной Сибири в Императорском Томском Университете, он был обязан прослужить в Восточной Сибири по назначению Правительства 41/2 года. Кроме того, необходимо было выплатить долг Правлению Рязанской духовной семинарии, поскольку он «не поступил на службу по духовному ведомству или на учебную службу в начальных народных училищах»[86] . Во время Первой мировой войны был мобилизован как врач. В семье его брата Константина Михайловича Рябцева (проживавшего также в Сибири) сохранились фотографии Ивана Михайловича и его трёх дочерей: Надежды, Раисы и Зои.

Иван Михайлович Рябцев (1903 г.)

Дочери Ивана Михайловича Рябцева (1910-е гг.)

Единственный из братьев-священников, кто служил в Рязанской епархии, был Матфий Михайлович. О его жизни, мученической кончине и прославлении в лике святых расскажем ниже в отдельной главе. Обе сестры также прожили жизнь свою в родном краю. Александра Михайловна стала женой крестьянина села Тумы[87] (по семейным сведениям – по фамилии Волохов; сохранилась её фотография 1928 года). Параскева Михайловна была замужем за пономарем села Парахина (о чём уже сказано выше).

Александра Михайловна Рябцева, в замужестве Волохова (1928 г.)

Конец XIX столетия был отмечен большим влиянием различных западных теорий на настроения молодежи в стране. Известно по многим оценкам специалистов, что выпускники семинарий зачастую удалялись в дальнейшей своей жизни от священнического служения. В этом аспекте интересно проследить судьбу двух кузенов Рябцевых, двух Константинов - Константина Михайловича и Константина Ивановича.

Константин Михайлович был старше Константина Ивановича на три года, но достаточно долго они обучались одновременно в Касимовском училище, а потом – в Рязанской семинарии. «Иванович» был явно способнее и быстро справился с курсом училищных наук: в возрасте 14 лет (в 1893 г.) он поступил в семинарию. Там уже учился на один курс старше «Михайлович» (поступивший в 1892 г. в возрасте 16 лет). И вдруг, в начале мая 1897 года они оба одновременно подали прошения об увольнении из семинарии. Их свидетельства о неоконченном семинарском образовании подписаны 15 мая[88] .

Зная дальнейшую военную карьеру Константина Ивановича, можно четко сказать, что его «звало призвание». Аттестован он был почти по всем предметам оценкой «очень отлично»(5), и только по церковному пению – 3. У Константина Михайловича наоборот: по большинству предметов «очень хорошо»(4) и единственная оценка 5 – по церковному пению[89] . Константин Иванович в 1898 году «выдержал экзамен об окончании гимназии»[90] и поступил вольноопределяющимся в армию. Впоследствии стал известным кадровым офицером. Пытался ли «Михайлович» предпринять что-либо для поступления в военное училище вместе с кузеном, неизвестно. Но в 1898 году справка о нём говорит, что он находился «в военном ведомстве»[91] . Однако, возможно, он отбыл воинскую повинность. И пришлось ему вернуться на стезю, предопределенную его образованием, потеряв однако (не доучившись всего один год!) право «пользоваться преимуществами, присвоенными окончившим полный курс учения в семинарии в соответствии с параграфами 177 и 178 Высочайше утвержденного 22 Августа 1884 года устава православных духовных семинарий» (так записано в его Свидетельстве).

Все родные братья Константина Ивановича обучались в Касимовском духовном училище и в Рязанской семинарии, но никто в своей дальнейшей жизни не посвятил себя служению Церкви. Сергей Иванович (род. 22 сентября 1869 г.), окончив Рязанскую семинарию по первому разряду в 1889 году, поступил в Варшавский университет (уп. 1892 г.) и стал ветеринаром[92] . В 1906 году он служил где-то около Челябинска[93] . Иван Иванович (род. 6 января 1872 г.) первым прошел тот путь неоконченного семинарского обучения, который повторил позже его брат Константин. «По окончании курса в IV классе Семинарии и по переводу в V класс, уволен по прошению 13 сентября 1890 года. Документы отосланы 30 октября 1890 г. в Совет Елатомской гимназии»[94] . Но на поприще учителя Иван Иванович не остался. Известно, что в 1892 году он «находился вольноопределяющимся в военной службе», а в 1898 году имел уже чин подпоручика действительной военной службы[95] . Участник Первой мировой войны. Младший их брат Алексей Иванович (род. 13 марта 1885 г.), окончивший Рязанскую семинарию по второму разряду в 1905 году[96] , поступил сначала в Казанский ветеринарный институт, а затем перевёлся в Харьковский университет[97] . После окончания Харьковского университета служил врачом в селе Ганабное Полтавской губернии[98] . Во время Первой мировой войны был мобилизован как врач. (О военнослужащих и врачах см. подробнее ниже в разделе «На войне 1914-1917 годов»).

Константин Михайлович Рябцев, попрощавшись со своим кузеном Константином Ивановичем, успешно продвигавшимся навстречу его «военной звезде», сначала учительствовал в двухклассной церковной школе Рязанской епархии. В начале 1899 года женился на дочери касимовского купца Тимофея Дмитриевича Крылова, жившего и торговавшего в Николаевской Туме,– Татьяне. Родилась Татьяна Тимофеевна 2 января 1879 года. Мать её Ольга Андреевна была, по всей видимости, тоже из купеческой семьи[99] .

Константин Михайлович Рябцев (1897 г.)

В том же 1899 году молодая семья уехала в Сибирь. Сначала, 19 сентября 1899 года Константин Михайлович был рукоположен Архиепископом Томским Макарием во диакона к церкви в село Верхне-Ичинское Каинского уезда Томской епархии. Был законоучителем и учителем в местной школе в 1899/1900 учебном году. Затем, 15 ноября 1900 года он был перемещен на диаконское место к Михайло-Архангельской церкви в селе Колмаковском Каинского уезда. Священником Константин Михайлович стал в 1904 году, будучи рукоположенным тем же архипастырем к той же церкви в апреле 11-го числа. Через несколько лет, 28 июня 1909 года о. Константин был переведен настоятелем Покровской церкви в селе Маршанском Барнаульского уезда. В 1911 году награждён набедренником. В 1915 году служил на том же приходе. Старшие дети, Нина 12 лет и Сергей 10 лет, учились в это время в Каинской гимназии. Трое младших, Вера, Ольга и Николай жили при отце[100] .

Татьяна Тимофеевна Рябцева, урожд. Крылова (1915 г.)

О времени перевода священника Константина Михайловича Рябцева в город Ново-Николаевск (Новосибирск) информации нет, но известно, что в 1920 году он служил вторым священником в Казанской церкви города Новосибирска. Храм находился в районе города, что за речкой Каменкой, и поэтому часто его называли Закаменской церковью. По воспоминания дочери о. Константина, у батюшки была обширная библиотека, и он преподавал математику в технологическом училище. Скончался он 14 марта 1920 года[101] во время эпидемии сыпного тифа (в возрасте неполных 44 лет). Можно представить себе, скольких больных исповедал батюшка и причастил перед их смертью, скольких отпел и проводил в последний путь! Чем не подвиг?

Казанский храм в Новониколаевске (нач. ХХ в.)

