версия для печати
Фестиваль хоровой духовной музыки, посвященный памяти композитора протоиерея Михаила Александровича Виноградова (1809-1888) с каждым годом набирает силу: увеличивается число и расширяется география его участников, растет количество сценических площадок, на которых выступают хоровые коллективы.
Подводя итоги третьего Виноградовского фестиваля, председатель жюри иеромонах Амвросий (Носов) отметил несколько особенностей этого года: участие детских коллективов, крупных иногородних хоров, но малое количество участников из Рязанской области. Особо он отметил квартет священников Вознесенского храма г. Рязани: «До революции священнические хоры были не такой уж редкостью. В 1914 году в Тамбове на канонизации святителя Питирима Тамбовского пел хор из 120 священнослужителей. И сейчас отрадно уже то, что есть вкупе четыре священнослужителя, которые не пренебрегают церковным пением».
Могила М.А.Виноградова на Лазаревском кладбище
Самая старшая Татьяна – праправнучка Михаила Александровича, 1921 года рождения, живет в Германии. Однажды она была в Рязани, чтобы поклониться могиле предка, и была удивлена ее ухоженностью. Поколение самых младших – это уже шестое колено от Михаила Александровича. А всего на сегодняшний день живых потомков насчитывается порядка 100 человек. Живут они, помимо Рязани, в Липецке, Москве, Германии, Франции, Англии и Америке. Из-за занятости работой и повседневными заботами им не так часто удавалось бывать в Рязани. Но теперь фестиваль ежегодно собирает их на родине предков.
Первыми участниками фестиваля в 2008 году были родные сестры – прапраправнучки композитора Татьяна и Ирина Павловны из Москвы и Липецка. Татьяна Павловна вспоминает: «Во второй день фестиваля на концерте хора Московской патриархии под управлением иеромонаха Амвросия мы с Ириной сидели в губернаторской ложе как почетные гости. Прямо перед нами был весь зал как на ладони, а напротив нас, на задней стене сцены – портрет Михаила Александровича, который подсвечивался ярким лучом прожектора. И в этом потоке света я словно почувствовала его взгляд, направленный на меня, и услышала его слова, он будто бы давал нам знак: опомнитесь и вспомните меня, ведь мне в следующем 2009 году исполняется 200 лет. Рязанцы меня помнят и почитают, отзовитесь и вы! Так, накануне своего 200-летия, он словно позвал нас на свой юбилей.
Панихида на могиле М.А.Виноградова
Вернувшись в Москву, мы рассказали нашим многочисленным родственникам о теплом приеме, который нам оказали организаторы фестиваля, и все решили поехать в Рязань в следующем году, что и осуществили. Надо сказать, что дети его и внуки дружили всю жизнь и передали это чувство локтя и нам, последующим поколениям. Теперь дружат и наши дети».
В этом году приезжали представители рода Виноградовых, которые все произошли от сына композитора Павла Михайловича – земского врача и его супруги дворянки Александры Алексеевны Вердеревской.
Род дворян Вердеревских очень древний. Он ведет начало от татарского мурзы Салахмира – «потомка Ордынских владетелей, который помог великому князю рязанскому Олегу Ивановичу восстановить свое положение после смещения его с престола Владимиром Пронским. Салахмир принял крещение с именем Иоанн. После этого Олег Иванович женил его на своей сестре Анастасии и пожаловал ему во владение следующие вотчины: Верхдерев, Веневу, Ростовец, Веркошу, Михайлово поле и Беспуцкий стан. Салахмир, теперь уже боярин Иван Мирославич, был любимым зятем Олега Ивановича и верным ему помощником». Так писал о Салахмире архиепископ Рязанский и Касимовский Симон (Новиков) в 1988 году в статье «Олег Иванович, великий князь рязанский», опубликованной в №1 «Журнала Московской Патриархии».
А в 2004 году на территории Солотчинского женского монастыря произошло очень важное событие. Во время рытья траншеи под водопровод была обнаружена массивная каменная плита. Учеными установлено, что эта плита является надгробной плитой Салахмира, в крещении Ивана, принявшего перед своей кончиной схиму с именем Иосиф. Останки рязанского боярина лежали вблизи Покровского храма до 1543 года, когда при отстройке этого храма в камне были перенесены по просьбе родственников. Подробнее об этом можно прочитать в публикации Ю.В. Гераськина «Загадка мурзы Салахмира» в журнале «Виноград».