На руках вдовы осталось пятеро детей, среди которых младшему Константину было только полтора года (род. 2/15 августа 1918 г.). Старшая дочь Нина служила по регистрации беженцев, Вера и Николай учились в школе. Сына Сергея уже не было в живых – он умер подростком от менингита (в семье рассказывали, что в школе кто-то сильно ударил его по голове). Похоронен священник Константин Рябцев был около алтаря храма. Казанская церковь в Новосибирске была закрыта Постановлением Новосибирского Облисполкома №469 от 20 марта 1939 года. После закрытия там был кинотеатр[102] . Впоследствии здание церкви (стоявшей на ул. Сузунской №16, ныне ул. Восход) снесли. Следов могилы не осталось. На месте храма построено огромное здание Государственной публичной научно-технической библиотеки. Вокруг библиотеки сквер – возможно, бывшее церковное кладбище.

На войне 1914-1917 годов

Начавшаяся в августе 1914 года война с Германией подняла всю страну на битву с врагом. Безучастными не остались и тылы. В родной для Рябцевых Рязанской семинарии организован был 46-й Сводный эвакуационный лазарет, где находились на излечении раненые Русской армии с разных фронтов. В декабре 1914 года 8 числа, возвращаясь из поездки по южным краям России и следуя через Рязань, лазарет посетил Государь Николай II с Императрицей. Беседовал с воинами, некоторых раненых наградил Георгиевскими знаками отличия и освящёнными образками. Рязанцы очень тепло встретили своего Императора[103] .

Оба известные нам врачи из семьи Рябцевых были мобилизованы на фронт. Иван Михайлович был призван врачом в 11 Сибирский артиллерийский дивизион. В январе 1915 года он находился в Варшаве[104] . Алексей Иванович был определён в санитарный поезд, но по его личной просьбе переведён на фронт. Сначала, 29 октября 1914 года он был назначен в 13 полевой госпиталь при Кавказской гренадерской дивизии, но 10 ноября переназначен в 1й лазарет 28 пехотной дивизии 10-й армии исполняющим должность ординатора этого лазарета, куда он окончательно был «переведён» старшим ординатором к концу года. До середины января следующего 1915 года лазарет располагался в деревне Мешкрупкене, в 10 верстах от Гольдайя (уездного городка в Восточной Пруссии), затем переехал в местечко Новый Двор, недалеко от Гродно. По дороге несколько раз подвергались обстрелу, два разу чуть не попали в плен к немцам. Один из врачей был ранен (или даже убит), старшего врача при переезде лазарета не было. Алексей Иванович оставался один, так что пережил и близость к боям[105] . С середины марта 1915 года Алексей Иванович временно исполнял обязанности главного врача передового перевязочного отряда своей дивизии (уп. главным врачом и в середине апреля). В апреле госпиталь переместился в небольшую деревушку Балинку (в полутора часах езды из Гродно). Местоположение лазарета весь этот период находилось недалеко от штаба 10-й армии, и служивший в этом штабе Константин Иванович Рябцев изредка навещал брата[106] .

Военврач Алексей Иванович Рябцев (1915 г.)

Их родной брат Иван Иванович Рябцев, кадровый военный с середины 1890-х годов (вольноопределяющийся в 1892 году, подпоручик в 1898), перед войной и в начале войны служил на острове Эзель у берегов Лифляндии (современной Эстонии). Жил там вместе с женой Анной Андреевной, временами в главном городе острова Аренсбурге[107] . Остров Эзель входит в состав Моонзундского архипелага, расположенного на входе в Рижский залив, и всегда имел огромное стратегическое значение при войнах на Балтике. На островах были развёрнуты батареи, и имелось огромное количество береговых укреплений. Военные действия островного гарнизона были связаны, естественно, с морскими операциями Балтийского флота.

В начале ноября 1914 года до братьев дошла весть, что «Иван был ранен, будто бы легко». 13 апреля 1915 года И.И. Рябцев выехал с острова Эзель, но куда и надолго ли, неизвестно. Жена пока оставалась в Аренсбурге[108] . Можно лишь заметить, что в октябре 1917 года Германия провела успешную десантную операцию, и 15 октября немцы заняли остров Эзель. 19 октября русские морские силы Рижского залива, выполнив поставленную перед ними задачу, покинули Моонзунд и вместе с отступившим с островов гарнизоном перешли в Финский залив[109] . Дальнейшая судьба всех выше перечисленных мобилизованных на войну троих Рябцевых неизвестна.

Подробнее, до трагического смертного часа, мы знаем о судьбе Константина Ивановича Рябцева. Его фигура достаточно известна в истории в связи трагическими октябрьскими событиями в Москве 1917 года, когда он возглавлял Московский военный округ.

Константин Иванович Рябцев в службу вступил вольноопределяющимся 18 августа 1900 года. Направлен был во 2й Закаспийский стрелковый батальон, расквартированный в то время в Ашхабаде. Там он успешно окончил курс учебной команды за 1900/1901 учебный год. В январе 1902 года начал обучение в Тифлисском пехотном училище, из которого был выпущен с чином подпоручика 9 августа 1904 года. Выбрав вакансию в 121 Пензенский полк, он в конце сентябре отправился к полку на фронт. 21 октября прибыл в Мукден, получил назначение командовать ротой. С 5 октября 1905 года он – батальонный адъютант 3-го батальона, и в то же время впредь до расформирования – заведующий конно-охотничьей командой[110] .

Константин Иванович Рябцев, юнкер Тифлисского военного училища (1903 г.)

Впервые встретившись с настоящей войной, Константин Иванович записал в своём дневнике несколько строк о переживаниях того времени: «Не скрою, иногда, когда пуля пела чуть не под носом, что-то невольно закрадывалось в душу. И я видел, что не бояться пуль я не могу, но не показывать своего страха, это тогда я мог сколько угодно. Смогу ли, когда этих пуль будет в 100, в 1000 или более раз больше? Храбр тот, кто ведёт себя как следует. Да, ведь я и не гонюсь за патентом на храбрость». Или: «Дорогой во время марша нас обстреляли. Ещё бы! Мы шли в колонне по отделениям. Снаряды ложились удачно, некоторые рвались прямо в колонне, другие недалеко от дороги. Боже! Что стало с батальоном! Разбежались солдаты по полю. <…>. Без всякого преувеличения скажу – я остался покоен совершенно, так покоен, что теперь даже дивлюсь этому. Помню моё ощущение. Мне почему-то засела в голову мысль: всё равно – ведь не узнаешь, где смерть, где спасение. Может быть, свернёшь в сторону, а там-то как раз и убит. И это "всё равно" так показалось тогда мне убедительно, что я бодро поднял голову и, нисколько не прибавляя шагу, совершенно искренно стал ругать тех, кто обнаруживал стремление "усилить аллюр"»[111] .

На полях сражений во время Русско-японской войны К.И. Рябцев заслужил четыре боевых ордена: Св. Анны 4 ст. с надписью «за храбрость» и 3 ст. с мечами и бантом, Св. Станислава 3 ст. с мечами и бантом и 2 ст. с мечами[112] .

Вернувшись с войны, Константин Иванович женился на Градниковой Екатерине Алексеевне, крестьянке из деревни Парахиной. Венчались в родном селе Гусь-Парахино 9 января 1906 года[113] . Вскоре у них родился сын Пётр. В 1907 году, 10 августа, К.И. Рябцев был произведён в поручики.

Константин Иванович Рябцев с семьёй (1910 г.)

В мае 1912 года, будучи уже в чине штабс-капитана, К.И. Рябцев закончил Императорскую Николаевскую Академию в Санкт-Петербурге, получив право на преподавание тактики, военной истории, военной администрации и топографии в военных училищах, без предварительного испытания. В сентябре 1913 года был причисленному к Генеральному Штабу своего 121-го пехотного Пензенского полка, в котором прикомандирован на один год для командования ротой[114] . А дальше – война.

По мобилизации отправлен 18 июля 1914 года в штаб 10-го армейского корпуса на должность обер-офицера для поручений[115] . В начале августа корпус находился в 40-50 верстах от австрийской границы и во время войны перешёл её. В конце сентябре 1914 года командующий 10-м корпусом генерал Ф.В. Сиверс был назначен на пост командующего 10-й армией, ведущей боевые действия на германском фронте, и он взял с собой К.И. Рябцева в штаб этой армии, располагавшийся в окрестностях города Гродно[116] . В декабре 1914 года, 6 числа, К.И. Рябцев был произведён в капитаны и официально переведён в Генеральный штаб, допускаясь «к исправлению должности помощника старшего адъютанта штаба 10-й армии»[117] .

С 29 января 1915 года по 10 февраля К.И. Рябцев был прикомандирован к штабу 3-го Сибирского корпуса, который в это время сдерживал многократно превосходящие силы противника[118] . Командующий этим корпусом генерал Е.А. Радкевич отметил самоотверженную деятельность капитана Рябцева, которая способствовала задержанию врага. В 1915 году К.И. Рябцев был награждён дважды: орденами Св. Анны 2 ст. с мечами и Св. Владимира 4 ст. с мечами и бантом[119] .

После пережитого напряжения Константин Иванович писал жене в очередной раз о своём, строго говоря, неприятии войны: «Я переживаю вторую войну. И я чувствую, что это мне дорого стоит. Моя душа, всё моё внутреннее «я» страдает, болит. Нет! Это не есть непреложный закон. Нет! Люди, раз они обладают рассудком и сердцем, должны изыскать какие угодно иные способы, кроме войны. Но будет ли это?… Думаю всё же, что нет. <…> Какой сплошной ужас»[120] . Не в первый раз затрагивал он и тему наград для работников штабов: «Я говорю и исповедую принцип, что штабы вообще не имеют права на «строевые» награды. Но я – «штабной» - получил Анну 2 и Владимира 4 с мечами. Правда, получил их за тот период, когда я много делал, но делал – это одно, а подвергаться опасности – другое. Такой же опасности, как строевые, я никогда не подвергался. Следовательно, и не должен был получать»[121] .

В декабре 1915 года К.И. Рябцев был произведён в подполковники и получил новое назначение. Состоял офицером штаба 10-й армии. Весь 1916 год он со штабом в Малороссии, Приднестровье[122] .

Полковник с 1917 года, К.И. Рябцев в июле-августе 1917 года состоял начальником штаба Московского военного округа. Командующий МВО полковник Александр Иванович Верховской сам вызвал Константина Ивановича из армии на эту должность в свой округ. Они были дружны с Академии, и А.И. Верховский очень доверял Рябцеву. Надо отметить, что они вместе не поддержали выступление генерала Корнилова в августе 1917 года, и это послужило впоследствии одним из обвинений Рябцева со стороны контрразведки Белой армии в его смертный час.

Константин Иванович Рябцев, полковник (1917 г.)

В первых числах сентября 1917 года, когда Верховский (получив звание генерал-майора) был назначен военным министром в последнем кабинете Временного правительства, полковник Рябцев стал командующим Московским военным округом. Именно на этом посту выпала ему судьба встретить большевистский переворот в октябре 1917 года в Москве и оказаться в большой степени ответственным за ход тех трагических событий. Войдя в состав контрреволюционного "Комитета общественной безопасности", полковник Рябцев пытался примирить враждующие стороны, предотвратить братоубийство. Временами удавалось договариваться о перемирии, но, как известно, они были временными. При этом, правые элементы "Комитета общественной безопасности" были недовольны медлительными и нерешительными, по их мнению, действиями Рябцева и хотели снять его с должности. Рябцев был арестован 2/15 ноября в городе Шуе, доставлен в Москву и предан военно-революционному суду. После разбора его дела в судебно-следственной комиссии при МВРК он был освобождён 27 ноября (10 декабря) с правом свободного проживания по всем городам и местечкам Российской Республики.

Почти год Константину Ивановичу не удавалось выехать к семье в Харьков, находившийся в то время за пределами Российской Республики. Он совершенно отошёл от военной деятельности и сотрудничал в тот год с В.Г. Чертковым. К жене посылал короткие письма на открытках с портретами Льва Толстого. В одном из таких писем писал: «В дни большой нравственной муки и душевной тоски все чаще и чаще, особенно благодаря встречам с В. Гр. Чертковым, я обращаюсь к мыслям, писаниям и думам того, кто изображен на этой открытке. Я пересматриваю жизнь и подвергаю её переоценке. И все выше передо мной образ Толстого. И все громче и громче звучит в сердце эта проповедь правды, любви и всепрощения»[123] . - Почему же Лев Толстой, а не Евангелие??? Непонятно и горько!

Только в августе 1918 года Рябцев как «сотрудник В.Г. Черткова по издательству "Голос Толстого и Единение" и по распространению писаний Л.Н. Толстого» под своим литературным псевдонимом "Киров" был выпущен из России как бы «по поручению издательства, имеющего исключительно идейное значение и не преследующего никаких коммерческих целей, на Украину и обратно»[124] . В Харькове он сотрудничал в меньшевистской газете.

С занятием Харькова Добровольческой армией 24 июня (н.ст.) 1919 года, Рябцев был арестован. Обвинялся за выступление против генерала Корнилова в августе 1917 и за недостаточно активную борьбу с большевиками в октябре 1917 года. Некоторое время его «дело находилось в следственной комиссии»[125] . Сам Рябцев спокойно готовился к судебному процессу… но суд не состоялся. Константин Иванович Рябцев был расстрелян без суда в ночь с 30 июня на 1 июля 1919 года.

В Харькове ещё долгое время жила вдова Константина Ивановича Рябцева. Их сын Пётр, по непроверенным данным, был репрессирован в 1930-х годах и погиб. В 1972 году вдова Екатерина Алексеевна Рябцева передала сохранившиеся материалы из архива мужа в Государственный Исторический музей, которые и составили цитировавшийся выше фонд №515 в Отделе письменных источников музея (ОПИ ГИМ).

Подробнейшее и профессиональное исследование трагических 1917-1919 годов в жизни Константина Ивановича Рябцева провела Ирина Львовна Журавская, старший научный сотрудник Государственного Исторического музея. Интересующихся подробностями истории того периода отсылаем к опубликованному её труду[126] .

После 1917 года

В советские времена некоторые священнические семьи сохранили среди своих потомков рвение и смелость продолжать служение Церкви. Возможно, такие были и среди Рябцевых – ведь о многих нам ничего неизвестно. В семье же Константина Михайловича, о судьбе которой имеются сведения, стать священником было некому. Сын его Николай был убит бандитами на улице города Новосибирска в середине 1920-х годов. Младший Константин, потерявший отца в возрасте полутора лет, с величайшим трудом получил начальное образование в суровые 1920-е годы – его не принимали в школу как сына служителя культа. Слава Богу, были кругом и добрые люди. Кто-то из знакомых устроил мальчика в школу на другом конце города, где не знали о его происхождении. И малыш бегал каждый день через весь город. Смешно, но в эти же годы сестрам его (дочерям служителя культа) власти доверяли УЧИТЬ своих детей.