Храм Солотчинского монастыря
Мне посчастливилось познакомиться с сегодняшними Виноградовыми еще на фестивале 2008 года. На фестивале этого года я с ними не расставалась. Вместе мы были и в церкви Рождества Пресвятой Богородицы Солотчинского женского монастыря, где молились о упокоении их предков – бывшего татарского мурзы Салахмира (в схиме Иосифа) и протоиерея Михаила Александровича Виноградова.
Потомки М.А.Виноградова и Салахмира перед панихидой в Солотчинском монастыре
Потомки нашего известного земляка благодарны организаторам фестиваля и всем рязанцам за память о нем.
В завершение фестиваля председатель жюри иеромонах Амвросий пожелал всем его участникам расширения репертуара, усовершенствования пения, а организаторам – помощи Божией в его проведении и в дальнейшем.
Т.В. ШУСТОВА
Загадка мурзы Салахмира
В 2004 году на территории Солотчинского Покровского женского монастыря (пос. Солотча, г. Рязань) во время рытья траншеи под водопровод землекопы обнаружили массивную каменную плиту. На ней были выбиты ровными рядами буквы древнего текста. Текст не был загрязнён и хорошо читался:
ЛЕТА 7051го (1543) ГОДУ АПРЕЛЯ Вь. 23. ДЕНЬ КАК ПО//ЧЕТА СТРОИТИ КАМЕННАЯ ЦЕРКОВЬ ВО ИМЯ ПОКРОВА ПРЕСВЯ//ТЫИ БОГОРОДИЦЫ IС ТОГО МЕСТА ПЕРЕНЕСЕНО ТЕ//ЛО ЗЯТЯ ВЕЛИКОГО КНЯЗЯ ОЛГА I//ВАНОВИЧА ИВАНА СМИРОСЛАВОВИЧА // СХОРОСМИРА ВО ИНОЦЕХ СКИМНИКА I//ОСИФА ПО УПРОШЕНИЮ РОДСТВЕННИ//КОВ ЕВО ДЛЯ ТОГО ЧТО ПРИЛУЧИЛОС[Ь] БЫСТ[Ь) // ПОД ОЛТАРНОЮ СТЕНОЮ А ПЕРЕНОСИЛ ЕПИС//КОП ѲЕОДОСИЙ КОЛОМЕНСКИЙ СО АРХИМАН//ДРИТОМЪ ХРИСАНѲОМЪ
Эта надпись помогла приоткрыть завесу тайны над одной из загадок в истории Рязанского княжества…
Плита Салахмира
Найденная плита напрямую связана с именами двух видных государственных и военных деятелей Рязанского княжества в XIV — начале XV вв. Первый из них — Олег Иванович, великий князь Рязанский (1350–1402). Имя Олега Ивановича было далеко не последним в русской истории. Широко распространено историческое предание о дипломатической миссии в Рязань преподобного Сергия Радонежского по примирению Олега Рязанского с великим Московским князем Дмитрием Ивановичем Донским. Олег Иванович всегда был самой значительной и любимой фигурой населения Рязанского княжества. Считается, что на Рязанском гербе изображён в виде воина с мечом именно Олег Рязанский. Высоко оценивал роль Олега в русской истории известный историк XIX века К. Бестужев-Рюмин: «В Олеге нельзя не признать значительной энергии и уменья держаться, насколько позволяли силы, между враждующими сильными князьями; стремление противодействовать их усилению составляет характеристическую черту его деятельности». Эти слова — весомый ответ на незатейливые инсинуации об игнорировании князем Олегом общерусских интересов.
Традиционно для русских князей Олег Иванович был искренне верующим православным христианином, отдающим многие силы заботам о процветании Православной Церкви. В 1390 году Олег Иванович заложил Солотчинский монастырь. Вскоре широко одариваемая великим князем и его преемниками поместьями обитель заняла первое место среди рязанских монастырей. Сам Олег Иванович, по основании обители, был пострижен здесь епископом Рязанским Феогностом в монашество с именем Иона, а в 1402 году — в великую схиму с именем Иоаким. 5 июня 1402 году в возрасте приблизительно 64 лет князь-монах скончался и был погребён в основанной им Покровской церкви Солотчинской обители. Немного позднее рядом с ним похоронили и его жену Евфросинью (в схиме Евпраксию), которая скончалась 5 декабря 1406 года. Ныне бренные останки Олега Рязанского покоятся в раке в монастырском храме Святаго Духа.