Нина Константиновна (род. ок. 1903 г.), окончившая Каинскую гимназию с похвальным листом и, возможно, педагогические курсы, в середине 1920-х годов была направлена в село Дубровино (в северных районах Новосибирской области), где преподавала математику и физику в сельской школе. Ольга Константиновна (род. 26 марта/8 апреля 1908 г.), окончившая Новосибирский Педагогический техникум в 1929 году, работала учительницей начальной школы сначала в деревне Красный Яр Новосибирского округа, потом – в городе Новосибирске в опытной школе Педагогического техникума, учительницей физики в ФЗУ и в Медицинском техникуме, инструктором по электротехнике Детской технической станции (в первой половине 1930-х гг.).

Нина Константиновна Рябцева (1930 г.)

Страшные репрессии 1930-х годов затронули многие семьи Рябцевых. Мужем Нины Константиновны Рябцевой стал Станислав Генрихович Толочко из семьи ссыльных поляков, проживавших в ссылке в селе Дубровине (куда она была направлена учительницей). Умер Станислав Генрихович от туберкулеза в 1935/1936 гг., а в 1937 году вся его семья, включая 14-летнего подростка, была расстреляна. Остался сын Константин (род. ок. 1925 г.). Ныне (2007 г.) живут в Академгородке Новосибирска дочь Константина Станиславовича с мужем и своими сыновьями.

Вера Константиновна Рябцева (род. 23 сентября/6 октября 1906 г.) работала машинисткой в горисполкоме, но это не спасло её от судьбы жены «врага народа». Муж её Моисей Александрович Эпштейн (род. в марте 1907 г.), выпускник Ленинградского Ветеринарного института, работал в 1930-х годах главным врачом Ветеринарного отделения Новосибирского областного земельного управления. Арестован он был 17 декабря 1937 года по обвинению в принадлежности к антисоветской правотроцкистской террористической диверсионно-вредительской организации и за принадлежность якобы к «Крестьянской трудовой партии», получавшей задания на вредительство от Бухарина и Рыкова. Расстрелян 22 июня 1938 года[127] . Осталась дочь Раиса (род. 26 февраля 1932 г.). Ныне (2007 г.) живет она с мужем (участником Великой Отечественной Войны Дмитрием Илларионовичем Соболевым), сыновьями, внучкой и правнучкой в Москве.

Вера Константиновна Рябцева (1930 г.)

Семью Ольги Константиновны Рябцевой репрессии обошли, хотя у её мужа было дворянское происхождение, и его семья «знала» расстрелы. Супруг Ольги Константиновны, Александр Васильевич Верховский (1895-1991), доктор технических наук, профессор, заведовал кафедрами «Детали машин» и «Сопротивление материалов» в Томском и Горьковском (ныне Нижегородском) Политехнических институтах. Он являлся представителем того Смоленского дворянского рода Верховских, к которому принадлежал святой преподобный Зосима (Верховский), православный подвижник-пустынник, духовный писатель[128] , основавший Троице-Одигитриевский женский монастырь в Московской епархии (ныне Наро-Фоминский район М. о.). У них две дочери, живущие в настоящее время (2008 г.) в Москве со своими детьми. Одна из них – профессор физик, другая, ставшая в 1990-х годах инициатором возобновления Троице-Одигитриевской Зосимовой пустыни[129] , приняла в 2000 году монашеский постриг с именем Зосима (в честь преподобного Зосимы Верховского). К настоящему времени она написала книгу об истории родного монастыря и очерк о священническом роде Рябцевых[130] . В этом шаге духовного возрождения семьи, надо думать, сыграли свою роль как молитвы преподобного Зосимы, так и молитвы пращуров Рябцевых.

Ольга Константиновна Рябцева (1938 г.)

Константин Константинович был очень музыкален – сказалось, видимо, вековое служение предков в храме. Он мог пропеть всё, что прослушал впервые один раз. И даже сыграть на рояле, на котором его никто никогда в молодости не учил играть. (Он окончил вечернюю музыкальную школу уже взрослым в 1950-х годах). В 1930-х годах мечтать о музыкальном образовании не приходилось. Удалось получить такую специальность, которую «разрешали» приобрести, не взирая на происхождение, - он стал химиком и работал всю жизнь инженером на коксохимических печах металлургических заводов. Константин Константинович был женат на Татьяне Евгеньевне Гуковской (род. 14 марта 1926 г. в Новосибирске). Её отец Евгений Александрович Гуковский, участник Первой мировой войны, в 1930-х годах работал геологом в Новосибирске в тресте «Запсибзолото», был автором своеобразной генетической классификации золоторудных месторождений Западной Сибири. Репрессирован в 1938 году с обвинением в том, что «состоял в правотроцкистской организации и проводил в золотодобывающей промышленности разрушающую работу» своими «псевдонаучными трудами с излишне сложными геологическими отчетами». Расстрелян 15 июня 1938 года[131] . Он был сыном известного деятеля партии эсеров Александра Исаевича Гуковского, эмигрировавшего в 1918 году во Францию. Мать Татьяны Евгеньевны, Нина Порфирьевна Тыжнова, - дочь священника, расстрелянного в 1919 году на пороге своего дома на глазах у детей. Сама Татьяна Евгеньевна окончила строительный институт, работала инженером-сантехником на тех же металлургических заводах в Магнитогорске и Череповце, где работал её муж.

Константин Константинович Рябцев (1960 г.)

Сыновья Константина Константиновича Рябцева (старшего): Константин (слева) и Сергей (1970 г.)

В настоящее время (2010 год) фамилию Рябцевых (из рода от диакона Галактиона Ерофеева) носят вдова Константина Константиновича, Татьяна Евгеньевна, их сыновья и внуки: Константин Константинович младший (род. 24 февраля 1950 г.), радиоинженер; Сергей Константинович (род. 31 мая 1953 г.), инженер станкостроитель, и его жена Галина Аркадьевна, инженер и педагог; их дети: Дария Константиновна (род. 7 июня 1977 г.), педагог; Пётр Константинович (род. 30 апреля 1985 г.), студент Петербургского Электротехнического института; Полина Сергеевна (род. 27 ноября 1976 г.), педагог; Иван Сергеевич (род. 23 сентября 1981 г.), геоботаник, аспирант биологопочвенного факультета Петербургского Университета, и его жена Инна Марковна, геоботаник; Анастасия Сергеевна (род. 25 мая 1989 г.), студентка исторического факультета Петербургского университета.

Священномученик Матфий Касимовский

Родился и вырос будущий праведник в селе Николаевской Туме Касимовского уезда Рязанской губернии. Метрическая запись о его рождении в 1870 году гласит: «Села Николаевской Тумы у пономаря Михаила Гаврилова Рябцева с женой его Марией Тимофеевой родился сын Матфий 1 августа, крещен 6 числа. Восприемники: того ж села казенный крестьянин Ермолай Васильев и жена Татьяна Тимофеева. Крестил священник Евгений Доброхотов с причтом»[132] . При крещении младенец был посвящен Матфию, «апостолу от 70, затем из 12-ти», память которого совершается 9 августа (ст. ст.).

Город Касимов. В перспективе Большой улицы Вознесенский собор (кон. XIX – нач. ХХ вв.)

Город Касимов. Колокольня Вознесенского собора (1900 г.)

Воспитывался Матфий Рябцев в Касимовском духовном училище с 1880 по 1885 годы[133] , затем обучался в Рязанской духовной семинарии с 1885 по 1891, в начале на содержании отца (уп. 1886/87 гг.)[134] , а затем в епархиальном классе (т.е. на казенном содержании – уп 1888/89 гг.). Окончил семинарию по первому разряду и был удостоен звания Студента, получил Аттестат. Посвящен в стихарь по окончании семинарии[135] .

Город Касимов. Современный вид Вознесенского собора

По окончании в 1891 году Рязанской Духовной семинарии назначен учителем и регентом в двухклассную приходскую школу в село Полянки Пронского уезда Рязанской губернии. В 1893 году, начиная с 9 августа, получил отцовское место псаломщика в храме села Тумы Николаевской и назначен учителем и законоучителем в местную двухклассную церковноприходскую школу. В марте 1894 года (по возвращении отца на место псаломщика) он «по своему желанию» остался только учителем школы.

Учащиеся и преподаватели Касимовского духовного училища: справа крайний – иерей Матфий Рябцев (1910-е гг.)

22 мая 1895 года Матфий Рябцев был рукоположен во священника и 27 мая назначен служить в храм села Макшеева Егорьевского уезда и заведующим местной школой и учителем в ней. Награждён набедренником в 1899 году. В 1903 и в 1905 годах избирался депутатом на училищный и епархиальный съезды. В 1905 году нес послушание противораскольнического миссионера по 1-му Егорьевскому благочинию.

2 сентября 1905 года отец Матфий был назначен служить в собор города Касимова. Награждён скуфьею в 1906 году. С 1906 года по 1910 год был заведующим Касимовской одноклассной церковноприходской школой и законоучителем в ней. С 1906 года состоял также законоучителем и учителем латинского языка в городской мужской гимназии. С апреля 1907 года отец Матфий - по выбору Товарищ духовного следователя в Касимовском округе, с 1909 года - член Правления Касимовского духовного училища. С 1912 по 1914 годы состоял председателем ревизионной комиссии Касимовского отделения Епархиального училищного Совета. С 1913 года - третий выбор членом Правления Попечительства о бедных учениках Касимовского духовного училища. До наших дней дошла одна фотография[136] , на которой запечатлен отец Матфий среди «учащих и учащихся Касимовского духовного училища», - видимо, в 1910-х годах, когда о. Матфий был членом Правления Касимовского духовного училища. Как только началась Первая Мировая война и в городском лазарете были размещены раненые воины, отец Матфий стал служить безвозмездно в городском лазарете и духовно окормлять раненых.

Иерей Матфий Рябцев (1910-е гг.)

Сведения о семье отца Матфия очень скудные. Извлечены они из послужного списка батюшки за 1915 год: жена Любовь Павловна (род. 3 сентября 1870 г.) и дети: Анатолий (род. 1 января 1897 г.) обучался в 5 классе, а Виктор (род. 14 мая 1901 г.) - в 1 классе Рязанской духовной семинарии. Их младший брат Борис (род. 20 января 1904 г.) учился в том году во 2 классе мужской гимназии. Дочери: Серафима (род. 12 июня 1905 г.) в 1915 году училась в начальной школе при гимназии, а Евгения (род. 31 января 1908 г.) - в начальном училище. Младшенькая их сестра Нина (род. 8 декабря 1912 г.) в 1915 году ещё не училась[137] .

Про двух старших сыновей отца Матфия Рябцева сохранилась ещё информация в архивных фондах Рязанской духовной семинарии. Анатолий, по окончании Касимовского духовного училища, поступил в Рязанскую духовную семинарию в августе 1911 года; выбыл из неё в 1916 году. Свидетельство выдано 18 июня с отметкой «по окончании пятого класса для поступления в высшее учебное заведение»[138] . Какое именно образование задумал получить Анатолий Матфиевич Рябцев, неизвестно. Да и удалось ли в канун таких страшных лет? Брат его Виктор обучался в Рязанской семинарии с 1915 года, включая последний учебный год 1917/1918. Учился отлично[139] . Дальнейшая судьба детей священномученика Матфия Рябцева неизвестна.

Сведения о последних днях отца Матфия Рябцева собраны и опубликованы протоиереем Владимиром Правдолюбовым[140] . Добавить к этому пока ничего невозможно, так что процитируем информацию, собранную уважаемым батюшкой.

«В ноябре 1918 года (от 13 до 16-го) отец Матфий вместе с некоторыми касимовцами был расстрелян. В памяти народной остались некоторые подробности этого события, которые не были записаны и поэтому слегка варьируются. Во-первых, причина ареста (и последующего расстрела) отца Матфия. Некоторые говорят, что о. Матфий укорял лично ему знакомого комиссара Кокорева за его жестокость. (В революцию он командовал карательным отрядом и на взгляд мирных касимовцев был очень жесток.) Другие — что о. Матфий протестовал против расстрелов у стены собора. Третьи уверяют (уверяли, конечно, т. к. современников события в живых уже не осталось), что о. Матфий был арестован просто как авторитетный священник. Об уважении к нему народа так рассказывал сын соборного старосты Сергей Андреевич Иванов: "Бывало, постом, к отцу протопопу (т. е. главному священнику города) — три человека на исповедь; к отцу Иоанну (Петропавлов — второй соборный священник) человек двадцать, а к отцу Матфию (который был младшим священником собора) — больше сотни!"»

«Солдаты, пришедшие арестовать отца Матфия, предложили ему спрятаться и обещали, что скажут, что не застали его дома. Он не согласился и пошел с ними. Расстрел был осуществлен у стены кладбища и трупы были переброшены через ограду на кладбище, где их потом захоронили (это в дальнем левом углу кладбища). Говорят, что солдаты стрелять в о. Матфия отказались, и его застрелил сам предводительствующий отрядом карателей Кокорев. О поведении о. Матфия в момент расстрела говорят по-разному: одни — что он благословлял своих убийц рукою, как положено священникам; другие — что он проклял Кокорева. Третья версия объединяет первые две: он сказал Кокореву: "Как человек я тебя проклинаю, а как священник — благословляю". Вскоре после этого Кокорев заболел злокачественной волчанкой. Лицо было изуродовано гнойными язвами, при трепанации черепа гной был обнаружен и в мозгу. В муках страшной и мучительной болезни Кокорев кричал: "Отец Матвей, прости!" В марте 1919 года Кокарев умер. Народная совесть увидела в этой болезни и смерти Кокорева Божие наказание за расстрел отца Матфия».

Могилы расстрелянных в тот ноябрьский день сохранились до наших дней. Не забывали православные своего любимого батюшку все эти годы и ухаживали за могилами. На могиле священномученика Матфия Рябцева поставлен крест. Надпись на могиле гласит: «Протоиерей соборной церкви Рябцев о. Матфей». Но о. Матфий не имел сана протоиерея, а был третьим священником в клире Вознесенского собора. Это народная любовь возвеличила новомученика в надмогильной надписи. Так сохранилась память о святом, и сама память – свята. Но не всё ещё восстановилось в обезображенной за советское время духовной жизни города. Улица, ведущая к кладбищу, до сих пор носит имя комиссара Кокорева, и могила комиссара до сих пор у стен Вознесенского собора. Не может такое оставаться бесследным. Поэтому мы и мучаемся все с новыми и новыми бедами: нищетой, наркоманией, демографической трагедией русского народа …

Могила священномученика Матфия Рябцева (2006 г.)