Но если об Олеге Ивановиче история сохранила достаточно много сведений, то кто же такой таинственный Схоросмир, которого надпись на плите именует еще и Иваном Смирославичем?
В истории Рязани действительно известен зять князя Олега Рязанского по имени Иван Мирославич. Он упомянут в жалованных грамотах князя Олега, причём в устойчивой форме: «Поговоря с зятем своим с Иваном Мирославовичем». Например, в Актах исторических это место приводится в следующем виде: «Се язъ Князь Великий Олгъ Иванович, поговоря с зятемъ своимъ съ Иваномъ съ Мирославичемъ…». Подобные формулировки свидетельствуют, что Иван Мирославич был одним из главных советников рязанского князя. Но сведения о нём, за пределами вышеупомянутых грамот, отрывочны и противоречивы. В этом-то и заключалась загадка.
Так, на основе неизвестных нам источников, вероятно, позднесредневековых родословцев, известный историк XIX столетия Д.И. Иловайский и некоторые другие исследователи называют Ивана Мирославича и другим, неправославным, именем: «мурза Салахмир». Иловайский реконструировал его историю следующим образом: мурза Салахмир, придя с сильной дружиной из Золотой Орды, вступил в службу рязанского князя Олега Ивановича, а вскоре принял православную веру под именем Иоанн. Олег полюбил своего нового боярина, оказывал ему большой почёт и явное предпочтение перед другими боярами: выдал за него свою сестру Анастасию и пожаловал ему во владение вотчины Верхдерев, Веневу, Растовец, Веркошу, Михайлово поле и Безпуцкий стан.
В 1371 году в междоусобной борьбе Олега Рязанского с великим князем Московским Дмитрием Ивановичем и князем Пронским Владимиром Дмитриевичем побеждает союз Москвы и Пронска. После поражения под Скорнищевым Олег Рязанский вынужден был бежать из Переславля Рязанского. На рязанский стол Дмитрий сажает своего ставленника и союзника Владимира Пронского. Однако Олег Иванович, опираясь на народную поддержку и на сильную конную дружину мурзы Салахмира, изгнал из Переславля Рязанского Владимира Пронского и вновь вернул себе Рязанское княжество.
Интересно, что в поздних источниках имя «Салахмир» передаётся по-разному: Солохмир, Салхомир. Историки предполагали, что это имя можно прочитать и по-другому: Солых эмир или Салах-темир. Трудно объяснить и то, откуда у новоявленного рязанского боярина, крещённого Иваном, появилось отчество «Мирославич». Существует предположение, что отцом Салахмира был русский боярин Мирослав. Согласно другим догадкам, Салахмир сам когда-то был русским князем, потом выехал в Орду, там принял ислам и новое имя, а затем, вернувшись в русские земли, вновь возвратился в исконную православную веру и взял своё исконное имя. Но как всё было на самом деле, нам неизвестно.
И вот теперь найдена надгробная плита, надпись на которой помогает, пусть и не в полной мере, раскрыть давнюю тайну. Прежде всего, надпись на надгробной плите из Солотчинского монастыря подтверждает сведения поздних родословцев и мнение Д.И. Иловайского о том, что Иван Мирославич до принятия крещения носил восточное имя. В этой надписи он назван Схоросмиром, но речь явно идет об известном нам Салахмире. Об этом говорят одинаковые православные имя и отчество (Иван Мирославич), а также семейная связь с Олегом Рязанским. Скорее всего, семейное предание (плиту ведь установили какие-то дальние потомки Схоросмира/Салахмира/Ивана) успело исказить исламское имя и оно было передано на плите неверно. Ясный пример того, как происходили такие искажения, дает сама надпись на плите: отчество Ивана здесь воспроизведено как «Смирославич», что сразу заставляет вспомнить формулу «поговоря с зятемъ своимъ съ Иваномъ съ Мирославичемъ…» Таким образом, мы наблюдаем типичную ошибку чтения, состоящую в неверном делении букв древнерусского текста на слова: из «съ Иваномъ съ Мирославичемъ» получилось «съ Иваном Смирославичем».