Но есть и другая сторона в современной жизни России – восстановление храмов и монастырей, возобновление духовной жизни людей. Кровь новомучеников Российских становится тем семенем, из которого произрастает возвращение России к своим корням, к Истине христианской веры. На заседании Священного Синода 27-28 декабря 2000 года вынесено Определение о прославлении священника Матфия Рябцева в лике священномучеников[141] . 1 июня 2002 года Патриарх Московский и всея Руси Алексий II освятил возобновлённый и отремонтированный Вознесенский собор в Касимове. Память новомучеников и исповедников Касимовских празднуется в четверг Фоминой недели. В Никольском храме города Касимова есть уже написанная икона св. Матфия (Рябцева). В 2007 году Рязанская епархия отметила 20-летие установления празднования Собора Рязанских святых. На иконе Собора Рязанских святых, написанной в XXI веке, помещен и лик священномученика Матфия Касимовского (в правой стороне иконы, в 4-м ряду, второй справа)[142] .

Икона сщмч. Матфия (Рябцева), первого священномученика города Касимова. (Икона из Никольского храма города Касимова)

Ж. «Традиции и современность». 2007. №7. С. 64-83. Также в книге «Три сюжета из истории Касимовского края». Рязань, 2009.

___________________________________
1 См. «Жития новомучеников и исповедников Российских ХХ века», составленные игуменом Дамаскиным (Орловским). Тверь. 2005. Январь. С. 463-464.
2 ГАРО (Государственный архив Рязанской области). Ф. 1280. Правление Рязанской духовной семинарии. Оп. 1. Д. 41.
3 ГАРО. Ф. 627. Духовная Консистория. Оп. 245. Метрические книги. ДД. 42, 43, 44.
4 ГАРО. Ф. 627. Оп. 245. Д.41. Село Ибердус. Запись №28 о родившихся.
Известны упоминания в 1782-1809 годах [ГАРО. Ф. 627. Оп. 245. ДД. 10-40], но возможно, служил и ранее. Более ранних метрических книг села Ибердус в архиве не найдено.
5 Аргументы и факты. Рязань. №12 (1317), март, 2006. С. 21.
6 Священник Иоанн Добролюбов. Историко-статическое описание церквей и монастырей Рязанской епар-хии, ныне существующих и упраздненных со списками их настоятелей за XVII, XVIII и XIX века и биб-лиографическими указателями. Том 4. Рязань, 1891. С. 117-118.
7 ГАРО. Ф. 627. Оп. 240. Клировые ведомости. Д. 55. Св. 71. Л. 256 (1910 г.).
8 ГАРО. Ф. 626. Касимовское духовное училище. Оп. 1. Д. 11. Л. 193-193об.
9 ГАРО. Ф. 626. Оп. 1. Д. 9. ЛЛ. 112, 151; Ф. 1280. Оп. 1. Д. 101. ЛЛ. 2, 16об.
10 Историко-статистическое описание Рязанской духовной семинарии и подведомых ей духовных училищ. Сост. архимандрит Макарий. Новгород, 1864. С. 97-98.
11 ОПИ ГИМ (Отдел письменных источников Государственного исторического музея (Москва)).. Ф. 220. Гагин Иван Сергеевич. Оп. 1. Д. 4. Л. 15.
12 Гагин Иван Сергеевич (1767-1844) — касимовский мещанин из купцов, замечательный самоучка, местный историк и археолог. Самоучкой Гаган сделался хорошим архитектором и землемером. Большую часть своей жизни он посвятил чтению и изучению истории и древности. Стремление к науке у него бы-ло столь сильно, что на неё он, будучи купцом, не пожалел растратить почти все свои капиталы и последние годы провел в бедности, оставив в рукописях много ценного материала: "Статистическое и топографическое сведение г. Касимова"; "Состояние г. Касимова с глубокой древности" с 10 рисунками; "Описание о водворении татарских царей в городце Окском и начатке первого царя Касима столицы с 1465 г. в бывшей Мещерской области"; "Описание Рязанской столицы" и др. Пока напечатана только "Краткая сложность о Касимовских царях татарских и памятниках, с их времени существующих", в "Трудах" рязанской архивной комиссии (1901, т. XVI, вып. 3). Как свидетельствует историк Погодин, И.С. Гагин был самый популярный человек в Касимове. Часть бумаг И.С. Гагина составили фонд его имени в Отделе письменных источников Государственного исторического музея в Москве (ОПИ ГИМ. Ф. 220). Именно здесь находится составленная им во время касимовского пожара «Подворная опись с чертежами домам в городе Касимове 22 мая 1828 года с 8го часа утра и по 1й час полудни». О сгоревших строениях духовного училища написано так: «Духовного училища дом деревянный на каменном фундаменте, а при нём ещё дом деревянный и флигель с надворным строением» [ОПИ ГИМ. Ф. 220. Оп. 1. Д. 2. Л. 2. №5]. Вид Вознесенского собора, сооружённого в 1748-1754 годах, можно найти в архиве И.С. Гагина [ОПИ ГИМ. Ф. 220. Д. 3. Л. 54об.-55].
13 Михайловский Е., Ильенко И. Рязань. Касимов. М., 1969. С. 219.
14 Потапов В.П. Несколько слов о касимовских архитектурных памятниках. // Московский журнал. 2007. №9. С. 16.
15 Историко-статистическое описание Рязанской духовной семинарии... Ук. соч. С. 1, 2, 32, 61.
16 ГАРО. Ф. 627. Оп. 245. Д. 69 (1835 г.). №25.
17 Священник Иоанн Добролюбов. Ук. соч. С. 162-163.
18 ГАРО. Ф. 627. Оп. 245. Д. 129 (1849 г.). №12.