Но, главное, мы узнаем несколько новых сведений, отсутствующих в письменных документах. Во-первых, приведена новая версия имени — Схоросмир. Во-вторых, мы узнаём, что Схоросмир/Салахмир/Иван перед своей кончиной принял схиму с именем Иосифа и был погребен в Солотчинском монастыре, там же, где и его родич князь Олег Рязанский с женой. Наконец, утверждается, что останки рязанского боярина лежали вблизи Покровского храма до 1543 года, когда при отстройке этого храма в камне были перенесены по просьбе родственников.
Таким образом, перед нами более точно предстаёт подлинная судьба бывшего татарского мурзы, поступившего на русскую службу и принявшего православную веру. И эта судьба оказывается непосредственным образом связана с историей Солотчинского монастыря, в котором нашел свой последний приют схимник Иосиф, когда-то славный воинскими подвигами…
Кстати говоря, похожими были и судьбы других выходцев из Орды, оказавшихся в Рязанских землях — все они, поступив на службу к тому или иному рязанскому князю, вскоре принимали православие. Так, считалось, что на службу к Олегу Рязанскому пришел брат Салахмира — Еду-хан, по прозвищу Сильнохитр. Как и брат, Еду-хан принял православную веру и в крещении был наречён Андреем. Интересно в этом случае тот факт, что Еду-хан, скорее всего, был чингизидом, ведь, согласно монгольской традиции, ханами в Золотой Орде именовали только потомков Чингисхана (монгол иного происхождения мог стать эмиром, темником или беком, именно эмирами были Тамерлан и Едигей). А это значит, что и Салахмир мог происходить из рода чингизидов.Православное крещение принимали и другие ордынские выходцы, оказавшиеся волею судеб в рязанском княжестве: Мурза-Батур принял имя Мефодия, Кичибей стал Василием (или Селиваном), Таптык — Даниилом. Впрочем, известно, что подобный выбор совершали практически все татарские ханы, мурзы и беки, приходившие на службу к русским князьям разных земель.
Насколько известно, у Салахмира/Ивана был только один сын — Григорий Иванович. В свою очередь, у Григория Ивановича было четыре сына. Д.И. Иловайский приводит сведения о сыне Салахмира: «Сын Ивана Мирославовича Григорий играл роль главного советника при дворе Олегова внука Ивана Федоровича; о нем также встречается выражение: “Поговоря с дядею своим с Григорьем с Ивановичем”». Значительная роль, которую играл Григорий Иванович в жизни Рязанского княжества, тоже не случайна, более того, типична. Дети выходцев из Орды были уже православными христианами, носили православные имена, и, помня о своём происхождении, гордясь им, тем не менее, ощущали себя уже русскими людьми, вливались в состав русской знати и русского дворянства.
Вот и от Салахмира пошли многие дворянские роды Рязанской губернии и всей России: Вердеревские, Апраксины, Апраксины-Вердеревские, Ханыковы, Крюковы, Шишкины, Дувановы, Ратаевы, Пороватые. Во многом именно они образовали верхушку рязанского дворянства в последующие столетия. Основателями русских дворянских фамилий стали и другие ордынские выходцы, пришедшие в Рязань. От Еду-хана ведёт своё начало дворянский род Хитрово, от Мурзы-Батура — род Петрово-Соловово, от Кичибея — род Коробьиных, от Таптыка — Таптыковы, от царевича Благодена — род Мертваго.Таким образом, история с мурзой Салахмиром, или Иваном Мстиславичем, близким родственником князя Олега Рязанского — наглядный и поучительный исторический пример родственных контактов русских с мусульманами через династические браки, при сохранении православного начала в брачном союзе. В рязанской истории он имел продолжение в XVII веке в личностях царевичей Касимовских (татар по рождению): принявшего христианство царевича Василия Арслановича и, особенно, его сына царевича Иоакова (блаженного Иоакова, царевича Касимовского), прославившегося своей благочестивой и святой христианской жизнью.
T_Schustova
Утверждено
О проекте