19 ГАРО. Ф. 627. Оп. 240. Д. 1. Св. 53. Л. 11-14 (1850 г.).
20 ГАРО. Ф. 627. Оп. 245. Д. 135 (1850 г.).
21 ГАРО. Ф. 626. Оп. 1. Д. 39.
22 См. в кн. Страницы истории России в летописи одного рода (Автобиографические записки четырех по-колений русских священников). М: Отчий дом, 2004. С. 699-700, 702-703.
23 ГАРО. Ф. 627. Оп. 245. Д. 181 (1860 г.).
24 ГАРО. Ф. 627. Оп. 240. Д. 8. Св. 55 (1860 г.); Ф. 1280. Оп. 1. Д. 380. Л. 51об.
25 ГАРО. Ф. 627. Оп. 240. Д. 30. Св. 62. Л. 373 (1885 г.); Д. 37. Св. 65. Л. 389об. (1892 г.).
26 ГАРО. Ф. 627. Оп. 281. Метрические книги. Д. 4. Л. 128об.-129.
27 ГАРО. Ф. 627. Оп. 240. Д. 59. Св. 73. Л. 592 (1914 г.).
28 ГАРО. Ф. 627. Оп. 240. Д. 38. Св. 65. Л. 378 (1894 г.); Д. 55. Св. 71. Л. 559 (1910 г.).
29 Там же.
30 ГАРО. Ф. 627. Оп. 281. Д. 76. Л. 127об.-128.
31 ГАРО. Ф. 627. Оп. 240. Д. 52. Св. 70. Л. 445об. (1909 г.).
32 ГАРО. Ф. 627. Оп. 240. Д. 55. Св. 71. Л. 559 (1910 г.).
33 ГАРО Ф. 627. Оп. 240. Д. 57. Св. 72. Л. 528об.-529 (1912 г.).
34 ГАРО. Ф. 627. Оп. 281. Д. 68. Л. 79об.-80 (1911 г.).
35 ГАРО. Ф. 627. Оп. 281. Д. 110. Л. 79об.-80 (1917 г.).
36 ГАРО. Ф. 626. Оп. 1. Д. 38 (1855 г.); Д. 39 (1856 г.); Д. 41 (1858 г.).
37 ГАРО. Ф. 1280. Оп. 1. ДД. 381, 449.
38 ГАРО. Ф. 627. Оп. 240. Св. 41 (Зарайский уезд). Д. 26. Л. 349об.-350.
39 ГАРО. Ф. 627. Оп. 240. Св. 42-а. Д. 29-а. Л. 347; Св. 42. Д. 30. Л. 358об.
40 ГАРО. Ф. 634. Рязанская духовная семинария. Оп. 1. Д. 279.
41 ГАРО. Ф. 627. Оп. 233. Журналы Рязанской Духовной Консистории. Д. 90. Св. 289.
42 ГАРО. Ф. 634. Оп. 1. Д. 365.
43 ГАРО. Ф. 626. Оп. 1. Д. 43 (1860 г.); Ф. 1280. Оп. 1. Д. 380 (1864 г.), Д. 350 (1865 г.); Ф. 870. Оп. 1. Д. 1. ЛЛ. 40, 168об., 278, 342.
44 ГАРО. Ф. 627. Оп. 281. Д. 110. Л. 96об.-97. (1917 г.); Д. 116. Л. 119об.-120. (1918 г.).
45 ГАРО. Ф. 627. Оп. 245. Д. 72. Л. 307 (1838 г.).
46 ГАРО. Ф. 627. Оп. 240. Д. 25. Св. 61. Л. 224об. (1880 г.)
47 ГАРО. Ф. 627. Оп. 245. Д. 130. Л. 343-471 (1849 г.).
48 ГАРО. Ф. 627. Оп. 240. Д. 30. Св. 62. Л. 235об.
49 Баранович М. Материалы для географии и статистики России, собранные офицерами Генерального штаба. Рязанская губерния. СПб., 1860. С. 475.
50 ГАРО. Ф. 627. Оп. 245. Д. 198-А (1861 г.). №12.
51 ГАРО. Ф. 627. Оп. 261. Метрические книги. Д. 3. Л. 152об.-153 (1867 г.).
52 ГАРО. Ф. 627. Оп. 245. Д. 229 (1870 г.); Д. 242. Л. 27об.-28 (1873 г.).
53 ГАРО. Ф. 627. Оп. 245-Б. Метрические книги. Д. 64 (1876 г.); Д. 65. Л. 273об.-274 (1879 г.).
54 ГАРО. Ф. 627. Оп. 240. Д. 46. Св. 68. Л. 237 (1901 г.)
55 ГАРО. Ф. 627. Оп. 240. Д. 36. Св. 64. Л. 274-275 (1891 г.)
56 ГАРО. Ф. 627. Оп. 233. Д.23. Св.277.
57 ГАРО. Ф. 627. Оп. 240. Св. 65. Д. 37. Л. 274 об.-276 (1892 г.); Д. 38. Л. 288 (1893 г.).
58 ГАРО. Ф. 627. Оп. 240. Св. 68. Д. 47. Л. 258об.-259 (1902 г.).
59 ГАРО. Ф. 627. Оп. 240. Св. 71. Д. 55. Л. 298 об.-299 (1910 г.).
60 ГАРО. Ф. 627. Оп. 261. Д. 144. Л. 124об.-125 (1911 г.).
61 Монахиня Зосима (Верховская). Троицкий храм в селе Тума Николаевская Касимовского уезда Рязанской епархии. // Сборник «Троицкие чтения 2007». Большие Вяземы, 2008. С. 49-81.
Также в кн.: Три сюжета из истории Касимовского края. Рязань, 2009. С. 7-32.
62 ГАРО. Ф. 627. Оп. 240. Д. 54. Св. 70. Л. 371об.
63 ГАРО. Ф. 626. Оп. 1. ДД. 36 (1853 г.), 38 (1855 г.), 40 (1857 г.); Ф. 1280. Оп. 1. Д. 343 (1858 г. Свидетельство №125).
64 ГАРО. Ф. 1280. Оп. 1. Д. 371. Л. 13, 15, 17, 60, 126; Д. 381.
65 ГАРО. Ф. 627. Оп. 240. Д. 43. Св. 67. Л. 326об. (1898 г.).
66 ГАРО. Ф. 627. Оп. 240. Д. 54. Св. 70 (1909 г.).
67 Баранович М. Ук. соч. С. 475.
68 ГАРО. Ф. 634. Оп. 1. Д. 181 (аттестат 1889 г.).
69 Там же.
70 ГАРО. Ф. 627. Оп. 245. Д. 230 (1872 г.).
71 ГАРО. Ф. 634. Оп. 1. Д. 365.
72 ГАРО. Ф. 627. Оп. 240. Св. 70. Д. 54. л. 278об. (1909 г.)
73 ГАРО. Ф. 627. Оп. 240. Св. 72. Д. 58. Л. 326. (1913 г.).
74 ОПИ ГИМ (Отдел письменных источников Государственного Исторического Музея). Ф. 515. Ряб-цев Константин Иванович. Оп. 1. Д. 10. Л. 1-2.
75 ОПИ ГИМ. Ф. 515. Оп. 1. Д. 14. Л. 28; Д. 15. Л. 31.
76 ГАРО. Ф. 627. Оп. 240. Д. 37. Св. 65 (1892 г.); Д. 54. Св. 70. Л. 372об. (1909 г.).
77 ГАРО. Ф. 627. Оп. 240. Д. 59. Св. 73. Л. 374об. (1914 г.).
78 ГАРО. Ф. 634. Оп. 1. Д. 487. Л. 117об.-118, 122об.-123, 133об.-134; Д. 681. Л. 8, 16.
79 ГАРО. Ф. 627. Оп. 240. Д. 59. Св. 73. Л. 372.
80 ГАРО. Ф. 1280. Оп. 1. Д. 475. Л. 225 (1876 г.); Ф. 634. Оп. 1. Д. 78 (1883 г.).
81 ГАРО. Ф. 627. Оп. 240. Д. 29. Св. 62. Л. 229об.
82 Рязанские епархиальные ведомости. 1901, №14 (15 июля). С. 202; ГАРО. Ф. 634. Оп. 1. Д. 364. Л. 59.
83 ГАРО. Ф. 627. Оп. 240. Д. 54. Св. 70. Л. 280об. (1909 г.).
84 ГАРО. Ф. 634. Оп. 1. Д. 192. Л. 327 (аттестат 1893 г.).
85 ГАТО (Государственный архив Томской области). Ф. 170. Клировые ведомости. Оп. 1. Д. 3233. Л. 206об.-207 (1904 г.); Д. 4339. Л. 1-6 (1914 г.). Справочная книга по Томской епархии за 1914 год. Томск, 1914. С. 18, 457.
86 ГАТО. Ф. 102. Томский университет. Оп. 2. Д. 4084. Л. 18, 26.
87 Там же. Л. 42-42об.
88 ГАРО. Ф. 627. Оп. 240. Д. 37. Св. 65. Л. 274об.-276 (1892 г.).
89 ГАРО. Ф. 634. Оп. 1. Д. 164. Свидетельства №361 и №362.
90 ГАРО. Ф. 634. Оп. 1. ДД. 289 и 292. Классные журналы.
91 ГАРО. Ф. 627. Оп. 240. Д. 43. Св. 67. Л. 326об.
92 ГАРО. Ф. 627. Оп. 261. Д. 66. Л. 247.
93 ГАРО. Ф. 627. Оп. 240. Д. 54. Св. 70. Л. 372об. (1909 г.).
94 ОПИ ГИМ. Ф. 515. Оп. 1. Д. 3. Л. 38.
95 ГАРО. Ф. 634. Оп. 1. Д. 181 (свидетельство 1890 г.).
96 ГАРО. Ф. 627. Оп. 240. Д. 43. Св. 67. Л. 326об. (1898 г.)
97 ГАРО. Ф. 634. Оп. 1. Д. 365 (свидетельство 1905 г.).
98 ГАРО. Ф. 627. Оп. 240. Св. 70. Д. 54. Л. 372об.
99 ОПИ ГИМ. Ф. 515. Оп. 1. Д. 10. Л. 12.
100 ГАРО. Ф. 627. Оп. 245-Б. Д. 65. Л. 210об.-211. В метрической записи о рождении Татьяны Крыловой показаны восприемниками её при крещении «Рязанский купец Михаил Андреевич Попов и купчиха Александра Андреевна».
101 ГАНО (Государственный архив Новосибирской области). Ф. 1206. Клировые ведомости. Оп. 1. Д. 9. Л. 85-86 (1915 г.).
102 ГАНО. Ф. 1206. Оп. 1. Д. 139. Л. 10об.-11 (1920/21 гг.).
103 ГАНО. Ф. 1418. Новосибирский облисполком. Оп. 1. Д. 2. Л. 2об.-3.
104 Рязанские губернские ведомости. Декабрь, 1914. Сообщил Николай Николаевич Аграмаков, рязанский краевед, историк и писатель. Его сайт www.e-tel.ru/~ua3sed
105 ОПИ ГИМ. Ф. 515. Оп. 1. Д. 14. Л. 17.
106 ОПИ ГИМ. Ф. 515. Оп. 1. Д. 11. Л. 13об., 105; Д. 12. Л. 20, 58; Д. 13. Л. 40; Д. 14. Л. 9, 10, 41; Д. 15. Л. 16, 23.
107 ОПИ ГИМ. Ф. 515. Оп. 1. Д. 16. Л. 13, 30; Д. 17. Л. 15, 57, 58; Д. 18. Л. 1. Все приведённые подробности заимствованы из переписки Константина Ивановича, обрывающейся маем месяцем 1915 года.
108 ОПИ ГИМ. Ф. 515. Оп. 1. Д. 10. Л. 1; Д. 13. Л. 30.
После 1917 года остров Эзель переименован эстонцами в остров Сааремаа, город Аренсбург - в город Курессааре, а временами город носил имя Кингисепп.
109 ОПИ ГИМ. Ф. 515. Оп. 1. Д. 12. Л. 15; Д. 17. Л. 52.
110 Мурманов. Сражения на Балтике. М., 1987.
111 ОПИ ГИМ. Ф. 515. Оп. 1. . Д. 1. Л. 4; Д. 3. Л. 35-36, 39, 41, 85.
112 Там же. Л. 60об., 66.
113 Список Генерального Штаба (на 1 июня 1914 г.). Петроград, 1914. Раздел «Причисленные к Генераль-ному Штабу». С. 645.
Подлинники грамот за полученные ордена см.: ОПИ ГИМ. Ф. 515. Оп. 1. Д. 1. Л. 12-15.
114 ГАВО (Государственный архив Владимирской области). Ф. 556 Метрические книги. Оп. 7. Д. 24. Л. 35об.-36.
115 ОПИ ГИМ. Ф. 515. Оп. 1. Д. 1. Л. 5, 6, 7.
116 Там же. Л. 8.
117 ОПИ ГИМ. Ф. 515. Оп. 1. Д. 10. Л. 34; Д. 11. Л. 49, 50, 84.
118 ОПИ ГИМ. Ф. 515. Оп. 1. Д. 13. Л. 13, 19.
119 ОПИ ГИМ. Ф. 515. Оп. 1. Д. 15. Л.1, 2.
120 ОПИ ГИМ. Ф. 515. Оп. 1. Д. 1. Л. 18об.
121 ОПИ ГИМ. Ф. 515. Оп. 1. Д. 15. Л. 16.
122 ОПИ ГИМ. Ф. 515. Оп. 1. Д. 17. Л. 18-19.
123 ОПИ ГИМ. Ф. 515. Оп. 1. Д. 19. л. 1, 8, 9.
124 ОПИ ГИМ. Ф. 515. Оп. 1. Д. 19. Л. 11.
125 ОПИ ГИМ. Ф. 515. Оп. 1. Д. 1. Л. 10.
126 Там же. Л. 58.
127 Журавская И.Л. Полковник К.И. Рябцев. Страницы биографии. // Ж. «Отечественная история». 1998. №4. С. 66-74.
128 Информация из следственного дела, выдававшегося для прочтения его дочери Раисе Моисеевне Эп-штейн 10 августа 1993 г.
129 Преподобный старец Зосима Верховский. Творения. Изд. Свято-Троицкой Сергиевой Лавры, 2006.
130 Глушкова В.Г. Монастыри Подмосковья. М., 2005. С. 274-285.
131 Женская Зосимова пустынь. Составитель монахиня Зосима (Верховская). М., 2008.
Монахиня Зосима (Верховская). Династия священнослужителей Рябцевых в Касимовской округе Рязан-ской епархии. // Ж. «Традиции и современность». 2007. №7. С. 64-83. Также книга «Три сюжета из ис-тории Касимовского края». Рязань, 2009.
132 ФСК по Новосибирской области. Д. 6170. «Репрессированные геологи». СПб., 1992.
133 ГАРО. Ф. 627. Оп. 245. Д. 229 (1870 г.).
134 ГАРО. Ф. 627. Оп. 240. Св. 61. Д. 25. Л. 224об. (1880 г.); Ф. 626. Оп. 1. Д. 78.
135 ГАРО. Ф. 870. Оп. 1. Д. 18. Л. 980.
136 ГАРО. Ф. 634. Оп. 1. ДД. 189; 192. Л. 210.
137 Фотография сохранилась в семье потомков протоиерея Димитрия Федотьева и опубликована в книге «Из проповеднического наследия касимовского протоиерея Димитрия Иоанновича Федотьева» (М., 2005).Фотография любезно предоставлена протоиереем Сергием Правдолюбовым (Москва).
138 ГАРО. Ф. 627. Оп. 240. Св. 73. Д. 60. Л. 12об.-14 (1915 г.).
139 ГАРО. Ф. 634. Оп. 1. Д. 649. Л. 3. Именные билеты 1916 г.
140 ГАРО. Ф. 634. Оп. 1. Д. 667. Л. 25-26; Д. 678. Л. 27об.-28. Балловые ведомости 1917/18 гг.
141 Протоиерей Владимир Правдолюбов. Религиозная история Касимова. Изд. Успенской церкви г. Касимова, 1998 и 2000. С. 39-40.

142 Московские епархиальные ведомости. 2001. №1-2. С. 6-7. Икона XXI века находится в Христорождественском кафедральном соборе г. Рязани.